Эльфдом (ЛП) - Спенсер Уэн - Страница 47

Что она задумала?

По крайней мере группы перестали скалиться друг на друга и двигались в такт музыке. Они видели в песне, как Тинкер прыгает с высоких трамплинов, взмывает в воздух и снова падает на землю. Мозер с кошачьими усами, набитым ртом, но свободными руками, присоединился к инструментальной части. Они вовсю неслись к концу песни, когда Радость громко удивленно пискнула. Масленка обернулся и увидел, что Тинкер одарила ее усиками, чем очень озадачила маленькую эльфийку. Стена из секаша не позволяла толпе увидеть, что еще Тинкер могла сотворить с Радостью.

«Летние Поля». — Он прокричал название следующей песни Мозеру и затем украдкой подошел к Тинкер. — «Что там у тебя с усами, Тинк?»

«Престидижитация». — Тинкер вычурно махнула левой рукой, а правой быстро нарисовала ему усы. — «Ну вот, теперь ты один из нас».

Масленка рассмеялся, несмотря на охватившую его тревогу. От чего она отвлекала всех, рисуя им усы? Как доми Клана Ветра она могла приказать этой толпе сделать все, что угодно. Похоже, этот вопрос не стоило обсуждать, перекрикивая музыку перед целой толпой свидетелей.

«Летние Поля» не удерживали внимание всех зрителей. Люди видели в мелодии вечный классический образ отдыха в компании: большое пустое поле, костер и песни под гитару. Эльфы и тэнгу, не знакомые с этой традицией Питтсбурга начали расходиться. Около двери произошла стычка, быстро перешедшая в немое противостояние между несколькими отделившимися от остальной Стаи тэнгу и вошедшими стражами касты лэдин.

Масленка прошелся взглядом по зрителям и увидел, как Рики, стоящий у края толпы, ближе всех к Тинкер, с легкой настороженностью наблюдает за ней. Он привлек внимание Рики, сыграв несколько резких аккордов единственной песни, которой он поделился с тэнгу. Кровь матери у моих ног…

Рики резко развернулся и одарил Масленку удивленным и, как ни странно, обиженным взглядом. Неужели для него так много значит то, что Масленка доверился ему? Что они разделяли одну и ту же боль? Масленка махнул головой в сторону разгорающейся драки. Рики посмотрел в ту сторону и кивнул.

«Что это?» — спросил Мозер, услышав мелодию. — «Новая песня?»

Масленка отрицательно покачал головой. Он ни за что не согласится играть эту грустную мелодию перед толпой, особенно когда все настолько напряжены. Ему необходима песня, которая объединит всех. Нужная мелодия искрой пронеслась в его мозгу, и он тут же начал наигрывать ее.

Мозер удивленно вскинул бровь, но присоединился к нему. Мелодия впитала всю его досаду. Неужели они не могут понять — несмотря ни на что, они — один народ? Они должны следовать тем же мотивам, что и его дети. Питтсбург — безумное и опасное место. Необходима очень серьезная причина, чтобы поселиться здесь. В мелодии звучали вызов и злость, появившееся вслед за ней слова пылали яростью.

«Кровь на дороге, кровь на мече, кровь течет в тебе и мне». — Слова исходили из самых глубин его сердца, их будто бы вырвали оттуда с мясом. — «Три мира объединяет один мост, сталь идет от земли до звезд. Свободны создавать, свободны летать — один мир, один народ, одна семья. Мы Питтсбург».

Когда он во второй раз начал припев, все пели вместе с ним.

Он и вся остальная группа стояли тяжело дыша, обливаясь потом, и светясь от счастья. Они чувствовали себя как после долгого хорошего секса. Люди в толпе начали вызывать их на бис, но Масленка уже еле стоял на ногах.

Тинкер как попрыгунчик выскочила из толпы. Она явно не подозревала, насколько мило выглядит, иначе бы тут же остановилась. Тинкер вскочила на сцену, схватила микрофон и закричала. — «Мы Питтсбург! Мы вместе!»

Толпа отозвалась дружным ревом — они обожали ее.

«Когда вы увидите усы на лицах всех вокруг вас, запомните! Вы не люди, эльфы или тэнгу — вы Питтсбург! Вы одни из нас!»

Пронеслась еще одна волна рева.

«Спасибо за вашу помощь моему кузену. А теперь — все по домам!»

Все рассмеялись и разошлись.

Несмотря на полное истощение, Мозер еще танцевал. — «Эта песня моя!» — Он отключил электрогитару, чтобы не привлекать звуком толпу, и продолжил наигрывать аккорды новой песни. — «Все, я ее застолбил».

Масленка рассмеялся — «Если запомнишь слова».

Мозер усмехнулся в ответ и достал мобильный. — «Я видел, как колесики закрутились, и понял к чему все идет. Я записал ее».

Масленка дал пять Мозеру. — «Дай послушать».

Тинкер фыркнула и слегка пихнула Мозера. — «Дай вам только начать, и вы провозитесь всю ночь. Иди домой, дай парню отдохнуть».

«Я напишу партитуру!» — пообещал Мозер, и Шиповник вытащила его за руку из спортзала.

И вдруг все закончилось. У него огромный дом, пятеро детей и никакой уверенности, что им есть и где переночевать. Насколько он знал, верхние этажи все еще завалены мусором. Он уселся на пол, а затем растянулся во весь рост на гладком дереве. Тинкер отправилась проверить, что все действительно ушли. Вернувшись через несколько минут, она ткнула его носком ноги. — «Я точно уверена — это спортзал, а не спальня».

«Они правы — ты гений». — Так хотелось просто заснуть здесь, на полу. Но надо узнать, где дети могут переночевать, и получили ли они хоть что-то из раздаваемой пищи. Возможно, им опять придется вернуться в квартиру. Он вспомнил об инди, цыплятах и щенке. Масленка со стоном встал.

Она ткнула его в живот. — «Ты справишься?»

Масленка рассмеялся. Он не мог ничего сказать наверняка. Весь день он как будто тонул и уже не видел над собой поверхности.

«Знаешь, не важно, что будет, мы всегда будем семьей». — Тинкер уперлась лбом в его плечо. — «Если тебе что-то от меня нужно, бери, все твое».

Он всегда знал об этом в глубине души, но ему надо было услышать это из ее уст. — «Все будет хорошо».

Только после того как Тинкер ушла, Масленка осознал, что не имеет ни малейшего понятия, куда подевались дети. Даже Радость сложила свой инструмент и исчезла сразу после завершения концерта, видимо испугавшись присутствия секаша. В школе работало электричество, но, кроме зарешеченных ламп под потолком спортзала, в здании не оказалось ни одной целой лампочки. Стараясь не впасть в панику, он достал из пикапа фонарик и ушел на третий этаж, отведенный им под «семейные комнаты». Шаги эхом отдавались по темному пустому зданию.

Первым делом он проверил классы у лестницы. Его расстроило количество вырисовывающегося в темноте мусора. Похоже, Команда Тинкер так и не закончила уборку третьего этажа. Он уже хотел уйти, когда почувствовал запах паленого попкорна. Масленка развернулся и осветил фонариком комнату. Сразу за дверью на подставке стояла его микроволновка. За ней обнаружились заваленное вещами кресло и тумбочка.

Не мусор заполнял класс — это все его вещи из квартиры! Кое-кто переселил его, не оставив ничего позади. Здесь возвышались пирамиды консервов из кладовой, стопки древних DVD, СD и Blue-ray дисков, и куча одежды с вешалками из шкафа. Кто-то перенес все его имущество сюда и сбросил на первом попавшемся чистом участке пола. В лунном свете горы вещей выглядели как цепь островов. Матрас прислонен к дальней стене у окна.

«Сама?» — в коридоре появилась Заросли Рогоза. В одной руке она держала волшебный фонарик, а в другой — корзину. — «Прошу прощения, у меня не хватило времени прибрать вашу комнату».

«Заросли! А где остальные?»

«Все спят». — Она зевнула, махнув волшебным фонариком в сторону других комнат.

«Вам принесли кровати?» — ему было стыдно называть матрасы и простыни «кроватями».

«Тинкер зе доми приказала доставить их из маленького места». - у Заросли на лице тоже были усы. Он не видел, чтобы кто-то из детей, кроме Радости, заходил в спортзал. Тинкер сама нашла их. — «И она принесла еду».

Его поразило, сколько всего смогла сделать Тинкер, притворяясь клоуном. Она накормила его детей и обеспечила им место, где переночевать. — «О, хорошо. У вас чистые комнаты?»