Люди сорок девятого (СИ) - Минаева Мария Сергеевна - Страница 76
- Предыдущая
- 76/128
- Следующая
- В последний раз он писал мне, что дела у него пошли на лад, и предлагал мне перебираться к нему, но я как-то не собрался... - продолжал он почти машинально.
- Из-за девушки? - внезапно спросил Сол с нескрываемой надеждой в голосе: - У вас есть знакомые девушки? Это нескромный вопрос, конечно, но...
Голос старика дрожал в ожидании, и разочаровать его Линдейл не мог...
- Девушки... - медленно проговорил он, потом сменил тон на шутливый и проговорил скороговоркой: - Да от девушек отбоя нет. После войны, знаешь ли, мужчин мало осталось, да и станут ли они смотреть на янки, когда рядом джентльмен с Юга? Одна проблема - как бы на части не разорвали.
- У вас, наверное, и невеста есть? - глаза старика горели жаждой долгожданной новости.
- Я бы не опережал события... Но одна леди ответила согласием на мое предложение...
- Надеюсь, не из саквояжников? - обеспокоился старик.
- Я же сказал, что она - леди... - изобразил возмущение Джон. - Из хорошей семьи... Соджернов помнишь?
- Неужели мисс Бэкки, - старик подпрыгнул от волнения.
- Точно.
- Так вы все-таки разыскали ее... где она сейчас?
- Она работает медсестрой в Чикаго в той же больнице, что и я. Там мы и встретились вновь. Наша помолвка состоялась несколько недель назад. Ты знаешь, Сол, времена уже не те, что раньше, но мы решили выждать положенный срок, мы ведь все-таки южане, а не какие-то саквояжники. К тому же надо сперва денег немного скопить...
- Ах, как бы хотел я дожить до того времени, когда смогу, наконец, взять на руки вашего сына, внука моего Джона.
- Еще представится случай, - обнадеживающе пробормотал Линдейл. - Пока рано об этом говорить, но попробуй только не дожить до этого.
- А семья мисс Бэкки? - вспомнил на беду Джона Соломон. - Как ее родители?
- Отец пытается восстановить имение, - сказал Джон. - Им удалось сохранить часть своего состояния и снова посеять хлопок в этом году. Цены должны вырасти, потому что янки нужно сырье для их фабрик, а хозяйств осталось не так много. Многие разорились уже после...
Он пытался смотреть старику в глаза, и временами это удавалось, но потом взгляд непременно съезжал на стену и впивался в причудливый узор трещин штукатурки.
Однажды, почти в самом конце, маршируя, или, вернее тащась по разбитой дороге, вьющейся через лес, в отступающей уже много месяцев колонне, в которой смешались уцелевшие остатки нескольких полков, под непрерывно моросящим противным мелким дождем, он увидел на обочине под деревьями, среди других лежащих вповалку на сырой прошлогодней листве тел, Джозефа Соджерна. Никто уже давно не останавливался, чтобы хоронить мертвецов, не случилось этого и теперь, он просто прошел мимо, бросив мимолетный взгляд на тронутое тлением лицо, и ничто не шевельнулось у него внутри - только тупое узнавание. Капли дождя, просачивавшиеся за шиворот и жалящие в лицо, от которых негде укрыться, значили для него гораздо больше в тот момент.
- Да... - продолжил Джон, стараясь говорить без остановки, чтобы опередить наваждение. - Мать Бэкки немного приболела этой зимой, но сейчас поправилась, не знаю, смог бы мистер Соджерн восстановить хозяйство, не будь ее рядом...
Когда он начинал свои бесплодные поиски, немногочисленные уцелевшие соседи, чьи дома выстояли, рассказали, что, вроде, сначала все шло как обычно, и все так были заняты своими повседневными проблемами, что никто не заметил, когда миссис Соджерн надела траур. Она становилась все более замкнутой и молчаливей день ото дня, только когда янки приблизились, ею вдруг овладело странное возбуждение. Многие высказывали предположение, что миссис Соджерн помешалась, и скорее всего они были правы, потому что когда солдаты подошли к ее крыльцу, она распахнула дверь с ружьем в руках и выкрикнув пару проклятий, вскинула приклад к плечу...
- А как братья мисс Бэкки? - спросил Соломон. - Помню, вы с мастером Эдвардом любили охотиться вдвоем. Миссис Соджерн, я слышал от их кухарки, не раз бранила его за это. Говорила: у Джона есть голова на плечах, а тебя из двух колледжей уже выгнали. Твой дед был сенатором, надо чтобы кто-то продолжил традицию. А он в ответ: "А Джордж на что?" Их кухарка говорит... Я правильно говорю, масса Джон, их кухарка?
- Да, Сол, правильно, - успокоил Джон старика.
- Так вот, - продолжал явно гордый своим правильным произношением Соломон, - их кухарка говорила мне: сына мамаше никогда не переспорить, больно ловко у мастера Эдварда язык подвешен.
- Эдварду это пригодилось, - туманно ответил Джон, он уже был не рад, что вспомнил вслух семейство Соджернов при старике. - Он получил ранение на войне, не слишком, впрочем, тяжелое, но ему пришлось долго лежать. Пока выздоравливал, парень от нечего делать, раздобыл где-то книгу Блэкстоуна и читал месяца четыре. Когда война окончилась, Эдвард поступил-таки в колледж, а потом в университет и теперь он учится там, обещая стать одним из самых перспективных юристов во всем штате.
Перед его глазами стоял образ Эдварда Соджерна, его искаженное лицо, изуродованное выстрелом, снесшим полголовы.
- Славный юноша, из него получится хороший адвокат, - закивал с одобрением Сол. - А его младший брат? Джозеф-то всегда любил книги читать, здесь его матери не в чем было его упрекнуть...
- Джозеф... - "черт, до каких пор мне еще выкручиваться" - подумал про себя Линдейл. - Да, Джозеф парень смышленый. Пока он помогает отцу и учится...
"...А как же наша страна?..."- снова звенел в ушах Джона голос Джозефа, спорящего о политике с Эдвардом, едущим рядом. Линдейл скачет между ними, и они оба с ревностью глядят на него, выжидая, чью сторону примет их друг, но он молчит, и братья снова начинают переругиваться. На дорогу из зарослей выскакивает заяц и, поджав уши стремительно удирает, все разногласия забываются, сменяясь азартом дикой скачки за беглецом, кусты хлопка ломаются под копытами, и никому нет до этого дела... Да, именно это Джон вспомнил, когда возвращаясь после боя в лагерь через заросшее сорняками хлопковое поле, увидел Джозефа. Тот лежал ничком, без шляпы, щекой прижавшись к сырой после утреннего дождя земле. По спине расплылось черное пятно, в складки синего мундира набилась грязь, а его волосы слегка шевелил ветер, создавая пугающую иллюзию жизни.
В тот день, вернувшись в лагерь, Джон увидел человека с безумными глазами, который сидел на покрытом пеной коне и что-то орал сорванным голосом, его окружала толпа измученных людей в обносках грязно-коричневого цвета. Само выражение их лиц говорило о том, что происходит нечто из ряда вон выходящее. Линдейл поймал за руку знакомого лейтенанта, взгляд которого бесцельно блуждал, не находя за что зацепиться, и, встряхнув, спросил что случилось. Так он узнал, что война окончилось за полчаса до того, как началась последняя схватка.
- А маленький Тэдди, ему тогда и четырнадцати не было, когда он из дома сбежал в шестьдесят третьем? - нетерпеливо перебил его мысли Соломон.
- Все хорошо, дядюшка Сол. Не беспокойся.
Тэд был намного младше, братья относились к нему как к несмышленышу и маменькиному сынку, поэтому Джон не был с ним дружен, но, разыскивая Бэкки, он случайно узнал, что мальчишка погиб, когда федералы стерли с лица земли полк, где он был барабанщиком. Джонатан не видел его мертвым и был этому рад.
Лицо Соломона к ужасу Линдейла внезапно изменило выражение, и он наставительным тоном произнес:
- Вот что я хотел бы вам сказать, масса Джон... Извините старика, если что не так... Мисс Бэкки, она настоящая леди. Поэтому не обижайте ее связями на стороне, даже если это всего на вечер.
Он понизил тон до заговорщического шепота:
- И скверных женщин не навещайте. Я понимаю, джентльмену временами надо развлечься, но, масса Джон, ведь если мисс Бэкки узнает, она страшно оскорбиться... Вообще эти дамы... Не связывайтесь с ними, грешно это. Да еще, не дай Бог, дурной болезнью заразитесь. Да и драки там постоянно вспыхивают из-за дам, и часто начинает их рвань, которая и слыхом не слыхивала о джентльменском поведении и правилах боя, принятых у цивилизованных людей.
- Предыдущая
- 76/128
- Следующая
