«Огненное зелье». Град Китеж против Батыя - Стрелков Владислав Валентинович - Страница 16

– Кстати, знаете, как я, да и вы, попали сюда?

– Как так? – заинтересовался Дед Матвей. – Ты знаешь, как сюда попал? И как?

Интересно, они что, не додумались о месте переноса? Странно. Можно было сопоставить факты и вычислить место. Правда, я их истории пока не слышал, так что рано судить.

– Понимаешь, Власыч, – начал рассказывать я, – один раз я в этом времени уже был…

Телеги плелись впереди, на нас никто не смотрел, и я достал сигарету. Когда еще покурить придется? При аборигенах дымить больше не стоит. Предложил Кубину. Тот благодарно кивнул и тоже прикурил. Я затянулся, пустил дым в сторону и продолжил:

– В первый раз, попав сюда, испугался сильно. Представь, я оказываюсь на месте поселка, которого нет, а на месте фермы из моего будущего – пашня. На ней пашет мужик в простой одежде. Подхожу, хочу спросить, где я оказался, а он меня не слышит. Мало того, я хватаю его за плечо, а моя рука сквозь тело проходит. Думал, с ума сошел. Потом решил, что я умер и привидением стал.

Кубин сразу перекрестился:

– Свят-свят.

– Вот-вот. Представляешь мое состояние? Потом, как успокоился, стал эксперименты ставить. После того, как рукой ударился. Что интересно, предметы разные в руки свободно брал, а сквозь тело – рука как через пар.

Кубин опять перекрестился.

– Потом я рядом с семьей мужика этого сидел. Курил, и представляете, дым от сигарет женщина учуяла. Я как раз решил пересесть, как девка бежит, кричит «степняки!». Мужик распорядился, как и что кому делать, оделся в бронь и ускакал.

– Погоди-погоди, – встрепенулся дед Матвей, – это в конце апреля было? Так это ты Борису помог?

– Получается так, – кивнул я. – А тебе про это откуда известно? Кто рассказал?

– Борис, конечно. Отцу ни слова, а мне, наставнику своему, рассказал. Я и не поверил, думал, выдумал все. Только не знал, как объяснить, откуда он трофей изрядный взял?

Затянувшись, Кубин поперхнулся, прокашлялся, сказал виновато:

– Лет тридцать не курил. Что дальше было?

– Ну, после того, как я Борису помог, к дереву вернулся, с которого, как потом выяснилось, все и началось.

– Что за дерево? – тут же спросил Кубин.

– Дуб. Огромный. Я рядом грибы собирал. Далековато от дома, но для ноги полезно. Выхаживался, так сказать, после ранения. Потом присел у ствола отдохнуть. Затем рядом ворон каркнул. Я от неожиданности подскочил и головой о нарост на стволе приложился. Тут вся чертовщина и началась.

Глянув на изумленно крестящегося Кубина, добавил:

– Я ничего не придумываю. Сам в изумлении был. Сначала обнаружил, что пропала корзина. Она рядом стояла. Затем понял, что у меня нога здоровая. Абсолютно! А ведь пять операций было! И все без толку. Правда, шрамы все остались, но, видать, бывшие раны на здоровье не влияют. Потом к поселку пошел – и завертелось.

– Невероятно! – пробормотал Кубин, он собрался вновь перекреститься, но рука его замерла на полпути. – Я припоминаю, что зуб у меня страсть как вечером болел, а проснулся утром – прошло… извини, перебил.

– После всего я опять к дубу вышел. Так как понял, вся катавасия началась рядом с ним. Приложился к стволу и почувствовал, что что-то произошло. Смотрю – корзина моя стоит. И я понял, что в свое время вернулся.

Какое-то время ехали молча. Старик, отвернувшись, смотрел в глубину чащи. Догадываюсь, какие мысли у него сейчас в голове, и не прогадал:

– А мне и моим друзьям вернуться в свое время можно?

– Матвей Власович, – как можно мягче сказал я, – как ты это представляешь? Меня назад вернуло в то же самое время, и минуты не прошло. Считай, я будто из своего времени и не пропадал вовсе. С вами гораздо сложнее. Представь: ты появился в родном доме, что произойдет? Узнают ли тебя? Для них ты молодой был, а тут заявился старик, извини. А еще, я думаю, древо, что вас сюда кинуло, искать надо. Именно то самое. А что ты скажешь по поводу брата? Матвей Власович, с тобой все в прядке?

Кубин, обхватив голову руками, начал раскачиваться и стонать. Жаль, коньяка мало взял. Больше надо было. Я выудил фляжку – как знал, что пригодится – и подал Кубину:

– На, выпей, Власыч, и не волнуйся.

Он поднял лицо. В глазах стояли слезы. Глотнув из фляжки, он проговорил:

– Ты прав, черт возьми. Прав. Не возвратиться нам уже назад. А я-то понадеялся…

Кубин помолчал, затем, вздохнув, спокойно спросил:

– Скажи, зачем ты второй раз сюда пошел?

– Мой отец всегда говорил: сердце – женщине, душа – Богу, долг – Отечеству, честь – никому! Я видел, как сражался Борис. Видел погань степную. Я знаю историю. И знаю, что будет этой зимой! Просто не могу по-другому. Русский я. Поэтому мой долг – Россию защитить, пусть она сейчас пока не такая, как в будущем, но все РОДИНА. Как отец мой защищал. Как оба деда моих на войне. Понимаешь?

– Понимаю, – облегченно вздохнул Кубин. – Значит, я в тебе не ошибся. Ты нам очень нужен. Мы тут тоже сложа руки не сидели. Многое пытались сделать, но нас не слушали. Кто мы для князей? Я и Кулибин все это время пытались доказать Великим князьям, что Русь надо объединить. Не вышло, а сейчас у нас должно получиться!

Я покосился на старика. Нужен, значит? И как он смотрел на меня, когда крест увидел…

– Давай-ка, Власыч, к тому разговору вернемся. Давай про крест и прочее объясняй.

– Начну с того, род Владимира Дмитриевича от Рюриковичей идет. Ныне он удельный князь, вассальный великому князю Юрию Всеволодовичу. И у него такой же крест, от отца своего полученный. Но креста было два, абсолютно одинаковых! Второй у его родного дяди Ивана Владимировича, что был ближником великого князя Всеволода Юрьевича. После Липицкой битвы, когда Константин Всеволодович на отцов стол сел, что-то у них не заладилось, и Иван вместе с семьей и своей дружиной вдруг отъехал от нового великого князя. Говорили, на восток. И никаких вестей от него больше не было. Так вот, у Ивана Владимировича имелся сын – Владимир. Смекаешь?

Я покивал, смекаю, мол, нащупывая фляжку. Остался ли коньяк или нет? История эта на страсти мексиканские похожа. Однако основной смысл вопроса Кубина я понял.

– Ты предлагаешь мне представиться сыном этого Ивана Владимировича?

– Да! – радостно закивал старик. – Ведь и отчество совпадает! И самое главное – как ты думаешь, какое было прозвище прадеда боярина Владимира Дмитриевича?

Осталось только пожать плечами – откуда я могу такое знать?

– Велесом его звали! И всех потомков тоже! Каково, а?

Что ж, сюрпризы еще не кончились.

– А почему этот дед получил такое прозвище? Ведь Велес, насколько я знаю, бог – и бог языческий!

– Э-э-э, нет, ты ошибаешься. Прозвище не совсем от самого бога Велеса. Вспомни надпись – «Княжьего сына волохатого храни Иисус Христос!». Христос и волохатый, да на кресте! Так что не от языческого бога прозвище, а от мохнатого – волохатого – волоса – велеса. Понятно?

– И это значит, что прозвище совпадает с моей фамилией!

– Не только…

Появилась мысль, что я просто сплю. Сумбурный сон какой-то. Ну, не может так все совпасть! Стоп, что не только?

– Власыч, что ты последнее сказал?

– Ты и Владимир Дмитриевич похожи. Я когда разглядел тебя в первый раз, думал – с ума сойду. – И вдруг Кубин встрепенулся: – Володя, я вот что подумал: а не является ли Владимир Дмитриевич твоим предком?

Слова Матвея Власовича заронили в мои мысли сомнение. А мог ли быть этот боярин моим предком? Из рассказов отца я знал: Велесовы всегда были на военной службе, но и жили под Нижним Новгородом. Возможно, после раскола в церкви мои предки ушли в керженские леса. Однако это было в семнадцатом веке. Так что сомнительно думать, что боярин Владимир Дмитриевич и все его родственники здесь могут быть моими предками.

– Не думаю. – И я изложил старику свои мысли по этому поводу.

– Пускай не предки они тебе, но для дела надо…

– Ладно, – согласился я, – представлюсь я сыном Ивана Владимировича. Тем более что имя менять не надо, только что мне это даст?