Источник Вознесения - Сандерсон Брэндон - Страница 96

– Вообще-то, нет, – признался Эленд.

Вин поставила тарелку на место. Она не была столь хороша в этом деле, как некоторые, но очевидные запахи бы не пропустила.

– Вы не стали бы использовать яд, – сказал Эленд. – Это не ваш способ. Вы и сами достаточно честный человек.

– Я просто прямой. Это другое.

– Пока что я не слышал, чтобы вы солгали.

– Это потому, что ты знаешь меня, знаешь и не можешь почувствовать ложь. – Сетт помахал запачканными в жире пальцами. – Я тебе трижды солгал, дружок. Желаю удачи с угадыванием, в чем именно.

Эленд помолчал, изучая Сетта.

– Вы со мной играете.

– Разумеется! Разве ты не видишь, мальчик? Поэтому ты и не должен быть королем. Оставь это дело мужчинам, которые понимают свою собственную испорченность; не позволяй, чтобы оно разрушило тебя.

– Вам-то какая забота? – удивился Эленд.

– Просто мне не хочется тебя убивать.

– Так не убивайте.

– Не выйдет, парень. Если существует возможность укрепить власть или получить больше власти, лучше брать, пока дают. И я беру.

За столом опять стало тихо. Сетт посмотрел на Вин:

– Рожденная туманом так и будет молчать?

– Вы много сквернословите, – заметила Вин. – Нельзя себя так вести в присутствии дам.

– Самое смешное, что есть в Лютадели, это девушки. Тут все так озабочены, чтобы не сделать что-нибудь неприличное у всех на виду, однако не видят ничего страшного в том, чтобы пойти и изнасиловать парочку женщин-скаа, когда вечеринка закончена. Я-то, по крайней мере, произношу ругательства прямо в лицо.

Эленд все еще не прикоснулся к еде.

– Что случится, если вы победите в голосовании за трон?

Сетт пожал плечами:

– Честно?

– Разумеется.

– Прежде всего, тебя убьют. Терпеть не могу, когда рядом ошиваются бывшие короли.

– А если я отступлю? Не буду голосовать?

– Отступи. Проголосуй за меня и покинь город, тогда я оставлю тебя в живых.

– А Ассамблея?

– Будет распущена. Это обуза. Каждый раз, когда ты наделяешь властью какой-нибудь совет, все заканчивается сумятицей.

– Ассамблея дает власть людям, – не согласился Эленд. – Она нужна для справедливой власти.

Удивительно, но Сетт не рассмеялся. Взамен он опять наклонился, оперся одной рукой о стол, бросив недоеденную куриную ногу:

– В этом-то все и дело, мальчик. Если вокруг мир и процветание, позволь людям управлять собой, и все будет прекрасно. Но что делать, если твой город осаждают два войска? Если банда чокнутых колоссов уничтожает деревни в окрестностях? Это не те времена, когда можно разрешать какой-то там Ассамблее сместить себя. – Сетт покачал головой. – Цена слишком высока. Когда тебе не получить и свободу, и безопасность, мальчик, что ты выберешь?

Эленд молчал.

– Я сделаю собственный выбор, – сказал он наконец. – И позволю остальным выбирать.

Сетт улыбнулся, будто именно такого ответа и ждал. Он принялся за другую куриную ножку.

– Допустим, я уйду, – рассуждал Эленд. – Допустим, вы получите трон, защитите Лютадель и распустите Ассамблею. Что потом? Что случится с городом?

– Какое тебе дело?

– Это вопрос? Я думал, вы меня «знаете».

Сетт улыбнулся:

– Я заставлю скаа опять работать, как было при Вседержителе. Никаких денег, никаких привилегий для простонародья.

– Я не могу смириться с этим, – покачал головой Эленд.

– Почему? Они же сами хотят. Дай им выбор – и они решат вышвырнуть тебя прочь. Теперь они близки к тому, чтобы посадить на трон меня. Они знают, что Вседержитель обеспечил им лучшую жизнь из всех возможных. Одни правят, другие служат. Кто-то должен выращивать хлеб и работать в кузнице, мальчик.

– Может быть. Но в одном вы точно ошибаетесь.

– И в чем же?

– Они не проголосуют за вас. – Эленд поднялся. – Они выберут меня. Из свободы и рабства они выберут свободу. Люди в Ассамблее – лучшие в этом городе, и они сделают наилучший выбор для народа.

Сетт помедлил, потом расхохотался:

– Что мне в тебе больше всего нравится, парень, так это способность говорить подобные глупости с серьезной физиономией!

– Я ухожу. – Эленд кивнул Вин.

– Ох, да сядь ты, Венчер, – взмахом руки Сетт указал Эленду на кресло. – Перестань возмущаться из-за того, что я с тобой честен. Нам еще есть о чем поговорить.

– Например? – спросил Эленд.

– Атиум.

Эленд немного постоял, явно борясь с раздражением, наконец сел и принялся за еду. Вин тихонько ковырялась в тарелке. В то же время, однако, она изучала лица солдат Сетта и слуг. Среди них просто обязаны были быть алломанты – выяснив, сколько их, она могла дать Эленду преимущество.

– Твои люди голодают. И если мои шпионы не зря получают деньги, только что голодных ртов прибыло. Вы долго не продержитесь в осаде.

– И?

– У меня огромные запасы продовольствия – больше, чем нужно моей армии. Консервированные припасы, упакованные по методу, который придумал Вседержитель. Долго хранятся, не портятся. Просто чудо технологии. Я бы с удовольствием кое-что продал…

Эленд застыл, поднеся вилку ко рту. Потом опустил ее и рассмеялся:

– Вы все еще считаете, что у меня есть атиум Вседержителя?

– Конечно есть, – нахмурился Сетт. – Где же ему еще быть?

Покачав головой, Эленд взял кусочек картошки и обмакнул в подливу.

– Уж точно не здесь.

– Но… слухи…

– Бриз их распустил, – пояснил Эленд. – Я думал, вы поняли, почему он к вам присоединился. Он хотел, чтобы вы пришли в Лютадель и не дали Страффу взять город.

– Но Бриз делал все возможное, чтобы не пускать меня сюда. Он опровергал слухи, он пытался меня отвлечь, он… – Сетт замолчал, потом расхохотался от души. – Я думал, он простой шпион! Похоже, мы с ним недооценили друг друга.

– Моим людям все же не помешали бы эти консервы.

– И они их получат, когда я стану королем.

– Но голодают-то они уже сейчас!

– И их страдания лежат тяжким грузом на твоей совести. – Лицо Сетта ожесточилось. – Я вижу, что ты составил мнение обо мне, Эленд Венчер. Ты считаешь меня хорошим. Ты ошибаешься. Честность не делает человека меньшим тираном. Я убил тысячи, чтобы укрепить свою власть. Я загружал скаа работой так, что о руке Вседержителя они вспоминают с тоской. Я обезопасил свой трон. То же самое я сделаю и здесь.

Мужчины замолчали. Эленд ел, но Вин только перемешивала находившееся в тарелке. Если она пропустила яд, кто-то должен остаться начеку. Вин все еще надеялась обнаружить алломантов, и был только один способ в этом убедиться. Она погасила медь и зажгла бронзу.

Медных облаков не было: Сетт явно не беспокоился о том, что кто-то может распознать среди его людей алломантов. Двое из них явно жгли пьютер – оба изображали слуг из числа тех, что вносили блюда. Где-то за стеной ощущалась пульсация ищейки.

Зачем наряжать громил слугами, а потом не использовать медь, чтобы спрятать их алломантический пульс? Вдобавок не наблюдалось ни гасильщиков, ни разжигателей. Никто не пытался повлиять на эмоции Эленда. Ни Сетт, ни его молодой помощник не жгли никаких металлов. Или они на самом деле не были алломантами, или боялись себя выдать. Просто чтобы убедиться, Вин зажгла бронзу, выискивая скрытые медные облака, которые могли оказаться поблизости. Она предположила, что Сетт выставил нескольких очевидных алломантов в качестве отвлекающего маневра, а остальных спрятал под облаком.

И ничего не обнаружила. Удовлетворенная, Вин продолжила ковыряться в тарелке.

«Сколько раз эта моя способность – умение пронзать медные облака – доказывала свою пользу?»

Она уже забыла, каково это – чувствовать, что твоя способность ощущать алломантическую пульсацию заблокирована. Одно лишь это маленькое свойство, нехитрое с первого взгляда, давало ей огромное преимущество. И Вседержитель со своими инквизиторами, видимо, умели это делать с самого начала. Какие еще фокусы она упустила, какие секреты умерли вместе с Вседержителем?