Пока светит солнце - Конторович Александр Сергеевич - Страница 11
- Предыдущая
- 11/78
- Следующая
– А вот твоя плитка, Илья, горькая! Должно быть – неправильный тебе шоколад достался! Испорченный какой-то…
– Нет, Гриша, – вступается за башнера младший лейтенант. – Это сорт такой – горький шоколад! Его специально так делают! И, чтоб ты знал – стоит он, как бы, и не подороже!
– Да ладно… Что ж там, товарищ командир, с ума все зараз съехали? Шоколад – он сладкий!
– Всякий бывает. Я, к примеру, даже соленый ел!
– Как же так? – удивляется Деревянко. – Солёный… Зачем такой нужен?
– Такой шоколад летчики с собой берут. На тот случай, если собьют или на вынужденную сядешь где-нибудь в глухих местах. Говорят, от соленого шоколада меньше пить хочется.
– И как? Действительно пить неохота?
– Да… как тебе сказать? Не распробовал я. Нам и досталось его всего по чуть-чуть.
– Это где же так?
– Да в Испании. Летчики знакомые принесли, когда мы там одну дату отмечали. Мы вина притащили, а они шоколад и фрукты всякие. Вот я ихний паёк в первый раз и увидел. И, что интересно – плитка там толстая, – раздвинул пальцы младший лейтенант, показывая толщину. – Его и не откусить просто так, твердый! Пришлось штыком колоть на кусочки, да и их не вдруг разгрызёшь! В рот засунул и как леденец его там гоняешь. Летчики говорили, это специально сделано, чтобы сразу много не съесть – а то обожрешься.
– Да рази ж им объесться можно?
– Этим – можно.
– А вино там какое? В смысле, в Испании.
– Всякое есть. И сладкое и кислое. Есть, почти как вода, и густое, на кефир похожее. Струйка, даже на вид, тяжело так льётся… Понятно, что на самом деле, это только кажется. Но когда его пьёшь… – Алексей мечтательно почмокал губами. – Сюда бы его… Хотя, по морозу – водка лучше. А испанцы вино часто пьют, почти и не пьянеют. Мы тоже, наравне со всеми, его там пользовали.
– А какие они, испанцы эти? Я вот в книжке читал, мол, горячие все и зазнаистые, – откликнулся со своего места Илья.
– Да тоже разные они встречаются. Что горячие – так про то верно написано. Как у них коррида, это они так бой быков называют, случается, что и вчерашние противники смотреть приходили. И про войну забывали – прям, как дети малые! Орут, кричат на трибунах. Зрелище… – покачал головою Ракутин. – Так и в бою. Были случаи, что динамитом обвешивались и под танк бросались.
– Надо же…
– Да… и там бойцы неслабые попадаются. Хотя, надо отдать должное, не только испанцы. Там, кстати говоря, и наши воевали. В смысле – русские. Но не из СССР. Многие из них во Франции жили и на войну эту сами явились, никто их не зазывал. Всё у них имелось, дом, деньги и жизнь хорошая. А вот пришли…
– Белые?
– Разные. Бывшие белые тоже встречались.
– И как они?
– Да, нормальные с виду мужики. Опытные и в бою злые – это не отнять. И с нами общались вполне себе ровно. Никто на нас бочку не катил и не злобствовал. А уж какие среди них спецы попадались… – поцокал языком младший лейтенант, – полковник наш уж как их только к нам в отряд не зазывал! Был там один дядька – Дедом его звали. Так он взрывник был – каких поискать! На кухне, наверное, взрывчатку соорудить мог! Такие штуки изобретал – просто волосы дыбом! Он ещё с царских времён специалист, снаряды да мины морские разряжал. В империалистическую его во Францию послали, что-то они там с союзниками тогда вместе делали. А опосля войны Дед в ихнем Иностранном легионе воевал. Между прочим, до капитана дошёл, а это у них непросто! Неохотно они такие чины дают, ежели не француз.
– И что с ним стало?
– Не знаю. Нас раньше отозвали, он там и остался. Погиб, должно быть… уж слишком его франкисты не любили. Да и было за что…
– Надо же… – покачал головою Деревянко. – Интересный человек получается у вас, товарищ командир. Всё, говорите, у него имелось – а воевать пошёл! И добро бы – свой дом защищать, а то в чужую страну!
– Знать, не чужая она ему была, раз пошел, – возразил ему Карпин, рассматривая окопы противника – его позиция была для этого наилучшей. – Товарищ младший лейтенант! А вон там, у леса шевелится ктось-то!
Алексей поднес к глазам бинокль. Да… какое-то неясное движение там обозначилось. Перебегали люди, что-то проволокли за собой.
– Илья! Это они ружьё противотанковое тащат! Ну-ка отвесь им пару ласковых!
Гулко ударил крупнокалиберный пулемет в башне. Тотчас же откликнулись пулеметы дота. Со стороны окопов поддержал их ещё один станкач. Зазвенела рикошетами броня, и перед лицом Ракутина в снег шлепнулась скрюченная в три погибели пуля. Карпин, однако, не умолкал. В бинокль было видно, как вокруг бегущих людей взвились фонтанчики попаданий. Но они упрямо продолжали своё движение и не бросали груз. Но вот, один из них споткнулся, второй… прочие бросились врассыпную. Груз остался лежать на снегу. Так! До вечера они за ним не придут – место открытое. Живём!
– Хорош стрелять! Патроны береги! – повернул голову в сторону броневика Алексей.
– Сей момент, командир!
Крупнокалиберный пулемет замолк, зато затараторил «Лахти». Щедро осыпав пулями окопы, Илья заставил притихнуть вражеский пулемет. Навряд ли он завалил пулеметчика, скорее всего, тот благоразумно нырнул на дно окопа. В противостоянии броневика и станкача однозначно побеждал броневик. Винтовочной пулей броню башни не пробить. Точно так же думал и Карпин, поэтому, в свою очередь, долго стрелять по доту не стал – этим калибром его не взять. Дал пару очередей для острастки и загремел в башне какими-то железяками – надо думать, перезаряжался.
Со стороны окопов пощелкивали одиночные выстрелы – раздосадованные финны вели беспокоящий огонь.
Снова пронесся в воздухе какой-то гул. Явно мотор! Но где? И что это за машина такая? Звук метался в воздухе, многократно отражаясь от леса и склонов оврага, и не давая возможности точно определить направление. Казалось, что неведомая машина совсем рядом.
Хлопок!
Дымная полоса прорезала воздух со стороны дота.
Ракета!
Зелёный шарик рассыпался искрами над башней броневика.
Злобно огрызнулся пулемет и, поднеся к глазам бинокль, младший лейтенант увидел падающего в снег солдата.
Ага, так вот кто ракету запустил!
Но, зачем?
Ответ себя ждать не заставил…
Дрогнули ветки кустов, осыпая снег, и из леса показался…
– Танки, командир!
Впрочем, Алексей уже и сам их хорошо рассмотрел.
«Виккерс финский» – он запомнил фотографии, которые показывали им на инструктаже.
Всё…
С этими парнями бодаться нечего. Находись они ближе, ещё имелся шанс устроить им какую-нибудь неприятность. Все-таки 13 миллиметров – достаточно серьёзный аргумент, даже и для танка. Подбить, скорее всего, не выйдет, но вот разбить приборы наблюдения или испортить пушку – шанс оставался. Не очень большой, но хоть какой-то.
– Илья! Уходи из броневика! Танки по нему в первую очередь стрелять станут!
Гулко замолотил крупнокалиберный – от бортов танка полетели искры.
Не слышит!
– Гришка!
– Я, командир!
– Хватай этих гавриков – и тащи их к нашим! Сейчас танки подойдут – всем капец! Шадрин без выстрела прошел – не видят они оврага!
– А вы как?!
– Дуй, говорят! Это приказ! Не задержим их тут, так и ты никуда не дотопаешь – с берега видно далеко, положат просто из пулеметов. Гранаты сюда давай – и вперед!
Отбросив в сторону «Льюис», младший лейтенант метнулся к станкачу. Если его догадки верны…
Хрясь!
И перед закрывавшим броневик земляным бугром, вырос, подсвеченный огнём, темный куст разрыва. Танки начали стрельбу с ходу. Достаточно неплохо начали, надо сказать.
Мелькнул над краем ложбины Деревянко, подталкивавший прикладом обоих шведов. И весьма немилосердно подталкивавший.
Хрясь!
Взвизгнули над головою осколки.
Свисток!
И над гребнем окопа выросла редкая цепь пехотинцев – финны пошли в атаку.
Значит, правильная мысль посетила лейтенантскую голову – угадал-таки! Ну, вот тут-то я вам, ребятки, и насыплю угольков за шиворот!
- Предыдущая
- 11/78
- Следующая
