Мы, аристократы - 4 (СИ) - "Бастет Бродячая Кошка" - Страница 79

  - Я требую аннулирования этого жульнического конкурса! - ещё сильнее разгорячился Каркаров, потому Делакур оказывалась второй, а его подопечный третьим. - С трибун мы почти ничего не видели, поэтому я не знаю, что ещё тут было накручено!

  Фадж попытался возражать, но к Каркарову присоединилась мадам Максим, заявившая, что двое хогвартских хулиганов навязались её ученице на конкурсе и она никак не могла от них отделаться. Оба директора пригрозили министру международным скандалом и наконец дожали его.

  - Хорошо-хорошо, - Фадж поднял руки ладонями вперёд в знак сдачи. - Этот тур я как министр Британии объявляю недействительным, но против первых двух туров у вас никаких возражений нет?

  У Каркарова их, разумеется, не было. У мадам Максим тоже не нашлось что сказать.

  - Тогда по итогам двух первых туров победителем Тремудрого турнира объявляется чемпион Дурмстранга Виктор Крум! - объявил Фадж, возвысив голос. - На втором месте чемпион Хогвартса Гарри Поттер, на третьем - чемпионка Шармбатона Флёр Делакур!

  Всё внимание журналистов обратилось на нас, колдоаппараты снова защёлкали. Фадж получил передышку, во время которой лихорадочно сочинял, как сохранить своё политическое лицо. У любого политика его уровня всегда хорошо развита непотопляемость, поэтому он быстро нашёл выход из некрасивой ситуации. Прокашлявшись, он наложил себе на горло Сонорус и призвал зрителей к вниманию.

  Толпа притихла. Начал министр издалека, с последствий несоблюдения дисциплины и небрежения установленными правилами, затем обратился к конкретному только что происшедшему случаю. Дамблдор всё еще сидел, обнимая ни на что не реагирующего Невилла, и укоряющий взор министра обратился к нему.

  - Мне очень жаль, что упущения в воспитании дисциплины наших учеников привели к таким плачевным последствиям для развития международных отношений Британии. Печально, что кучка школьных хулиганов сегодня лишила нашего соотечественника заслуженной победы в Тремудром турнире, но ещё печальнее, что их неосмотрительное вмешательство в прохождение конкурса привело к несчастью с одним из них. Несмотря на принимаемые нами меры, участие в турнире остаётся опасным, и Кубок Огня предназначен именно для того, чтобы отобрать участников, имеющих наибольшие шансы выжить в нём. Чем это может закончиться для остальных, сегодня вы убедились сами.

  Фадж сделал жест рукой, чтобы ему подали лежавшую около Невилла чашу, и один из сопровождающих немедленно принёс ему артефакт.

  - В связи с несчастным случаем на турнире награждение откладывается, - объявил Фадж, взяв чашу. - Оно состоится сегодня в Хогвартсе в пять вечера во время праздничного обеда по случаю завершения турнира, а сейчас нам необходимо разобраться в подробностях несчастного случая и допросить остальных двоих хулиганов. Чаша Хаффлпафф пока побудет у меня, я сам вручу её победителю на награждении вместе с денежным призом.

  Ничего удивительного, что Фадж принял Лонгботтома за сообщника близнецов Уизли. До начала конкурса я видел Невилла на гостевой трибуне с родителями, значит, его похитили, пока мы были в лабиринте, а Дамблдор, разумеется, не стал поднимать тревогу до завершения конкурса. Судя по поведению директора во время разговора с Фредом, выходка близнецов оказалась для него неожиданным и весьма неприятным сюрпризом.

  - Я протестую! - воскликнул Дамблдор, сообразив, что юный Лонгботтом прямо сейчас попадёт из Избранных в хулиганы. - Мальчик не участвовал в этой выходке, он был похищен!

  - Аврорат во всём разберётся, Альбус! - ответил ему Фадж, гораздо больше озабоченный поиском виноватых, чем директорским мнением.

  Журналисты оставили нас и снова переключились на министра. Я осмотрелся и как-то сразу заметил отсутствие Ромильды. Совсем недавно она была здесь, среди наших, а теперь её не было. Иллюзия богарта не выходила у меня из памяти, увидеть такое ещё раз за день было бы выше моих сил. Вот куда, куда её понесло? Среди наших Ромильда была самой уязвимой, понятно, что больше всех я боялся за неё. Почему именно ей что-то где-то понадобилось? Нет, эта девчонка меня когда-нибудь уморит.

  А вдруг её тоже похитили?!

  Воспользовавшись тем, что от чемпионов отвлеклись, я оставил Крума с Делакур и протолкался к Нотту.

  - Тед?!

  - Что?

  - Где Ромильда?

  Мгновение промедления, пока он вникал в мой вопрос, показалось мне вечностью. Неужели он её прозевал?

  - Она пошла в Хогвартс, - уверенно сообщил он. - Я видел, как она направлялась туда.

  - И ты отпустил?

  - Сюзерен? - Тед посмотрел на меня с искренним недоумением. - Да мало ли что ей понадобилось в Хогвартсе? Здесь, например, туалета нет.

  Он ничего не знал. Ни о покушениях на меня в течение этого года, ни о ловушке в конце конкурсного пути, ни о похищении Невилла. Нотт мог не додуматься до того, что директор способен прикопать к своим интригам кого угодно. Он ничего не знал - но я-то знал.

  Я пробрался сквозь толпу на площадке и сломя голову помчался в Хогвартс. Оказавшись в зоне действия ментальной карты, я остановился и и стал торопливо просматривать хогвартские закоулки. Ромильда обнаружилась в первом же боковом коридоре по пути в слизеринские подземелья, и я облегчённо перевёл дух. По крайней мере она жива, цела и не похищена.

  Ромильда оставалась на месте, и я засомневался, а так ли уж она цела. Ей было нечего делать в этом коридоре, которым никто не ходил. Вдруг её затащили туда и связали - или оглушили и бросили там? Вдруг ей нужна помощь?

  Разумеется, я поспешил туда. Завернув за поворот, я увидел её и остановился. Ромильда стояла ко мне спиной, прислонившись к стене, её поникшая фигурка выглядела невыносимо одинокой. Её плечи подрагивали.

  - Ромильда? - тихонько позвал я.

  Она испуганно вздрогнула и обернулась. Ну точно, плачет.

  - Гарри... - в её полувыдохе-полувопросе отчётливо слышалось изумлённое 'как ты здесь оказался?' Да никак, просто пришёл, и всё.

  Я подошёл к ней вплотную.

  - Ты чего ревёшь?

  Она зажмурилась и затрясла головой. Из-под её стиснутых век покатились крупные слёзы. Ну и как мне её утешать? В принципе я представлял, как это делается, иногда даже получалось, как на первом курсе с Грейнджер. Но там было просто, а сейчас я не знал, как подступиться к плачущей Ромильде и какие слова ей нужны. Утешать девчонок - это всё-таки не моё.

  Одной рукой я обнял её за плечи, другой отобрал у неё носовой платок и стал вытирать ей глаза. Когда я перешёл к носу, Ромильда спохватилась и стала отворачиваться.

  - Да ладно, чего стесняться, все свои, - сказал я, но она продолжала сопротивляться. - Давай сама тогда, что ли...

  Я отдал ей платок и отвернулся сам, дождался, когда она высморкается.

  - Ну что у тебя случилось? - начал я снова. - Ты всё-таки скажи, может, вместе разберёмся.

  Она посмотрела на меня зарёванными глазами, отвернулась к стене и окончательно расплакалась.

  - Они... они... - расслышал я сквозь плач, - ...они засудили тебя... как они могли, ты же самый лучший...

  - И это всё?! - у меня отлегло от сердца. - Ну как можно реветь по такому пустяку?!

  Мне удалось удивить её настолько, что она перестала рыдать и обернулась ко мне.

  - Это же так несправедливо... - всхлипнула она.

  - Мир вообще несправедлив. Ему в лучшем случае всё равно.

  - Ты так старался целый год... Ты победил бы, если бы всё было честно...

  - Я, как видишь, жив, а это главное. Невозможно прожить жизнь и ни разу не проиграть. Она сама по себе - игра, и почти всегда нечестная.

  - А я так расстраивалась из-за того, что ты расстраиваешься, - призналась Ромильда, по-детски открыто глядя на меня. Какая же она еще маленькая...

  Плакать она перестала, но всю её бил нервный озноб. Я чувствовал под рукой, как дрожит её тельце.

  - Замёрзла? Иди сюда, - я устроил её у себя на груди, спрятал её ледяные ладошки себе под мышки, чтобы скорее согрелись.