Избранное - Григорьев Николай Федорович - Страница 38

сделать? Владимир Алексеевич в Москве. Строит библиотеку имени Ленина.

Возле Румянцевского музея, где Владимир Ильич брал книги...

Домокуров не стал откладывать дела. Взял у Евсеева

рекомендательное письмо и вместе со своим отправил в Москву.

В приподнятом настроении Сергей вернулся от скульптора домой.

Снял с полки тетрадку в твердом переплете, сел к столу и, старательно

вырисовывая буквы, записал в тетрадь на отдельной страничке примету

броневика:

ПАСПОРТ

бронеавтомобиля, с которого в 1917 году

у Финляндского вокзала

выступал Владимир Ильич Ленин

Примета Э 1: башня со щитками.

Вскоре пришел ответ из Москвы. Академик Щуко новых сведений не

прибавил, но в письме была названа фамилия: Фатеев Лев Галактионович.

Щуко рекомендовал Домокурову обратиться к этому человеку.

x x x

Совещание в Смольном, на которое был приглашен Домокуров, как

выяснилось, состоится на третьем этаже, в Лепном зале.

Смольный!

Домокурову уже случалось здесь бывать. Но всякий раз, вступая под

его старинные своды, он в волнении испытывал потребность хоть

несколько мгновений побыть наедине со своими мыслями, чувствами. Вот и

сейчас, рассчитав время, он задержался на втором этаже и медленно

пошел по коридору.

Коридоры в Смольном как бы прорезаны в толще здания, лишены

дневного света и на всю свою огромную длину освещены электричеством.

Впрочем, во втором и в третьем этажах каждый коридор заканчивается

окном, выходящим на улицу.

Но это, конечно, не источник света; лишь в ранний утренний час

или в час заката в коридоры заглядывают лучи солнца, и тогда

навощенный паркет сияет золотистой дорожкой.

Дойдя до конца коридора, Сергей Иванович в задумчивости постоял

перед величественной дверью, за ней - Белоколонный зал, выдержанное в

строгих архитектурных формах творение Кваренги.

Здесь была провозглашена Лениным Советская власть.

Потом Домокуров прошагал в другой конец коридора. Вот дверь, он

бывал и здесь. За дверью небольшое помещение, из которого попадаешь в

комнатку, где в октябрьские дни Владимир Ильич приютился с Надеждой

Константиновной.

Домокуров живо представил себе перегородку-ширму, за нею

аккуратно застланные солдатские постели. А в передней части комнаты -

диван и столик с громоздким телефонным аппаратом шведской фирмы

"Эриксон". За этим столиком Владимир Ильич ухитрялся работать.

Однако пора и на заседание. В Смольном придерживаются

пунктуальности, какую завел Ленин. Домокуров поднялся на третий этаж.

Перед входом в Лепной зал толпился народ.

- Серега! - услышал он. - Здоров!

Перед Домокуровым - дядя Егор. Одет празднично, на могучих крутых

его плечах вот-вот лопнет пиджак. Уголки белого пикейного воротничка

вздыбились. Лицо натужное, красное.

- Э, да тебе нужна "скорая помощь", - усмехнулся Домокуров.

Протянул руки, ослабил узел на галстуке, поправил воротничок и только

после этого спросил, по какой надобности Егор в Смольном.

- Затребовали! От "Красного треугольника" делегацией пришли. - И

добавил озабоченно: - Не иначе как отчет спросят о броневике. А что мы

можем? Совет избрали, помнишь, еще когда? С тех пор и советуемся, как

тот броневик искать. Состарились уже, а все советуемся...

Домокуров был рад встрече. Но под взглядом человека, столь

щедрого к нему душой, почувствовал себя неловко. Так и не навестил

Егора Фомича... Конечно, занят, конечно, трудно выкроить время - ведь

не ближний свет: из центра добираться до Нарвской заставы, но...

И тут он обнаружил, что перед ним в самом деле - старик. Богатырь

сдал - плечи обвисли, в рыжих волосах седина, будто пепел в догорающем

костре...

- Дядя Егор, - сказал как мог сурово, - неужели вы до сих пор у

своих котлов на вулканизации? Выворачиваете вручную эти

тридцатипудовые сковороды?.. С грузошинами? Вам бы здоровье поберечь!

- Эка, хватил, сковороды! - Лещев засмеялся. Ему было приятно

внимание ученого молодого человека. - Там, - продолжал он, - уж машины

впряжены. Молодежь толковая пришла: около машин-то ведь с понятием

надо, в технике разбираться, в электричестве! Ну а мне полегче

работенка нашлась... А ты-то, Серега, сам-то как?..

Дверь в зал неслышно открылась.

- Дядя Егор, до перерыва!.. - едва успел выговорить зажатый

толпой Сергей.

x x x

Совещание открыл... Э, да это же Семибратов!

В ответственном обкомовском работнике Домокуров узнал бывшего

партийного секретаря на "Красном треугольнике". Все та же клочковатая

с проплешинами бородка, и не обрюзг, не раздобрел ничуть за десяток

лет, - видно, умеет, как говорится, себя соблюдать, молодец...

Разглядывает Домокуров старого знакомого, а у самого беспокойная

мысль: "Семибратов... Как-то поведет он дело?" Чугуновское неверие в

существование исторической машины, к сожалению, весьма распространено

- в этом он, Домокуров, не раз убеждался за минувшие годы. Невольно и

сейчас насторожился.

А Семибратов между тем говорил о том, что в связи с

приближающимся двадцатилетием октябрьского штурма и Советского

государства каждый из наших людей еще пристальнее вглядывается в

пройденный путь, проверяет, как выполняются заветы Ленина.

- Вот я вижу в зале художников, - продолжал Семибратов. -

Некоторые из них даже запасливо прихватили альбомы для эскизов. Здесь

ученые-историки и исследователи ленинского наследства. Артисты,

писатели, старые большевики и наряду с ними рабочая комсомольская

молодежь с заводов, наши неутомимые партийные пропагандисты... Что же

мы можем предъявить к юбилею, товарищи? Полагаю, что все мы порадуемся

тому, что в дни юбилейных торжеств в Москве откроется Музей Владимира

Ильича Ленина, а в Ленинграде - полноправный его филиал...

Семибратов переждал шум аплодисментов. Потом наклонился к

сидевшему в президиуме Николаю Александровичу Емельянову,

сестрорецкому рабочему, оберегавшему жизнь Ленина в июле 1917 года,

взял у того листок бумаги и, заглядывая в него, стал называть вещи,

которыми пользовался Владимир Ильич в Разливе. Лодка с веслами, чайник

для костра, топорик... Зал откликался аплодисментами.

Но вот наконец Семибратов заговорил о броневике, и с первых же

слов его у Сергея Ивановича отлегло от сердца.

- Подготавливая совещание, - сказал Константин Ермолаевич, - мы,

естественно, стремились пригласить всех, кто помог бы разрешить вопрос

о броневике. Однако некоторые пригласительные билеты нам не удалось

вручить. Возвратила почта, не помог и адресный стол...

В зале заинтересовались:

- А кто они такие?

- Сейчас скажу. По сведениям, которыми мы располагаем, эти

товарищи в исторический день третьего апреля тысяча девятьсот

семнадцатого года находились в броневике или возле него в тот момент,

когда Ленин говорил речь. Они были солдатами бронедивизиона и уж,

конечно, как специалисты, досконально знали машину. Молодые

большевики, эти товарищи по зову ЦК, рискуя навлечь на себя тяжелую

военную кару со стороны Временного правительства, вывели броневик для

встречи Ленина... Представляете, как эти люди были бы желанны сегодня

на нашем совещании!.. Впрочем, один из этих нужных товарищей здесь.

И председательствующий вопросительно посмотрел в сторону. Там, за