Женщины непреклонного возраста и др. беспринцЫпные рассказы - Цыпкин Александр Евгеньевич - Страница 23

• Предыдущая
• 23/29
• Следующая

Сотрудники подарили мне на День рождения поход в Спа. Идти не очень хотелось, но срок действия сертификата заканчивался, и еврейские корни понесли мои ноги в направлении Васильевского острова. Девушка на ресепшене объявила приговор: программа «Второе сердце мужчины», включая шведский массаж. Я не очень образован, но глубоко испорчен, поэтому второе сердце для меня однозначно – предстательна. я железа, а прилагательное «шведский» ассоциируется со словом «семья». В общем, пока я мечтал о том, как две нимфы массируют мое второе сердце, ресепшен грохнул:

– Идите в раздевалку, там вас встретит АНТОН.

«Милонова на них нет», – подумал я и отправился в раздевалку. Антон сопроводил меня на какое-то обертывание для усиления мужской силы.

Сразу вспомнил:

– Абрам, у меня, наконец, перестал стоять!

– И как ты?

– Как гора с плеч!

Так вот, далее Антон выдал мне пакет и сказал: «Наденьте». В пакете оказались одноразовые бумажные стринги… Сразу скажу: я в одноразовых бумажных стрингах – наиболее противозачаточное зрелище из всего виденного мною. Далее меня уложили в капсулу, обмазали мерзкими прованскими травами, завернули в пленку и выставили на пульте температуру. Я не раз пытался представить, как ощущает себя курица в духовке. И теперь понял. Антон нажал еще какие-то кнопки, раздались неприятные звуки, духовка заработала, а мой провожатый собрался на выход.

– А если… – нервно спросил я ему вслед.

– Если – кричи! – и он вышел.

Судя по его дежурному тону, «если» наступало часто. Минут через пять в духовке стало жарковато, и я решил, что пора кричать. Индийская музыка и надпись на экране предлагали мне расслабиться, но горячий пар, кипятивший уды в бумажном пакете, особо расслабляться не давал.

Памятуя, что я в России, а значит:

1. Контроль температуры сломан; 2. Антон уже ушел.

«Курица», извернувшись, вытащила из духовки лапу и выключила пар. Экран вновь предложил расслабиться. Я согласился, но в это время обертывание, обещавшее мужскую силу, подействовало неожиданно. Я весь начал чесаться. А чесаться, если ты «курица» в духовке, очень сложно. Можно только ерзать под расслабляющую индийскую музыку. Через 30 минут Антон выключил адскую машину, а я, счастливый, встал под душ, стянул одноразовые стринги, смыл прованские травы и пошел на шведский массаж. Посещение духовки меня так испугало, что я стал вспоминать все, что знал о Швеции. В голове всплыли две чудесные истории:

Как уже было сказано, начинал я свой карьерный путь с работы на вражеское государство. Ну, чтобы точно знать, как обустроить Россию и не повторить чужих ошибок. Пахал, согласно тысячелетней русской традиции, на варягов. Работу я любил. Она меня не любила, но терпела. Из особо радостных моментов: процедура отказа соотечественникам в заявке на участие в шведских госпрограммах, а также вип-эскорт шведских делегаций. В обеих ситуациях любострастно предаешься «административному восторгу»(с). Не «пущаешь» ни тех ни этих. Россиян в Швецию, сочувственно объяснив их глубочайшую ущербность, ну а шведов за пределы своего визуального периметра, предварительно запугав тем, что у нас по улицам ходят медведи со скальпелями, которые вырезают иностранцам почки и продают вурдалакам-балалаечникам. Это был XX век.

В один из таких «эскорт-дней» я встречал в Пулково-2 группу шведских вредителей в составе пятнадцати человек. Некоторые посещали Россию впервые и даже дышали аккуратно, а в багаже малодушно прятали дрова, тушенку и цианистый калий. Для других это была…дцатая ходка в Нарнию, и себя они считали рейнджерами.

Посадив всех в автобус, я зарядил типичный «велком-текст» про мороз летом, спирт из крана на кухне и выдачу бронежилетов в гостинице. Рейнджеры глумились над вылезающими из орбит глазами «первоходок».

Неожиданно одна из шведок задала вопрос (беседа велась по-шведски, поэтому даю приблизительный перевод):

– А завтрак в отеле будет?

У шведских чиновников скромные зарплаты и еще более скромные суточные, поэтому вопрос имел практический смысл.

– Два раза в неделю, в понедельник и в среду.

Их визит начинался в четверг и заканчивался в воскресенье.

– А почему именно в эти дни? Можно как-то поменять? – обожаемые мною шведы покупались на любой «Кошмар на улице Вязов».

Я насупился и сообщил:

– В эти дни в отеле нет воды, и поэтому, чтобы как-то компенсировать трудности, выдают завтрак. Я могу попросить отключить вам воду, и тогда будет завтрак, – в моих глазах светились находчивость и услужливость.

Дочь викингов зависла и требовала немедленной перезагрузки, а возможно, и замены ОС.

Рейнджеры не сдержали смешков.

– Шучу, завтрак, естественно, включен и это – всем вам знакомый шведский стол, – я не знал, как еще назвать безлимитный завтрак, а каждый советский пионер слышал, что система «ешь, пока не лопнешь» называется именно так. Моя подобострастная улыбка озарила всех капиталистов одновременно. В автобус вошла тишина.

– Какой стол?! – боязливым хором спросили трое «салаг» и один «дембель».

– Шведский… – понимая, что чего-то не понимаю, ответил я.

Другой дембель лениво прогундосил:

– Так русские почему-то называют буфет.

Кто не знает – «шведский стол» везде, кроме России, называют «буфет».

Перезагруженная шведка булькнула:

– Матс, это не смешно!

Мне тоже показалась не очень веселой фраза «русские называют». Я начал что-то подозревать.

– Ингрид, я серьезно. Хорошо еще, что ты не знаешь, что означает у русских «шведская семья».

Рейнджер был близок к оргазму всезнания. Особенно его радовал совершенно озадаченный взгляд вашего покорного слуги. Ведь, опять же, каждый советский пионер знает, что круче шведского стола могла быть только шведская семья, особенно если ни за то, ни за другое не нужно платить. Швеция, в принципе, казалась мне раем только благодаря этим словосочетаниям. Вечно голодному (в обоих смыслах) и нищеватому питерскому студенту нескончаемая еда и секс казались верхушкой пирамиды Маслоу.

Знающий дембель продолжал:

– Этот культурный феномен, Катарина, ты точно оценишь.

Катарина была в этой команде самой феминистичной.

– По никому не понятным причинам, – продолжал Матс, – русские называют семью, в которой мужчина живет с двумя женщинами, шведской. Если бы они знали, что вытерпеть даже одну шведскую жену почти невозможно, они бы так не говорили.

Шведы засмеялись, громче и короче всех смеялся швед, который приехал с женой. После двух наносекунд своего необдуманного хохота он был превращен взглядом своей супруги в радиоактивный пепел. Наутро Феникс был возрожден из пепла, но, судя по потухшему взгляду, на это раз без члена и языка.

Катарина заиндевела и голосом Терминатора отчеканила:

– Александр, это правда?

В воздухе отчетливо запахло международным скандалом. Обычно Катарина немедленно шла в суд, даже если ей всего лишь подавали пальто в гардеробе. А тут такое общенациональное унижение. Россию она не очень любила. В то время как бабло, которое она выделяла на наши проекты, мы любили очень. Я понимал, что всю беседу в красках изложат моей начальнице, а то, что про шведскую семью начал не я, никого уже волновать не будет. Меня поставят к стенке. СТЕНКЕ! Как же я забыл!

– Катарина, самое смешное, что у нас и «шведская стенка» есть.

– А это еще что такое?!

Перевод стрелки сработал. Ураган «Катарина» изменил направление. Облегченно разжались те, что в Москве называются белым хлебом.

Я занялся подробным объяснением устройства шведской стенки, уроков физкультуры, других уроков в родной школе, системы народного образования, российских вузов, и так, пока автобус не докатился до Невского Паласа.

Вечером за оплаченным шпионами пивом «Балтика три» мы пытались найти причину появления в русском языке абсолютно неизвестных ни одному шведу словосочетаний «шведский стол», «шведская семья» и «шведская стенка».

• Предыдущая
• 23/29
• Следующая