Мауи и Пеле держащие мир - Розов Александр Александрович "Rozoff" - Страница 165

• Предыдущая
• 165/306
• Следующая

Она кивнула и отвернулась от экрана ноутбука, чтобы глаза адаптировались к минимальному освещению. Хотя позиция взвода была скрытной, на ней были люминесцентные фонарики, неотличимые издалека от скоплений светлячков. Это не демаскирует позицию, но позволяет обходиться без ноктовизора. Подождав, пока глаза привыкнут к этим условиям лейтенант-инженер Эпифани Биконсфилд посмотрела в сторону поляны, где стояла авиа-техника. Пять автожиров «Hopi» и три штурмовика «Крабоид». На 4-метровом панцире одного «Крабоида», будто на большом надувном матраце, устроились два креола-тинэйджера: девушка и парень, капралы-пилоты Юси и Тэрэ. Они лежали рядом, заложив ладони под затылок, и смотрели в черное небо, украшенное яркими искорками звезд. А в кабине автожира сидел Хелм фон Зейл (прозвище — Скорцени), капитан самообороны Германского Самоа, в очках телеуправления, и выполнял какую-то имитационную боевую задачу в режиме 3D-игры.

— Ну, не знаю. Скорцени не произвел на меня впечатления нежного и ранимого персонажа.

— Вот и я о том же, — сказал сержант-пилот, — значит, что-то с ним случилось.

— Спросим у Скира? — предложила Пиф.

— Почему у него? Он же не самоанский германец, а австралийский.

— Но, все-таки германец, — ответила лейтенант-инженер, — мне кажется, это важно.

— ОК, — Наллэ кивнул, — я у него спрошу, когда команда закончит с «черепахами».

В полста метрах от берега, разношерстная команда при помощи электрической лебедки спускала на воду (точнее под воду) некие объекты, отдаленно похожие на двухметровых черепах. «Черепахи» были тяжелыми, а обращение с ними требовало аккуратности. Работу выполняли восемь персон. Пять этнических полинезийцев во главе с лейтенантом-коммандос, королем Фуопалеле. Два креола (первый — некрупный, полноватый, добродушный на вид, а второй — мощный, похожий на неандертальца) саперы мичман Зебра и капрал Экзо. Еще один, последний участник — этнический германец, светловолосый и сероглазый, а по телосложению похожий на спортсмена-скалолаза — Скир фон Вюрт, капитан-лейтенант INFORFI.

Когда четыре мини-субмарины — робота ушли в поход, который должен был занять 16 часов, команда, выполнявшая запуск, разбрелась на группы по интересам. Пользуясь этим, Наллэ Шуанг легко поймал Скира фон Вюрта (приманив его на новый сорт кукурузных сигарилл). Псевдо-табачные изделия были раскурены, и под их дымок, в компании на троих был разлит котелок крепкого кофе. Тут-то лейтенант-инженер Пиф Биконсфилд и задала вопрос.

— Скир, скажи, а кэп Хелм фон Зейл в порядке?

— Какое там, — капитан-лейтенант фон Вюрт махнул рукой, — ему только сегодня сообщили.

— Сообщили что? — спросила Пиф.

— Сообщили, что его семья в Лотофаго погибла 31 декабря. Вероятно, случайное попадание американской бомбы. Вряд ли янки специально бомбили это ранчо.

— E joder… — тихо произнес сержант-пилот Шуанг, а Скир фон Вюрт продолжил:

— Майор Фойш убедил курфюрста Мюллера не сообщать Хелму, пока это не подтвердится, а сегодня уже точно известно: и старики, и фрау фон Зейл, и дети были в усадьбе ранчо, когда прилетела та бомба. Фрау фон Зейл приготовила индейку. Новый год, все-таки…

Возникла пауза. Наллэ Шуанг сосредоточенно стряхнул пепел с самокрутки.

— Скир, а сколько детей было у фон Зейла?

— Двое мальчишек. Старший уже пошел в школу. Я не очень в курсе семейной жизни Хелма. Только слышал, что семья была своеобразная. Его фрау настоящая фермерша, такая простая, жизнерадостная, двери в доме нараспашку, любой праздник — для всех соседей. Как-то так.

— Херово получилось, — констатировала Пиф.

— Херово, — подтвердил капитан-лейтенант разведки, и стал хлебать горячий кофе.

— Скир, — снова окликнул Шуанг, — а что за тренинг он отрабатывает в кабине на имитаторе?

— Заход на БДК «Уосп-плюс», — нехотя сказал фон Вюрт, глотнул еще кофе, и пояснил, — при успешных действиях «Черепах», у противника случится временная дезорганизация. Фрегат и эсминец на рейде Хониары отвлекутся, и на самом БДК будет бардак. С дрона видно, что на палубе БДК выложены контейнеры с боеприпасами. Одно хорошее попадание, и allez. Если провести одиночный авиа-рейд через горы Гуадалканала, двигаясь в складках местности, то вероятность успеха достаточно велика. Можно попробовать.

— План полное говно, — твердо возразил Шуанг, — конечно, если на БДК дежурные ПВО будут считать звезды вместо того, чтобы следить за мониторами, то Скорцени на легком автожире подкрадется, и стрельнет. Но назад ему не уйти. Его растерзают зенитки фрегата и эсминца.

— Да, сержант-пилот. Так и получается на имитаторе. Вероятно, Хелма это устраивает.

— E joder! Зачем играть в камикадзе?! Если «Черепахи» отработают, то мы и так выиграем!

— Наллэ… — капитан-лейтенант вздохнул, — …Не объясняй это мне. Объясни ему.

— ОК, я пойду и объясню, — сказал молодой сержант-пилот, ставя кружку на циновку.

— Извини, Наллэ, но я сомневаюсь, что Хелм будет тебя слушать.

— Конечно, меня он слушать не будет, — спокойно ответил Шуанг, — но тут есть не только я.

Скир фон Вюрт проследил его путь и многозначительно поднял палец к небу.

— Вот она, практическая психология, которую проходят в школе в сообществе humi. Смотри: мальчишке еще неполных 18 лет, но он уже точно знает, как решать эту задачу. Он пошел к единственному человеку, которого Хелм будет слушать в такой момент по такому поводу.

— М-м… — Пиф пригляделась, — …Он идет к королю Фуо Татокиа, верно?

— Ага, — фон Вюрт кивнул, — он идет к ariki атолла Номуавау, к вождю из палеолита.

— Все-таки, скорее, из мезолита, — педантично поправила лейтенант-инженер.

— Да, Пиф. Просто, не все знают, что между палеолитом и неолитом был мезолит…

— Я знаю, прикинь? Так что не надо адаптировать рассказ к уровню бюргера.

— Ого! Если ты эксперт, то, может, мне не объяснять дальше?

Эпифани выразительно подняла ладони к ушам.

— Объясняй, Скир. Я ведь только инженер-практик, а в гуманитарных вопросах я теоретик-энциклопедист. Кроме камасутры. В камасутре я практический гений. Но мы не об этом.

— Ясно. Тогда объясняю. Наллэ идет к вождю мезолитического племени, для которого ранняя смерть представляется обычной трагедией. Это звучит странно, ты согласна?

— Да, пожалуй, — ответила она, — для современного человека трагедия не может быть обычной. Трагедия интуитивно понимается, как довольно редкое и крайне серьезное несчастье.

— Вот-вот, — австрало-германец снова кивнул, — а для мезолитического племени такие трагедии обычны. Там люди гибнут от несчастных случаев гораздо чаще, чем от старости, и западные этнографы часто пишут, что первобытные люди равнодушны к смерти близких. В некоторых палеолитических племенах континентального Папуа это так. Но на атоллах, племена в другой исторической фазе, в фазе мезолита, и каждый человек там воспринимается как… Э…

— …Как человек, — подсказала лейтенант-инженер.

— Точно, Пиф! Как человек. И потеря близкого человека там трагична. Чтобы как-то решить эмоциональную проблему частых трагедий, возникли мифы о верхнем Океане звезд. Мифы, гораздо более убедительные, чем в более поздних «мировых религиях», как это называют.

— Примерно понятно, Скир. Я читала Ахоро О'Хара «Эпос Tiki».

— Читать, это одно, — заметил австрало-германец, — а общаться с носителем мифа, это совсем другое. Конечно, мифы Номуавау несколько отличаются от изложения О'Хара.

— Скорее, наоборот, — сказала Эпифани, — изложение О'Хара отличается. Ну, ты понимаешь.

— Да, хотя все относительно. Но, я сейчас о другом. Это действует, вот, в чем фокус.

— Это действует… — тихим эхом откликнулась она, — …Это действует…

Скир фон Вюрт энергично похлопал собеседницу по спине.

• Предыдущая
• 165/306
• Следующая