Быть драконом - Стерхов Андрей - Страница 100
- Предыдущая
- 100/117
- Следующая
А знатоки искусства на зарплате корчат из себя фиг знает кого и над нормальными людьми потешаются. Если и не пальцем тычут, то многозначительно переглядываются да в сторонку хихикают. А у самих-то взамен что предъявить? Что? Пустота одна. Пусть и обернутая в блестящие фантики, но пустота. Зато в простоте слова не скажут. Нарисует шут гороховый какой-нибудь там черный квадрат, а эти уже всякую ересь несут. Рады стараться. Типа: «Если исходить из того, что всеобщей категорией, обозначающей какое угодно содержание картины, есть категория Бытия, то черный квадрат можно истолковать как символ Ничто или Инобытия. Автор через отрицание исторического Бытия идет к Ничто и от него к Инобытию нового мира, в котором уже нет раздражающей органики».
Зачем пурги-то столько? Нет чтоб по-честному сказать, вот, мол, граждане-покупатели, предлагается вам пятно. И ничего в нем, в этом пятне, хорошего нет, помимо того, что стоит оно тысячу тонн американских денег.
Хотя бы так.
На самом деле не пятно, конечно, стоит тысячу тонн американских денег, а его пафосное истолкование.
Но все же.
Только нет, не хотят по-честному. Да и зачем это им? Мальчик-то, который мог сказать, что король голый, вырос, написал бестселлер «Моими устами», разбогател, обуржуазился и стал вести кулинарное шоу на телевидении. И некому теперь сказать, что черное квадратное пятно – это всего лишь черное квадратное пятно. Лишь пятно. Все остальное – трещинки на холсте, в которые проваливаются смыслы.
– Полагаю, тату хочешь, – отсмеявшись, сказал Доктор.
И не успел я возразить, как его уже понесло:
– Раз хочешь – значит, зафигачу. Нет проблем. Все на высшем уровне сделаю. – Он еще раз похлопал меня по плечу. – Ты, чувак, в правильное место пришел. Машинка у меня не какая-то там чухня тайваньская, а «Кельтские псы». Все расходные – Европа. Качество гарантирую. – Тут он показал на стену, где к белому кафелю был присобачен диплом международного учебного центра медицинской косметологии и эстетической терапии. – Видишь? Фирма веников не вяжет.
– Вижу, – кивнул я. – Только, Док, я не хочу тату.
– Чего так? – опешил он, но тут же нашелся: – А-а, я понял. Образцы не подходят. Так мы этот вопрос вмиг решим. Штуку накинешь – получишь эксклюзив. Тебя как вообще-то зовут?
– Егор.
– Слушай, Егор, у меня тут тема одна назрела, давно хотел какому-нибудь серьезному челу предложить. Там, значит, так…
– Ты меня не понял, Док, – остановил я его порыв. – Мне не нужна обычная наколка.
– А что тебе нужно?
– Я хочу шрам в виде листа клевера.
– Рельефный шрам?
– Да, рельефный шрам.
После этих моих слов Доктор Пеппер сразу поскучнел лицом:
– Извини, чувак, но скарификацией не занимаюсь. Ни клеймением, ни каттингом.
– Чем-чем ты не занимаешься?
– Клеймением и вырезанием не занимаюсь. Понимаешь, чувак, не люблю я живого человека паяльником жечь и скальпелем чикать не люблю. Не люблю и не занимаюсь.
– А кто у нас этим занимается? – полюбопытствовал я. – Имею в виду, на профессиональной основе.
– Кто-кто… – Доктор вновь запрыгнул на подоконник, посмотрел на меня оценивающе и стал вспоминать: – Леха Махач занимался, но он надысь во Владик укатил, и, кажется, с концами. Кеша Зотов еще. Неплохой, в общем-то, мастер, но того… совсем плохой стал, ширяется через час, руки ходуном ходят. Сразу отпадает. Кто еще?.. Даже не знаю… Разве только Жека Демон остается, но к нему я, честно говоря, идти не советую.
Чтобы не спугнуть удачу, я осторожно-осторожно, стараясь не выдать себя голосом, уточнил:
– А не тот ли это Жека Демон, который Антонов?
– Ну да, фамилия у Демона действительно Антонов. Что, знаешь такого?
– Я отца этого юноши со сложной судьбой знавал, – соврал я. – Когда-то давно работали вместе.
– Бывает, – понимающе кивнул Доктор. – Только все равно не советую.
– Почему? Криворукий?
– Нет, мастер он что надо, но… псих он.
– Псих?
– Ага, псих. Натуральный псих. Я когда открылся, он одно время у меня работал, через неделю пришлось выгнать к таким-то пням. На фиг, на фиг таких работничков.
– А что натворил?
– Клиента чуть не ухайдокал. Тому что-то не понравилось, слово за слово, и Демон его так уделал, что скорую пришлось вызывать. Еле отмазались. Так что не советую.
– И все же – как его найти?
– Такой нетерпеж?
– Ага, сильно хочется.
– Понимаю. Тогда что ж, тогда валяй. Работает Демон на дому. Это на Декабрьских событий. Где магазин «Орбита» был, помнишь?
– Конечно.
– Вот в этом самом доме. Номер квартиры не знаю, но помню, что второй подъезд от дороги, третий этаж, дверь направо.
– Второй, третий, направо, – повторил я вслед за Доктором и прижал руку к груди: – Спасибо.
– Было бы за что, – отмахнулся он от моей благодарности. – А может, передумаешь? Я тебе такую бульбеню забульбеню, что все обзавидуются. А? Как? Да? Нет?
– Я подумаю. Обязательно.
– Подумай, чувак, подумай.
На пороге я обернулся:
– Слышь, Док, а если ты мне татуировку сделаешь, а она мне потом разонравится, свести можно?
– Можно, если осторожно. Но лично я предпочитаю на старую новую наложить.
– Как это?
– Анджелину Джоли знаешь?
– Знаю, конечно. Как не знать.
– Наглядный пример. Когда она за Билли Боба Торнтона замуж выскочила, сделала на руке надпись «Billy Bob», a после развода поверх старой новую татуировку наложила – цифры долготы и широты Камбоджи и Эфиопии.
– Чего так затейливо?
– Там родились ее приемные дети, – объяснил Доктор.
– Во как, – покачал я головой. – Ясно. Ну а совсем-совсем убрать можно?
– Можно. У Джонни Деппа, например, одно время была татуировка «Winona Forever».
– В честь Вайноны Райдер?
– Ну да. А когда расстались, Джонни стер в слове Winona последние две буквы.
– Получилось «Wino Forever»? – прикинул я.
Доктор кивнул.
– Точно.
– «Пьяница Навсегда»? Или «Вечный Пьяница»?
– Да хоть так, хоть так, а лучше всего – «Беспробудный».
– Круто.
– Ага, весело.
– А каким образом это дело сводят?
– Кто как. Разные способы есть. Я, к примеру, шлифую под местной анестезией. Кто-то кремами сводит, кто-то – лазером. Ну а кто-то делает пересадку кожи, но это уже чистая хирургия, это уже в клинике.
- Предыдущая
- 100/117
- Следующая
