Горбун лорда Кромвеля - Сэнсом К. Дж. - Страница 102

• Предыдущая
• 102/115
• Следующая

– С кем он вел переговоры в монастыре?

– Кажется, его управляющий имел дело с казначеем. Вы же сами знаете, Эдвиг сует свой нос везде, где речь идет о деньгах.

– Но печать на документе должен был поставить сам аббат. Или кто-то другой.

– Да. Кстати сказать, один из пунктов соглашения говорит, что в течение некоторого времени никто не вправе разглашать его содержания. Арендаторам предписано по-прежнему продолжать платить ренту управляющему монастыря, который, в свою очередь, должен будет передавать ее сэру Эдварду.

Тайные сделки сами по себе не являются противозаконными. Однако сокрытие их от королевских ревизоров уже считается преступлением. – Я свернул пергамент и положил его к себе в сумку. – Вы хорошо поработали, господин Копингер. Я вам чрезвычайно благодарен. Продолжайте наводить справки в том же духе. И пока никому ничего не говорите.

– Я приказал, чтобы Уэнтворт сохранил мой визит в тайне. Если он не хочет нажить себе неприятности от лорда Кромвеля. Уверен, он будет держать язык за зубами.

– Ну и славно. Я скоро приступлю к активным действиям. Сразу после того, как дождусь вестей из Лондона.

Прежде чем произнести следующую фразу, Копингер слегка прочистил горло.

– Вас желает видеть госпожа Стамп, сэр. Я имел неосторожность сказать ей, что вы должны вернуться сегодня днем. Поэтому она с утра засела у нас на кухне, поджидая вашего приезда. Она сказала, что не сдвинется с места, пока не встретится с вами лично.

– Хорошо, я уделю ей несколько минут. Кстати говоря, какими силами вы располагаете здесь, в городе?

– Констебль с его помощником и трое моих осведомителей. Но зато в городе есть верные сторонники реформации, которых при необходимости можно будет призвать к нам на помощь. – Он прищурился. – А вы что, полагаете, могут возникнуть серьезные затруднения?

– Надеюсь, что нет. Но думаю, что очень скоро нам придется начать аресты. Возможно, вам придется оповестить своих людей о том, что они нам могут понадобиться. И удостовериться в том, что городская тюрьма готова к приему новых заключенных.

Он кивнул, расплывшись в довольной улыбке.

– С превеликим удовольствием увидел бы за решеткой некоторых монахов. И еще одно, сэр. – Он кинул на меня многозначительный взгляд. – Когда вся эта заваруха закончится, не могли бы вы за оказанную вам помощь отрекомендовать меня лорду Кромвелю? Мой сын уже достаточно взрослый, мне хотелось бы отправить его в Лондон.

– Видите ли, – криво усмехнулся я, – боюсь, что при нынешних обстоятельствах моя рекомендация вряд ли будет иметь какое-либо значение для главного правителя Англии.

– О, – разочарованно выдохнул он.

– А теперь мне бы хотелось, чтобы вы проводили меня к госпоже Стамп.

– Не возражаете потолковать с ней прямо на кухне? У нее такие грязные башмаки. Боюсь, она перепачкает мои ковры.

Копингер проводил меня на кухню, где, попивая из кружки эль, сидела госпожа Стамп. Хозяин велел двум любопытным горничным оставить нас одних и вслед за ними вышел и сам.

Пожилая дама сразу перешла к делу.

– Прошу прощения, что отнимаю у вас время, сэр Но я хочу просить вас об одном одолжении. Два дня назад мы похоронили тело Орфан в церковном саду.

– Рад, что ее бедное тело наконец обрело покой.

– Я сама заплатила за погребение, но на могильную плиту у меня не хватило денег. Вот я и подумала, сэр. Учитывая ваше сочувствие к тому, что с ней произошло, не могли бы вы найти шиллинг на дешевенькое надгробие?

– А во сколько обойдется дорогое?

– Два шиллинга, сэр. Я распоряжусь, чтобы вам прислали расписку о получении.

Я отсчитал ей два шиллинга.

– К сожалению, вся моя миссия в последнее время сводится исключительно к подаяниям, – с горечью в голосе произнес я. – Тем не менее мне хотелось бы, чтобы у этой девушки было хорошее надгробие. Однако за мессу я платить отказываюсь.

– Орфан не нужны никакие мессы, – фыркнула госпожа Стамп. – Мертвым вообще наплевать на мессы. Ныне она уже обрела спасение в Господе.

– Вы говорите как истинная сторонница реформы, госпожа Стамп.

– А я таковой и являюсь, сэр. И весьма этим горжусь.

– Кстати говоря, – небрежно бросил я, – вы бывали когда-нибудь в Лондоне?

– Нет, сэр. – Она посмотрела на меня озадаченно. – Зато однажды я доехала до самого Уинчелси.

– И в Лондоне у вас нет никаких родственников.

– Вся моя родня живет в здешних краях.

– Я так и думал, – кивнул я в ответ. – Не волнуйтесь, госпожа Стамп.

Проводив ее, я наскоро попрощался с Копингером, у которого заметно поубавилось угодливости после того, как он узнал, что я не пользуюсь благосклонностью Кромвеля. Забрав у конюха Канцлера, я поскакал по утопающей в тумане тропинке в сторону монастыря.

Чем ближе я подъезжал к монастырю, тем теплее становился воздух. Сгущались сумерки, и Канцлер двигался осторожно, чтобы не поскользнуться на слякотной тропинке. Вокруг было тихо, если не считать журчания стекающих в болото ручейков тающего снега. Вскоре мне пришлось спешиться и вести коня рядом: я не хотел, чтобы Канцлер в темноте угодил в трясину. Вдалеке в тумане уже замаячила монастырская стена и горящий в сторожевом домике Багги тусклый свет. Привратник быстро отозвался на мой стук и вышел с факелом в руке.

– Наконец-таки вы вернулись, сэр. В такую ночь опасно ездить верхом.

– Я очень торопился.

– Я ввел коня в ворота.

Прибыл ли посыльный с сообщением для меня?

– Нет, пока никого не было.

– Вот проклятье! Я жду человека из Лондона. Как только он появится, сразу же мне сообщите. Не важно когда, будь то ночью или днем.

– Хорошо, сэр. Будет сделано.

– И вот еще что. Прежде чем вы получите от меня дальнейшие распоряжения, ни один человек – слышите, ни один – не должен покидать стен монастыря. Вы меня поняли? Если кому-нибудь вздумается уехать, немедленно посылайте за мной.

Он подозрительно на меня посмотрел.

– Это приказ, сэр?

– Да, – вздохнул я. – Не случилось ли за эти несколько дней каких-нибудь происшествий, Багги? Все ли живы и здоровы? Как дела у господина Марка?

– Все живы и здоровы, сэр. А господин Марк сейчас в доме аббата. – Он внимательно посмотрел на меня, и в свете факела я заметил странный блеск его глаз. – Но зато кое-кого мы не досчитались.

– Это что еще значит? Только не надо со мной говорить загадками.

– Я имею в виду брата Джерома. Вчера он вышел из кельи. И исчез.

– Вы хотите сказать, сбежал?

Багги невесело рассмеялся.

– Этот тип далеко не убежит. Он даже не появлялся у моих ворот. Очевидно, прячется где-то в окрестностях монастыря. Уверен, приор скоро его найдет.

– Господи Боже мой, его надо взять живым! – воскликнул с досадой я.

У меня из-под носа ускользнула возможность допросить единственного свидетеля, который, возможно, видел посетителей, приходивших к Марку Смитону накануне казни. Мне оставалось уповать только на вести из Лондона.

– Знаю, сэр. Но теперь все делается не так, как надо. Служка, приставленный к нему, позабыл закрыть на замок дверь. Понимаете, сэр, убийство брата Габриеля стало для всех нас последней каплей. Мы все здесь насмерть перепуганы. И к тому же повсюду ходят слухи, что нас скоро закроют.

– В самом деле?

– Ну да. А разве не так, сэр? Все к тому идет, если учесть случившиеся за последнее время убийства. К тому же поговаривают, будто король прибирает к себе монастырские земли. А вы что на все это скажете, сэр?

– Помилуйте, Багги. Неужто вы в самом деле считаете, что я буду с вами обсуждать дела политической важности?

Вид у него был явно уязвленный.

– Прошу прощения за мою дерзость, сэр. Но… – запнулся он.

– Ну?

– Люди толкуют, будто монахам после закрытия монастыря будет начислено денежное содержание, а служки будут выброшены на дорогу. Мне уже без малого шестьдесят, сэр. У меня нет ни семьи, ни лавки. А в Скарнси работы не найти.

• Предыдущая
• 102/115
• Следующая