Децема. Предыстория (СИ) - "Мари Явь" - Страница 38

• Предыдущая
• 38/95
• Следующая

Отсутствие командира карательного отряда осудили не только старейшины, но и сам Иберия, как поступок, недостойный мастера.

Неуважение. Открытое игнорирование традиций гостеприимства. Оскорбление в адрес гостей. Да, да, да.

Они просто не понимали, насколько мне страшно и мерзко видеть одного из этих проклятых гостей. Один лишь Индра понимал. И я надеялась, что так будет всегда.

Но после завершения войны с Децемой многое изменилось. В моих отношениях с братом. С подчиненными.

— Слушайте, мастер… — неловко обратился ко мне Лайз в один из дней. — А это правда, что вы в тот раз… ну, на том ужине… вас правда поцеловал этот ублюдок… и вы потеряли сознание?

Боги, кто бы мог подумать, что это будет звучать со стороны так отвратительно. Почти так же отвратительно, как и сами воспоминания о «том ужине», преследующие меня уже который день.

— Просто разные слухи ходят… — не слишком бойко начал оправдываться он. — Я решил уточнить. Ничего такого.

— Да, это правда, — процедила я, приближаясь и хватая Психа за ворот его куртки. — А потом я очнулась в комнате брата и меня стошнило при воспоминании о смельчаке, который на это отважился. Ну что, все еще любопытно? Меня до сих пор блевать тянет от одной мысли о вероятности еще одного такого «поцелуя». И если кому-нибудь из вас, сплетниц, придет в голову такая гениальная идея… — вобрав воздуха в грудь, я выпалила: — убью.

— Да я не… — промямлил немало смущенный Лайз.

— И не вздумай мне тут доказывать, что никогда об этом не думал.

В ответ мужчина лишь отвел взгляд.

С тех пор я снимала перчатки только на ночь, а время, которое проводила в душе, увеличилось с десяти минут до часа.

Какой-то нелепый анекдот: командир мужчин боится мужчин. Между мной и отрядом, мне доверенным, до сих пор стояла непреодолимая стена непонимания, недоверия, взаимного неприятия, разрушить которую могло лишь одно. Мое боевое крещение. Сплотить нас могло сражение. Только победа, полученная ценой усилий каждого: от простого рядового и до мастера.

За время моей службы под началом Иберии карательный отряд успел принять участие в бесчисленных операциях. И каждый раз их возглавляла не я, а Бартл. От меня же требовалось лишь формальное согласие, только одобрение разработанного плана, команда «фас». Все сражения я вела, не вылезая из кабинета.

Как тут требовать преданности от солдат, ведь некоторые своего командира даже в глаза не видели!

Но даже зная способ, который мог бы исправить положение, осуществить задуманное я не могла: на страже моей безопасности стоял Индра. Одержимый брат, чья агрессивная забота со временем становилась всё невыносимее и невыносимее.

С момента капитуляции Децемы прошло около года. Наши с Индрой отношения день ото дня крепче не становились, даже напротив: ловя на каждом углу слухи о невозможной расхлябанности и бесхребетности командира карателей, я осмелилась на открытое сопротивление.

Перечить ему. Дерзить. Поступать вопреки его желаниям. Прямо демонстрировать факт утраты надо мной контроля.

Естественно, это выводило Индру из себя. И настал тот момент, когда его завидное терпение себя истощило.

На тот летний, дышащий ароматным жаром день мной было запланировано проведение боевых учений, на которых я присутствовала исключительно как зритель. Командовал Бартл. Это мероприятие было связано со скорой отправкой карательного отряда на помощь союзному клану, отчего проверка боеготовности солдат стала необходимостью.

Все шло как по маслу. До определенного момента.

— Шеф, — окликнул меня Лайз, сидящий рядом на скамье.

Отстранив от лица бинокль, я посмотрела в сторону быстро приближающегося к зрительским трибунам Индры. В его кулаке был зажат скомканный лист белоснежной, плотной бумаги.

Прежде чем подняться ко мне, брат приказал Алану дожидаться его внизу.

— Судя по его взгляду, мне стоит вас оставить… на час, — прикинул Лайз, удаляясь прежде, чем сын Иберии оказался рядом со мной.

Поднявшись со скамьи, я унылым взглядом следила за тем, как Индра разворачивает смятую бумагу.

— Что это? — тихо спросил он, а его холодный тон контрастировал с темной яростью, горящей в глазах.

— Ты мне скажи.

— Что. Это. — процедил сквозь зубы брат, намекая на то, что все мои попытки проявить характер могут дорого мне обойтись.

Посмотрев на лист, я сдержано ответила:

— Письменное обращение к Иберии с просьбой поставить меня во главе отряда, мобилизованного для отправки к южным границам. О, глянь-ка, одобренное.

— Да как ты вообще осмелилась за моей спиной…

— За спиной? Я знала, что рано или поздно прошение попадет в твои руки. Еще до того, как я уеду…

— Никуда ты, мать твою, не поедешь! — отрезал брат, бросая скомканный лист вниз. Моя воля, мое желание, мое решение оказалось в пыли полигона. Где им, по мнению Индры, было самое место. — Попытаешься снова провернуть что-то тайком от меня… лучше тебе меня лишний раз не злить.

— Я тебе не подчиняюсь, — отозвалась я, едва удерживая спокойствие в голосе и на лице. — Злись сколько душе угодно, а я отправляюсь сражаться вместе со своими людьми, как и повелел мне мой босс.

Наклонившись к моему лицу, он, с удовольствием чеканя каждое слово, произнес:

— Сделаешь это, и я притащу тебя обратно на поводке. И плевать я хотел на твою гордость и твоих подчиненных, которым я, к слову, позволю насладиться твоим унижением. Я запру тебя. Единственным человеком, с которым ты сможешь видеться после этого, буду я. Так продолжится до тех пор, пока ты не поймешь, что подчиняться нужно лишь мне. И никому больше.

Казалось, я уже давно научилась безропотно выносить его эгоистичные капризы. Некоторым я даже потакала, объясняя его нежелание мириться с моей самостоятельностью банальным страхом меня потерять. Но последние его слова довели до точки.

— Едва ли я тебе позволю это сделать. У меня в подчинении сильнейшие бойцы Нойран, понимаешь? Лучше тебе держать свои руки и мысли подобного рода при себе, — отступив от него на шаг, я кивнула в сторону тренирующихся бойцов. — Отдавать мне приказы может лишь Иберия. Я исполняю его волю, а они — мою. И я докажу, что не зря.

— Еще одно слово против, и тебе уже нечего будет доказывать. Тебя снимут с этого поста. Я об этом позабочусь.

— Чего? — с очевидным вызовом протянула я. — И чем ты обоснуешь это нелепое желание, с которым волей-неволей тебе придется идти к своему отцу? Что ты ему скажешь? Я виновата в том, что пытаюсь исполнять свои обязанности на должном уровне? Иди, температуру померь, ты, кажется, не в себе, братец.

— Я сделал тебя командиром. Для меня ничего не стоит лишить тебя этого звания, — жестоко усмехнулся Индра, смотря в сторону полигона. — И не найдется никого, кто мог бы мне помешать освежить в памяти моего ученика подзабытые манеры. Ни они, ни ты, ни даже отец.

— Угомонись, чтоб тебя! — рявкнула я оскорбленно. — Что такое? Боишься соскучиться без наших скандалов? Ну так позови одну из своих девиц, пусть потреплет тебе нервы! А меня оставь в покое. Я уже давно не твоя вещь. Если уж кто и может говорить обо мне подобным образом, так это твой отец. Он, кстати, не имеет ничего против моей поездки.

— Моему отцу на тебя глубоко наплевать! — ответил в равной мере разъяренно брат. — Сдохнешь ты или кто-то другой: для него нет незаменимых людей.

— Ну так отлично! Таким и должен быть босс, разве не так? Не отдавать предпочтения никому, даже если речь идет о собственных детях? Будь ты таким же, я бы уже давно смогла себя проявить. Ты и отец гордились бы мной.

— Гордиться трупами я не привык.

— Иди ты к дьяволу! Какого ляда ты меня хоронишь? Хочешь сказать, что итогом твоего воспитания должна стать смерть в первом же сражении? Теперь я не просто хочу туда пойти. Мне это необходимо сделать, а то ты вдруг возомнил себя Предвечным.

— Да ты хоть представляешь, — вцепившись в мое предплечье своими пальцами, он хорошенько меня встряхнул. Так, что у меня клацнули зубы. — Представляешь, на что это похоже?

• Предыдущая
• 38/95
• Следующая