Особенные. Элька-4 (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 40

• Предыдущая
• 40/89
• Следующая

После разговора со светлой я улыбалась не переставая. Приятно знать, что не только у тебя проблемы с личной жизнью. Вот и у неприступной Варьки есть свои любовные переживания. Разве это не здорово?

Я решила, что сегодня ничто не сможет испортить мое прекрасное, впервые за много дней, настроение. Ага, сейчас. Когда это мне так везло? И во всем опять оказался виноват Эрик. Подозреваю, что ему доставляет удовольствие портить мне жизнь. Чего стоит его выходка с профессором светлого искусства. Амалия Спиридоновна та еще жаба, и не поверишь, что светлая, и да, я тоже терпеть не могу ее премерзкой улыбочки, не обещающей нам, темным, ничего хорошего, да, она славится несправедливым и предвзятым отношением к темным, да, ее никто не любит, но это не значит, что над ней можно издеваться. И ладно бы он и компания издевались магически, так нет, использовались исключительно школьные методы. Налить клей на стул (и где только взяли?), подставить к двери кабинета ее же стул, наклеить ей на спину злую записку: «Ненавижу всех темных и не скрываю этого», с которой она полдня ходила по школе. И главное, за это не наказывают. Нет, видите ли, у них в правилах подобных статей.

Сегодня Эрик и компания явно перестарались. Запустили по аудитории мышь, совершенно позабыв, что мы тоже, девочки, и многие этих грызунов не просто не любят, боятся до ужаса. В общем, урок был сорван визжащим преподом и половиной нашей девчачьей группы, а я отправилась на очередной поклон к Себастиану. Одна.

— А, Панина, заходи, — махнул куратор, пребывающий в подозрительно хорошем расположении духа. — Ну, что. Поздравляю.

— С чем? — насторожилась я.

— Первая потеря в твоих рядах.

— Что? — я растерялась и испугалась. Что еще произошло? Я же только что видела всех своих в сборе. И тут кольнуло что-то. Егор.

— Вот, глянь. Егоров написал заявление об отчислении.

Я осела. Хорошо, стул подвернулся, а так бы и на пол не постеснялась. В голове только одна мысль билась — из-за меня. Он ушел из-за меня.

— Я с ним поговорю, — резко вскочила я.

— Да стой ты, горячка, нет его. Вчера еще собрал вещи и уехал.

— И что теперь?

— Радуйся. Одной головной болью у тебя меньше будет.

— И вы так просто об этом говорите? Вы хоть пытались его переубедить, или только смотрели, как еще один темный ломает себе жизнь. Конечно, ведь он не инкуб.

— А ну сядь, — резко рявкнул Себастиан.

Я, если честно, испугалась и своего резкого выпада и его возможной реакции. Вот блин, говорили же, что язык мой — враг мой, и почему я не умею держать его за зубами? Дура.

Тем временем Себастиан подошел к тумбочке, налил что-то в стакан и передал мне.

— Что это?

— Валерьянка. Я не идиот, чтобы студентов спаивать, хотя… был один случай. Ты пей, пей. Нервишки иногда лечить не просто нужно, необходимо.

Пришлось выпить под его требовательным взглядом. Я вообще-то не очень люблю валерьянку, стараюсь как-нибудь сама с нервами бороться, на худой конец можно напиться, но сегодня настойка помогла, так сказать, пришлась как раз кстати.

— Ну что, полегчало?

— Немного, спасибо.

— Ну, раз полегчало, скажу начистоту. Он рано или поздно должен был уйти, и ни ты, ни я бы его не удержали.

Я уже хотела возразить, но он не разрешил.

— Думаешь, я не в курсе вашей истории? Это ведь ты была той самой искрой, что его силой наделила. Глупо и неразумно. Еще глупее было то, как он с тобой поступил. Дурак. Такую девку упустил. А то, что не примешь, я знал. И он знал, просто не мог себе признаться, вот и потащился за тобой сюда. Папашка пропихнул. Все дети членов совета учатся в МЭСИ. Кому-то это нужно, чтобы себя научиться контролировать, получить новые силы и знания, а кому-то все и так дано. Вот твой Егоров из второй категории. Не здесь его место, и не магии он должен учиться. Я это понял, он это понял, теперь ты пойми. Мне плевать, темные вы, светлые, инкубы или оборотни, вы студенты, я за каждого головой отвечаю. За тебя, за него, за остальных. И если бы могли мои слова его остановить, я бы их сказал. Поняла?

— Поняла.

— Ну, тогда иди уже, Панина. И помирись, наконец, со своей подружкой оборотнем, а то ходите, как неприкаянные, что одна, что другая.

— Ну, знаете что? — возмутилась я.

— Что? — полюбопытствовал Себастиан.

— Ничего, — буркнула я и поспешила удалиться. Не люблю, когда так бесцеремонно вмешиваются в мои дела, особенно, если это касается Илюхиной. И чего он о ней вспомнил?

Весь день и вечер я думала о Егоре. Как он там? В порядке ли, не наделал ли глупостей. Ведь он такой. Когда хреново, творит бог знает что. Так что, придя в комнату и обнаружив, что соседок нет, я решила посмотреть, просто убедиться, что с ним все в порядке, только страшно немного, ведь его боль я приму на себя, буду мучиться не меньше. А если он уже утешился в объятиях какой-нибудь красотки? Или пьет в каком-нибудь баре? Или подрался с кем-то? В общем, пока я не накрутила себя окончательно, поспешила включить волшебное зеркало.

Несколько минут ничего не происходило, я пыталась что-то уловить, но зеркало только белый шум показывало, а когда появилась картинка, удивилась.

Кто-то настойчиво трезвонил в дверь, а Егор лежал на кровати и даже не шевелился. Но и тот, кто был за дверью, отступать не собирался и победил. По крайней мере, Егор встал, протер лицо, пошел к двери и с бормотанием «И кому там жить надоело?» распахнул дверь, за которой стоял. Диреев.

— Пришел позлорадствовать, или пожалеть?

— Поговорить. Пустишь?

— Как будто тебе нужны мои приглашения, — съязвил он, и вернулся в комнату. Споткнулся о бутылку из под виски, стоящую у кресла, чуть не наступил на еще одну и прекратил свой путь на диване.

— Видимо, ночь удалась, — заметил Диреев.

— Говори, чего хотел и вали.

— Почему ты ушел?

— Как? Ты еще не в курсе? — приподнялся Егор. — А я думал, ты знаешь о ней все.

— Ты не можешь просто ответить, без своих игр.

— Кто тут играет, так это ты. И я не на допросе, чтобы тебе отвечать.

— Как я понял — твой уход связан с Элей, — не стал реагировать на грубость Диреев. — И если ты здесь, если сдался, то надежды не осталось.

— И теперь твой путь свободен, — хмыкнул Егор. — Да, я недооценил тебя. Не думал, что ты так легко ее просчитаешь. Изобразил равнодушие, бросил, завел интрижку с вампиршей, и все это на ее глазах, она не могла не клюнуть.

— Что бы ты не думал, но все не так, как кажется.

— Да неужели?! Может, еще скажешь, что тебе жаль?

— Мне, действительно, жаль. И я никогда не желал зла ни тебе, ни ей.

— А я желаю, — полыхнул яростью Егор. — Желаю вам обоим катиться в бездну.

— Даже так?

— А почему нет? Я не из тех, кто радуется, когда любимая счастлива. По мне, так легче будет, если она. — он отчего-то запнулся, тяжело поднялся, подошел к тумбочке, достал бутылку с алкоголем, откупорил ее и хлебнул прямо из горла.

— Надеешься полегчает?

— Хуже не будет.

— Ты так думаешь? — хмыкнул Стас.

— Зачем ты пришел?

— Хотел спросить кое о чем, но, похоже, свой ответ я уже получил. Извини, что побеспокоил, больше этого не повторится.

Он поднялся, посмотрел на брата и направился к выходу.

— Постой. Что ты хотел спросить?

Диреев едва заметно улыбнулся, посмотрел на свое отражение в зеркале и его взгляд переменился.

— Дэн, советую обновить защиту. За тобой следят.

— Да? И ты уже знаешь кто?

— Одна маленькая любопытная птичка. Между прочим, подглядывать нехорошо, — погрозил он пальцем своему отражению, и меня отрубило. Попалась. Боже, как стыдно. И как он узнал? И что теперь будет? Меньше всего мне хочется, чтобы Егор подумал, что у него еще есть шансы, а о том, что подумал Диреев, я даже знать не хочу. Блин. Все, никаких больше зеркал. Хватит. И никаких больше мужчин. Я лучше коллекцией займусь, с ней хоть и бывают переживания, но только познавательные.

• Предыдущая
• 40/89
• Следующая