Королева Тирлинга (ЛП) - Йохансен Эрика - Страница 46

• Предыдущая
• 46/99
• Следующая

Глаза Его Святейшества впились в него.

? Мерой твоей преданности этой церкви будет считаться степень подробности твоих отчётов. Ты понимаешь?

Тайлер понимал. Он станет шпионом. Он с тоской подумал о своей комнате, заполненной книгами, которые были абсолютно беззащитны перед властью Его Святейшества.

? Тайлер? Ты понимаешь?

Старый священник кивнул, подумав: «Я часть великого замысла Божьего».

? Хорошо, ? мягко сказал Его Святейшество.

В

низ по Лестнице Мясника, крадучись, шёл закутанный в серый плащ Джавель. С виду его можно было принять за стражника Королевы, чего он и добивался. Много лет назад в начале своей службы он действительно хотел попасть в королевскую стражу, но его не приняли, и ему пришлось занять не столь высокую должность стража Ворот Крепости. Но серое одеяние по-прежнему притягивало его. Ходя по улицам и видя, как другие люди спешили убраться с его пути или приветствовали его лёгким поклоном, Джавель словно чувствовал себя выше и сильнее. Иллюзия была лучше, чем ничего.

В конце лестницы начиналась узкий переулок. Держа в руке нож, стражник крался под завесой тумана. Уличные фонари в этой части Кишки уже несколько лет были разбиты, поэтому сквозь туман лишь немного пробивался лунный свет, погружая переулок в голубое сияние, при котором всё равно нельзя было заметить притаившихся грабителей. У Джавеля не было с собой золота, но головорезы этого района удосужатся проверить это лишь после того, как набросятся на него. Вдобавок они бы, наверняка, воткнули нож ему под рёбра.

От дверного проёма послышалось сердитое ворчание двух собак, которое могло выдать его присутствие, но Джавель не боялся, а лишь проявлял осторожность. Он всегда был стражем Ворот и никогда, как и многие стражники, нёсшие службу вне Крепости, не заходил в неё дальше сторожки. Крепость была для него тайной. Его территорией была Кишка: лабиринт гулких переулков, тьма и укрытия, которые он знал как свои пять пальцев. Весь район между подножий холмов был погружён в уныние: туман, казалось, всегда скапливался именно здесь, как и люди, которым было необходимо скрываться.

Наконец, подойдя к двери «Тупика» с облупившейся краской, Джавель метнул быстрый взгляд назад, проверяя, нет ли за ним хвоста, но серый плащ, по-видимому, и на сей раз сделал свою работу. Никто не хотел причинять беспокойство королевскому стражнику, особенно сейчас, когда бедняки провозгласили Королеву своей предводительницей. Даже по мнению Джавеля, который почти не проявлял интереса к настроениям масс, эта перемена была необычайной. По городу уже звучали песни в честь Королевы. Толпы бедняков бродили по бульварам, выкрикивая её имя, и тех, кто не присоединялся к ним, вполне могли побить.

Горожане, как все пьяницы, в том числе и Джавель, наслаждались течением длинной, обещающей забвение ночи, не думая о следующем утре, однако вскоре они будут горько рыдать. Уже сейчас мортийцы мобилизуют свою армию, солдаты готовятся выступать, а их литейные мастерские работают день и ночь, производя сталь. Мысль о Мортмине заставила стража Ворот вспомнить об Элли, о её длинных светлых волосах, скрывавших её лицо, пока она исчезала во тьме. С каждым днём в ней что-то менялось, какая-нибудь черта, которая всплывала в памяти, пронзала сердце и не отпускала. Сегодня это была волна светлых волос, которые отливали янтарём при свете огня и золотом при свете солнца. Открывая дверь трактира, Джавель чувствовал, как тряслись его пальцы. Внутри его ждало не только виски, но и Арлен Торн.

Местный трактир «Тупик» представлял собой крошечную хибарку без окон с половицами из дешёвой древесины, насквозь пропитанными пивом. Оттуда воняло, как из кадки с дрожжами. Джавелю не очень нравилось это местечко, но беднякам выбирать не приходилось. Лучшие районы Нового Лондона закрывались в час ночи. В Кишку же можно было ходить кутить хоть до рассвета. Однако сейчас трактир почти обезлюдел: было почти четыре часа утра, и даже подёнщики нехотя потянулись домой. Не спали только те, кто совсем погряз в пьянстве, или те, кто был занят каким-нибудь неприятным делом. Стражник подозревал, что он относится к обеим категориям. Ощущение обречённости витало в воздухе, посылая ему предзнаменование о воистину тёмном деле, от которого нельзя будет просто так избавиться.

Он получил записку от Арлена Торна в конце смены в полночь, и его охватило недоумение. Торн был, прежде всего, скользким подонком, слишком умным, чтобы написать что-нибудь компрометирующее. Страж Ворот не обменялся с ним ни единым словом за всю жизнь, но не было и речи о том, чтобы ответить на записку отказом: когда Торн требовал встречи с тобой, ты должен был на неё идти. У Джавеля не осталось родственников, чтобы их можно было отправить в Мортмин, но он не собирался недооценивать Торна, который в любом случае смог бы измыслить что-нибудь столь же гнусное. Он снова вспомнил волосы Элли. С того самого дня на Крепостной лужайке всё виски мира не могло заставить Джавеля забыть её.

«Что ж, я готов попытаться снова», ? с горечью подумал он.

Торн сидел за столом в углу трактира лицом ко входу, потягивая что-то из чашки: скорее всего, воду. Всем было известно, что Торн не употреблял спиртное. На раннем этапе карьеры из-за своей трезвости в сочетании с высокой стройной фигурой и тонкими чертами лица он привлекал особое внимание со стороны Регентских прихвостней по борьбе с мужеложством. Ему пришлось несколько раз вытерпеть от них побои, прежде чем он начал получать повышения в Комитете по переписи. Был ли жив хоть кто-нибудь из этих людей? Джавель сильно в этом сомневался.

Виль, который иногда вёл дела с Торном лично, говорил, что он не пьёт по вполне очевидной причине: этому чиновнику не нравилось терять контроль даже на секунду. Джавель был, в целом, согласен с такой оценкой. Трактир был почти пуст, но Торн, на мгновение задержав взгляд на вошедшем, сразу же продолжил осматривать помещение, определяя, кто мог увидеть его, кто мог заметить встречу Смотрителя переписи и стража Ворот, кто мог заинтересоваться этим.

Рядом с чиновником сидела женщина по имени Бренна. Джавель никогда не видел её раньше, но мгновенно узнал её. Сквозь просвечивающую молочно-белую кожу были видны голубые вены, сеткой опутавшие её руки. Было невозможно определить возраст этой женщины. Её лицо обрамляли тонкие светлые волосы. Джавель, как и все в Тире, слышали о Бренне, но лишь немногие видели её, потому что она могла выходить на улицы только ночью.

«Тёмное предстоит дело», ? снова подумал страж Ворот и заказал два бокала виски у барной стойки. Второй был просто для удовольствия, первый же был абсолютно необходим ему, чтобы сесть за один стол с Арленом Торном, который в своё время собственноручно вытянул имя Элли по жребию. Как только принесли бокалы, Джавель чуть было не выпил первый залпом, но вместо этого взял второй, уставившись на бар и пытаясь задержаться у стойки как можно дольше.

Через три стула от него сидела уже немолодая проститутка в прозрачной белой блузке и со светлыми, наверняка, крашенными волосами. Ловко изогнувшись, она прислонилась к барной стойке, приоткрыв грудь чуть больше, чем следовало, и окинула Джавеля деловым взглядом.

? Ты стражник Королевы, да?

Он коротко кивнул.

? За пять можем развлечься, за десять ? всё, что захочешь.

Джавель закрыл глаза. Как-то раз, три года назад он попытался переспать с проституткой, но у него ничего с ней не вышло, и под конец он разрыдался. Женщина попалась очень добрая и понимающая, но это понимание было лишь напускным: Джавель чувствовал, что она хочет поскорее от него избавиться и начать искать других клиентов. Бизнес есть бизнес.

? Нет, спасибо, ? пробормотал он.

Проститутка пожала плечами, глубоко вздохнула и резко подалась вперёд, завидев ещё двух мужчин, зашедших в трактир.

? А зря.

? Джавель, ? низкий вкрадчивый голос Торна был хорошо слышен во всём трактире. ? Присоединяйся ко мне.

• Предыдущая
• 46/99
• Следующая