Йоханнес Кабал, Некромант (ЛП) - Ховард Джонатан Л. - Страница 71

• Предыдущая
• 71/77
• Следующая

вместе со мной, я обещаю, что не успокоюсь, пока не найду лекарство. — Он помолчал. — Я всё

сказал.

Хорст долго смотрел на Кабала, ни говоря не слова.

— Нет. Нет, так не пойдёт. Боюсь, я должен отклонить твоё любезное предложение по ряду

причин. Во-первых...

Он было пошёл к окну, но обо что-то споткнулся. Он поднял монтировку, дотронулся до её

верхней части, понюхал.

— Это кровь. Этим ты ударил Фрэнка Барроу?

— Да, — сказал Кабал, которого злило это отступление от темы. — Он использовал её, что

залезть в запертый ящик стола и забрать контракты. Я от него ожидал чего-нибудь поизящнее.

Он замолчал, подумал.

— Секундочку.

Он подошёл к столу и принялся изучать ящик. На замке была царапина, которая ранее

подтвердила к его удовольствию, что Барроу пытался его взломать. Он разозлился на себя за

рассеянность.

— Во-первых, — безразлично продолжил Хорст, — Я совершенно не намерен торчать в одном

доме с тобой все те годы, которые твои эксперименты неизбежно займут. Во-вторых, мы оба знаем,

что тебя больше интересуют твои основные исследования, и я, возможно, останусь ни с чем. В-

третьих, ты омерзительный человек, который должен был умереть, едва родившись.

— Как скажешь, — ответил Кабал, не обращая внимания. — Монтировка лежала вон на том

стуле. Как же тогда Барроу пытался взломать ящик, когда инструмент был так далеко?

— В-четвёртых, я не смогу ужиться с самим собой из-за того, что помогал тебе, даже если

доживу до тысячи лет, что в моём положении вполне реально.

Кабал по-прежнему игнорировал его.

— Более того, зачем бить по замку, если монтировкой можно поддеть сам ящик? — Он

пригляделся к царапине. — Слишком тонкая для монтировки. Замок уже вскрывали.

— В-пятых и в-последних, и думаю, это важнее всего, я не буду принимать твоё предложение,

потому что ты проиграл пари.

Кабал с возрастающим ужасом наблюдал за тем, как Хорст залез себе в карман жилета и достал

пару блестящих отмычек. Он протянул их Кабалу, другой рукой доставая из внутреннего кармана

знакомый лист пергамента. Встряхнув, он открыл его и повернул лицевой стороной к Кабалу.

Это был один из контрактов. Он не был подписан.

Кабал почувствовал, что его не держат ноги, и тяжело осел на пол.

— Хорст, — сказал он, — что ты натворил?

— Я убил тебя, брат. Точно так же, как ты меня. Хотя мне нравится думать, что в моих

действиях есть хотя бы капля благородства.

Кабал не мог оторвать взгляд от документа.

— Когда ты это сделал?

— Я вскрыл твой ящик и украл его около десяти месяцев назад.

— Десяти месяцев? Он был у тебя десять месяцев?

— Как раз тогда я заметил, что ты никогда не считаешь контракты, только отмечаешь их в

своей дурацкой тетрадке, а галочку подделать легко. Ты был уверен, что контракты никуда не

денутся. Уверенность, как выяснилось, когда я попытался добраться до них, оправданная: этот замок

невероятно сложно вскрыть. Попыток десять ушло.

— Не стоит экономить на качестве, — еле слышно сказал Кабал. — Почему? Почему ты это

сделал?

— Когда это всё началось, все те люди, что подписывали твои контракты, очевидно, попали бы

в Ад в любом случае. Я ничего не имел против. Но иногда ты почти был готов снять колпачок с

ручки, чтобы получить подпись какого-нибудь бедолаги, единственный грех которого в том, что он

малость туповат или наивен. Да, я знаю, что в твоём понимании это тяжкий грех. Но не для меня. Мне

приходилось подключаться и отвлекать тебя более подходящим клиентом. Тогда я и решил, что мне

не помешает иметь некоторое преимущество.

— И ты украл контракт.

— И я украл контракт.

— Но как это изменило бы моё поведение, если я не знал, что он у тебя? Какой толк от угрозы,

если её не делать?

— Этим мы и отличаемся. Я и не думал угрожать. Если бы мы приехали сюда, и я бы убедился,

что ты всё делаешь правильно, я сам бы достал тебе последнюю подпись. Даже в таком месте, как

Пенлоу пара подходящих клиентов найдётся. Когда же ты забрал душу той девушки из зала с

автоматами...

— Нии Уиншоу, — тихо сказал Кабал.

— Ну, хотя бы имя её помнишь. Да, у Нии Уиншоу; всё было кончено. Я перестал надеяться. Я

понял, что тебя уже не исправить.

— Сейчас уже точно нет, — сказал Кабал беззлобно. — По приказу самого Сатаны у меня

жестоким образом отнимут этот бренный мир, и я проведу остаток вечности в кипящей сере или меня

будут колоть вилами или ещё что, столь же скучное. Спасибо тебе, Хорст, удружил.

— Мне жаль, Йоханнес.

— Ещё бы.

— Нет, не того, что я сделал. Мне жаль, что всё сложилось таким образом. Всё это не оставило

мне выбора. Мне искренне жаль. Если тебе это поможет, я верил, что до последней секунды тебя ещё

можно было спасти.

— Спасти? От чего? Как оказалось, единственное, от чего мне и вправду надо было спасаться

— это мой собственный брат. Исправить? Ты говоришь это так, как будто я нуждаюсь в исправлении.

Не достать ли тебе бубен и не начать приплясывать, когда ты начинаешь так говорить?

Он положил руки на согнутые колени, а лоб на предплечья. Он впустую потратил всю свою

жизнь. Его исследования ничего не добавили в копилку человеческих знаний. Он и близко не

подошёл к своей цели. Скоро он умрёт, а всё, что он сделал, будет забыто или не будет принято

всерьёз. Если бы он занялся чем-нибудь бесполезным, вроде зарабатывания денег, был бы сейчас

богачом. Ирония в том, что богачом он стал: управление прибыльным бизнесом без необходимости

платить работникам к такому приводит. К сожалению, он умрёт гораздо раньше, чем получит шанс

потратить богатство на что-нибудь стоящее.

— Не следовало мне приходить в склеп Друанов. Надо было объявление в газету дать:

"Требуется заместитель управляющего в передвижную ярмарку. Необходимые качества: талант и

жадность. Моралистам не обращаться".

Хорст посмотрел на Кабала, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. У него был

вид человека, который наконец осознал, что тратит время впустую. Вместо этого он подошёл к окну и

посмотрел на восточный горизонт, разрывая бесполезный контракт.

— Небо светлеет. Почти рассвет. Девять лет я не видел солнца.

Он открыл дверь и спустился.

Йоханнес Кабал некоторое время сидел наедине с жалостью и отвращением к самому себе.

Наконец он поднял лицо, на котором появилось выражение чудовищной догадки.

— Рассвет? — в ужасе прошептал он.

Он вскочил на ноги, слегка пошатываясь, пока в ногах не возобновилось кровообращение, и

побежал к открытой двери. Хорст уже прошёл футов пятьдесят, он снял свой пиджак, аккуратно его

сложил и опустил на землю. Кабал замер на ступеньке и отчаянно закричал:

— Пожалуйста, Хорст! Зайди внутрь! Зайди внутрь! Не делай этого!

Свет новой зари быстро бежал им навстречу через Плоские Земли. Хорст с безмятежным

спокойствием и лёгкой улыбкой наблюдал за его приближением; Кабал не стал. Он спрыгнул, тяжело

приземлился и начал бежать к брату, на бегу снимая пальто, разворачивая его наподобие щита, чтобы

закрыть Хорста от яркого света.

— Пожалуйста, Хорст! Прошу тебя, не надо! Если побежишь, успеешь вернуться.

Хорст посмотрел на светлеющий горизонт и почувствовал, как его кожа начинает нагреваться, а

также странное покалывание, которое не было ни приятным, ни невыносимым. Он слышал своего

брата, и искренний страх в его голосе неожиданно тронул Хорста. Он не мог смотреть на Кабала:

колебаться нельзя. Прожить, так или иначе, дольше некоторых — это уже повод быть благодарным.

Сейчас, без сомнения, пора уходить. Он не сводил глаз с горизонта.

— Прости, Йоханнес. Я пойду туда, куда должен был отправиться девять лет назад.

• Предыдущая
• 71/77
• Следующая