Колибри - Спенсер Лавирль - Страница 19
- Предыдущая
- 19/102
- Следующая
Мать и отец мисс Абигейл были людьми с безупречными манерами. Она не впускала в свою жизнь ругань и гнев. Ее всегда учили скрывать свой гнев, потому что он был проявлением неблаговоспитанности. Но мистеру Камерону удалось вызвать у мисс Абигейл не просто гнев – она чувствовала себя виноватой во всем: не дала немощному судно, потом бросила его в него, грубо обращалась с ним, сделала больно и ушла из дома как обидчивый ребенок. Да что уж там, она даже сделала одно непристойное замечание! Воспоминание об этом заставляло ее щеки пылать даже сейчас.
Но сам виновник не был доволен бегством мисс Абигейл. В неподвижном летнем воздухе сада раздался его голос:
– Мисс Абигейл, за что вам платит железная дорога? Где мой завтрак?
Что за нахальный человек, без зазрения совести что-то требует от нее! Хорошо бы уморить его голодом. Отвратительное создание! Но она попала в ловушку ее собственного воспитания. Мисс Абигейл вернулась на кухню и начала готовить еду, пытаясь восстановить присущий ей образ леди.
Когда она вошла, первым делом Джесси заметил, что на подносе не лежит, как прежде, салфетка.
– В чем дело? Я не получу цветов, как старина Мелчер?
– Откуда вы узнали... – начала она, не подумав.
Он рассмеялся.
– Звук хорошо распространяется по вашему дому. Неужели я вижу на ваших щеках краску неподдельного смущения? О, Боже мой, интересно, догадывался ли старина Мелчер, как можно смутить вас? Похоже, что нет.
Мисс Абигейл тут же захотелось врезать ему за «старину Мелчера».
– Помните о нашем договоре, сэр! – спросила она, с трудом сдерживаясь.
– Я только хотел узнать, почему ко мне относятся с меньшим вниманием, – пожаловался он с притворным страхом.
– Вы хотели есть, сэр. Я принесла еду. Вы желаете лежать здесь, болтая вздор все утро, или собираетесь есть?
– Это зависит от того, чем вы захотели отравить меня на этот раз.
Она вспомнила, как искренне и тепло отзывался мистер Мелчер о ее стряпне, и гнев не оставил мисс Абигейл. Она принесла подушку, чтобы приподнять голову этого дьявола, но теперь подумала, а не задушить ли его ею. Эта мысль, наверно, отразилась на ее лице, потому что Джесси обеспокоенно следил, как она расстилала салфетку на его груди и поднимала ложку. Огонек в глазах Джесси предупредил ее, что неплохо было бы остерегаться его здоровых сверкающих зубов.
– Может, поедите сами? – спросила она сдержанно.
– Нет, не получится. Я лежу слишком низко. Кроме того, я знаю, насколько вам приятно делать это самой, мисс Абигейл.
В уголке его рта промелькнула усмешка.
– Что это за дрянь?
– Эта... дрянь... говяжий бульон.
– Вы собрались уморить меня голодом? – спросил он ужасным, задиристым тоном, который оскорблял мисс Абигейл еще больше, чем прямые обвинения.
– Вечером вы, возможно, получите что– нибудь посущественней, но сейчас есть только бульон и яйца всмятку.
– Ужасно.
Он состроил гримасу.
– Вы найдете это еще более ужасным, когда узнаете, что вас ждет после завтрака.
– Что же?
– Я приготовлю лечебный отвар с бальзамом Джайлида, и так как он покажется вам невыносимо горьким, спешу уверить, что он окажет наилучшее укрепляющее воздействие на такого слабого человека, как вы.
Он обдумывал ее слова, пока она давала ему бульон, стараясь не касаться зубов.
– Вы когда-нибудь говорите, как все нормальные люди, мисс Абигейл? – спросил он погодя.
Она тут же поняла, что он снова пытается
рассердить ее.
– Разве я изъясняюсь не совсем правильно?
– Нет, вполне правильно. Но это как раз и неправильно. Вы не можете говорить так, чтобы все было понятно? Например, «я смешала несколько лекарств, которые прибавят вам сил»?
Мисс Абигейл не могла не вспомнить, как Дэвид Мелчер сравнивал ее речь с языком сонетов. Она и сама всегда гордилась своей грамотностью. Из-за этой новой несправедливой критики она слегка покраснела и хотела было отвернуться, но он схватил ее за запястье:
– Эй, мисс Абигейл, почему вы всегда такая непримиримая? – спросил он, издевка, казалось, на мгновение пропала из его голоса.
– Вы не увидите меня более... более... при– миримой, мистер Камерон. Вы рассердили меня, заставили потерять терпение, кричать словно рыбная торговка и много еще чего. Уверяю вас, это никогда не было свойственно мне. Я воспитанный человек, что отражается на моей речи, я надеюсь. Вы досаждали мне множество раз, но я не вижу оправдания этому новому нападению. Вы что, собираетесь вывернуть мне руку вместе с ложкой?
– Нет... нет, не собираюсь, – ответил он тихо, но не выпустил руку мисс Абигейл – тонкую и изящную – из своих темных, крепких пальцев.
Он переводил взгляд карих глаз с ее руки на ее глаза, нежно встряхивая ее руку. Мисс Абигейл не сопротивлялась.
– Вы более убедительны, когда пребываете в гневе и кричите. Почему бы вам не вести себя так почаще? Я бы не стал возражать.
Она, удивленная, выскользнула из его хватки.
– Ешьте яйца. – Он открыл рот, и она положила туда полную ложку.
– Это что-то противное.
– Да неужели? – радостно согласилась она. – Но это вернет вам силы, а чем скорее вы станете сильным, тем скорее я отделаюсь от вас, поэтому с данного момента я намереваюсь окружить вас неусыпной заботой. Когда вы закончите завтрак, я пойду в город в магазин мистера Филда, чтобы купить льняное семя для припарки. Льняное семя быстро излечит вашу рану, но все же не так быстро, как я бы хотела.
– А как насчет чего-нибудь для руки? Может быть, она сломана, потому что чертовски болш. – Она бросила на него резкий взгляд. – Поймите меня правильно, мисс Абигейл. Я просто души не чаю от вашей заботы, но будь у меня две здоровые руки, я бы смог обнять вас.
– Поберегите свое больное остроумие для кого-нибудь другого.
Джесси ценил мисс Абигейл все больше и больше. Она обладала злым язычком, что особенно ему нравилось, и неплохим чувством юмора. Если бы только ее спина не была так пряма, а взгляды не так прямолинейны, она стала бы похожа на человека, подумал он. В конце концов завтрак был вполне сносным.
– Да, пока вы не ушли. Как насчет того, чтобы побриться?
По ее реакции можно было подумать, что она только что проглотила майского жука.
– Это... не срочно, правда? – забеспокоилась она. – Я хочу сказать, волосы ведь росли и тогда, когда вы были без сознания. Какую роль могут играть несколько часов?
Он потер свой подбородок, и мисс Абигейл задержала дыхание, внезапно почувствовав приступ дурноты. Однако ей удалось получить временную отсрочку, так как рука Джесси остановилась, не достигнув верхней губы. Мисс Абигейл вдруг захотелось убежать из дома.
– Я приготовлю для вас лечебный настой с бальзамом Джайлида, потом схожу в магазин, а вы... ну, вы можете отдыхать, пока я не вернусь... и...
Он махнул рукой в направлении двери, озадаченный ее внезапной нервозностью, столь несвойственной ей. Когда минуту спустя она вернулась с бальзамом Джайлида, он широко открыл рот и проглотил. Это было отвратительно.
– Б-р-р-р-р-р... – проворчал он, закрыв глаза, и вздрогнул, высовывая язык.
При обычных обстоятельствах его недовольная гримаса сделала бы мисс Абигейл счастливой, но сейчас ей было не до злорадства, она слишком беспокоилась, как бы он не обнаружил пропажу усов.
Она беспрерывно думала об этом, пока ходила в город. Центральное окно в нише выходило на юг, а левая и правая створки – на запад и восток. Джесси видел, как мисс Абигейл шла по дороге, прямая, гордая, и удивлялся, как она может носить шляпу и перчатки в такой жаркий июньский день. Мисс Абигейл была необыкновенной женщиной. Женщиной, прокрахмаленной до мозга костей, начиная от ее панталон, и было очень забавно заставлять это крахмальное сооружение потрескивать. Она скрылась из его поля зрения, и он начал думать о других вещах.
Нашли ли его камеру и остальное снаряжение в Роквелле, на конце ветки. Если оно осталось в поезде, команда в Роквелле скорее всего уже нашла его и дала знать Джиму Хадсону, что оно прибыло без Джесси. А Джесси должен был рано или поздно связаться с ним. Стук в дверь отвлек Джесси от его мыслей.
- Предыдущая
- 19/102
- Следующая
