Дикое Сердце (ЛП) - Адамс Браво Каридад - Страница 27

• Предыдущая
• 27/65
• Следующая

- Вы хотите сказать, что ее нет дома? – спросил в свою очередь Хуан.

- Я ничего не хочу сказать, - ответила нетерпеливо Моника. – Я спрашиваю…

- А я и отвечаю. Нет, я не видел ее, Святая Моника.

- Вы можете не называть меня так? К чему эта усмешка? Дайте мне пройти!

- Говорят, что грех иметь дурной нрав, сестра. Дорога свободна… Довольно плохая для того количества ткани, что вы используете.

- Ах…! Иисус! – воскликнула, испугавшись Моника.

- Видите? – улыбнулся насмешливо Хуан, протягивая руки, чтобы удержать ее.

Ужаснувшаяся Моника отвернулась, чтобы не смотреть в глубокую расщелину, куда чуть было не упала, поскользнувшись на самом краю обрывистого берега. Затем резко отстранилась, избегая рук Хуана, который помешал ей упасть, сжимая руки дольше, чем нужно, и упрекнула его:

- Как вы осмеливаетесь?

- Помешать вам погибнуть? Правда в том, что я сам не знаю. Я сделал плохо, протянув руку. Следуйте своей дорогой и разбивайтесь, если у вас такое желание.

- Какой же вы грубиян!

- А у вас такая решимость, которая не к лицу монахини. Но вперед, Святая Моника.

- Я не святая и не настоятельница, и даже пока не сестра. Можете оставить при себе свои насмешки, - запротестовала Моника, заметно раздражаясь.

- Это не насмешки, - ответил Хуан иронично. – Я невежда, но говорю то, что сразу бросается в глаза. У вас вид настоятельницы. Их ведь так называют? Я знал одну в монастыре Святой Троицы. Там был пожар и монахини убегали по песчаному берегу. Они так боялись, что залезли на мой корабль. Когда люди боятся, не важно ничего: ни высокомерие, ни чопорность, ни власть… И они лишь просят с криком, чтобы их спасли, хоть это был бы сам дьявол. Но вперед… Идите… Я вас не буду более задерживать…

Он снял шапку, приветствуя ее насмешливым поклоном, возможно еще раз ожидая увидеть, как она поскользнется, но Моника подобрала свое длинное одеяние и быстро и уверенно прошла по скользким камням, в то время как он против своего желания улыбался.

- Айме! Откуда ты идешь?

- О, Хуан! Я искала тебя, как сумасшедшая. Что случилось с тобой? Ты не отплыл, на твоем корабле были солдаты, кто-то сказал мне, что ты арестован. Почему? Что ты сделал?

- Все уже уладилось. Мы опаздываем всего лишь на несколько часов. Но если я не выйду сейчас, то не прибуду вовремя в намеченное место.

- Во что тебя втянули, Хуан?

- Что тебе это даст? Не вмешивайся в мои дела…

- Дело в том, что с тобой может что-нибудь произойти, а я этого не желаю. Я хочу, чтобы ты всегда возвращался… лучше бы даже, чтобы по крайней мере так скоро не уезжал. Останься до завтра, Хуан. Этой ночью мы поговорим, сейчас не могу. Издалека я видела Монику. Знаю, что она меня ищет…

- И что? Почему ты так боишься сестры? Скажи ей, чтобы она ушла в монастырь и оставила нас в покое.

- Этого я бы тоже хотела: чтобы вернулась, чтобы приняла постриг и не выходила оттуда больше.

- С тобой что-то происходит. Ты раньше не была такой.

- Раньше и ее не было дома…

- Это из-за твоей сестры? – в голосе Хуана появилась резкость, когда он приказал: - Поклянись!

- Ты веришь в клятвы? Когда мы с тобой познакомились, ты сказал, что ни во что не веришь, - ответила Айме мягко и лукаво.

- Иногда я думаю, что ты меня обманываешь, - заявил Хуан злобно. – Ты свободна, и делай, что хочешь, но не лги мне.

- Значит, я могу делать, что хочу? – кокетничала Айме задорно.

- Ты хочешь вывести меня из себя, да?

- Ай, дикарь! Отпусти меня… - Громкий свист прервал ее жалобу, и, испугавшись, она спросила: - Что это, Хуан?

- Ничего… меня зовут. Это мой помощник. Я должен отплыть сегодня вечером пока дуют западные ветра.

- А почему не на рассвете? Ты не можешь потерять одну ночь? – Другой свист послышался уже ближе, и Айме заторопила его: - Иди… Тебя зовут… Твое дело, видимо, очень важное.

- И твое тоже, раз ты умираешь от нетерпения. Что происходит?

- О…! – резко удивилась Айме, но тут же отреагировала, скрыв свое замешательство и ответила: - Не знаю… В дом приехал гость.

- Я уже видел, как улицу пересекли два всадника: хозяин и слуга. Это их ты ждешь?

- Я никого не жду, но приехал гость, и я должна уйти. Тебя тоже зовут. – Действительно, слышались все новые и новые настойчивые свисты, и Айме уже скорее приказывала, чем предлагала: – Иди, ведь тот человек с нетерпением тебя ждет.

- Не уходи! Подожди меня десять минут. Подожди меня, или пожалеешь! – сказал Хуан, стремительно удаляясь.

- О, Хуан! Ты еще здесь?

- Ты опоздала почти на час, Айме.

- Прости меня, я не могла выйти раньше. Моника…

- Не говори, что это было из-за сестры! Это было из-за того, кто был у тебя в доме! – заверил разъяренно Хуан. – Это было из-за него… Я видел в окно, как ты с ним прощалась.

- Ты спятил? Это была Моника, которая…

- Я приблизился настолько, чтобы видеть, что это была ты и кто он.

- Друг… Хороший друг семьи, с самого моего детства. С детства, Хуан… Я клянусь тебе… Смотри… Когда Ренато отправили во Францию, он был на попечении мамы. Я, как ты понимаешь, была маленькой. Потом, естественно, он посещал дом. Он приехал и уехал… Я смотрю на него, как на брата. После возвращения в Сен-Пьер, это логично, что он нас навестил. Он очень приятный, внимательный…

- И миллионер. Этот человек самый богатый в Сен-Пьере. Полагаю, ты знаешь это… это самый богатый человек на острове.

- Настолько? – притворилась удивленной Айме.

- И один из самых богатых во Франции. Тебе это так важно? Тебе это нравится? Тебе нравятся деньги, правда?

- А кому они не нравятся, Хуан?

- Но тебе больше, чем кому бы то ни было. Я видел, как блестели твои глаза. Да, Ренато Д`Отремон очень богат, он может себе позволить бросить свои унции в море, бросить огромную милостыню, как выбрасывают отбросы, чтобы чувствовать себя властелином перед бедняком, чтобы унизить его своим блеском и щедростью.

- Почему ты так говоришь, Хуан?

- Послушай меня, Айме. Если тебе так нравятся деньги, то у меня их скоро будет очень много. Я вернусь из этой поездки богатым, - горячо и страстно начал уверять Хуан. – Не надо на меня так смотреть… Я не шучу… Я говорю тебе правду. Я привезу тебе деньги, много денег, чтобы купить тебе все, что нравится женщине: драгоценности, платья, духи, дома с занавесками… Много денег, чтобы удовлетворить твои капризы, и чтобы бросить их в лицо Ренато Д`Отремон!

Грубый, возбужденный, сотрясаемый внезапной и неистовой страстью, Хуан говорил, почти наклоняясь к уху Айме. Такую яркую молнию ревности, такую дикую вспышку злобы, неистового желания мести, вызвало в нем присутствие в доме Мольнар Ренато Д`Отремон! Он не знал ничего, но предчувствовал правду, которую не мог угадать, отвратительно голую правду души этой женщины, не имевшую от него тайн, потому что отдавалась ему без стыдливости, свободная от осторожности и лицемерия… Но Айме не верила его словам, не испытывала удовольствия от притягательности исходящих слов… Она дрожала только от возмездия своего жестокого любовника, искала оправдания, чтобы успокоить его, шепча:

- Но если я не хочу ничего… если я не прошу ничего…

- Ты хочешь всего. Но я не тот, кто мог бы дать тебе это. У тебя лицо озарилось радостью, когда я сказал, что Ренато Д`Отремон самый богатый человек на острове. Тебе это было приятно… тебе было приятно, ты чувствовала себя гордой, что он обхаживает твой дом и тебя.

- Он ходит не из-за меня.

- Поклянись!

- Ладно… клянусь…

Поколебавшись, она притворно поклялась, дрожа больше из-за суеверия, чем из-за своей совести. Но суровое лицо Хуана смягчилось и его напряженные руки смягчились, чтобы приласкать ее.

- Ты не любишь его? Тебя не волнует, что он миллионер?

- Нет, Хуан. Почему это должно волновать меня? А теперь мне интересно, откуда ты знаешь Ренато? У тебя с ним какое-то дело?

• Предыдущая
• 27/65
• Следующая