Стоит ли им жить? - де Крюи Поль Генри - Страница 45

Если бы все эти трагедии происходили не при закрытом занавесе, как теперь — келейно, разбросанно, ни для кого незаметно…

Если бы дома бедняков, где таится этот странный медленный голод, были радиофицированы, и мы все, через громкоговорители, могли слышать писк изнуренных голодом младенцев, умирающих от туберкулезного менингита, и кашель малюток, задыхающихся от пневмонии…

И если бы магический глаз икс-лучей, с помощью новейшей телевизорной установки, дал нам возможность заглянуть в эти дома скорби — как у миссис Тэйлор, например, — где дети представляют собой сплошной комок нервов, а другие тупы, малоподвижны, ужасающе покорны, неспособны не только шалить, но даже играть, третьи — старенькие карлики, кажущиеся пятилетками, когда им уже по десять лет, и все это благодаря скрытому голоду…

Если бы та же телевизорная установка обладала пророческими свойствами и могла нам показать маленьких девочек, для которых скрытый голод медленно готовит страшную участь, внезапно постигающую их в момент наступления материнства…

И если, в противовес этому тяжелому, невыносимому зрелищу голодного горя, или непосредственно после него, мы пригласили бы весь народ в какое-нибудь сверхкино посмотреть фильм о простом и верном способе питания детей, который не только предохраняет их от болезней, но превращает в детей нового образца — крепких, веселых, пышащих здоровьем…

И если все наши граждане, посмотрев эту кинокартину нового, сильного, прекрасного детства, вспомнят, что миллионы фермеров, чудесные достижения в области агробиологии и техники пищевой индустрии, — все это имеется в избытке, чтобы приготовить гигантский стол, способный накормить упятеренное количество американских детей…

Тогда наш народ получит, наконец, необходимое ему просвещение, и, после того, как мы укажем ему пальцем на подлинных виновников, — кто посмеет ответить нет на вопрос:

— Должны ли дети есть?

Вот почему я так бодро настроен в это утро: луч света начинает проглядывать во тьме. Никогда еще не было такого удобного случая развернуть новую массовую науку, всенародную борьбу за здоровье. Пришло время, когда мы все можем включиться в эту борьбу, чтобы ликвидировать, наконец, проклятую «бесспорную» нуждаемость наших детей в сносном питании. Но надо запастись мужеством. Боюсь, что многим придется умереть за это дело. Нам придется столкнуться с чудовищными фактами, смотреть им прямо в лицо, и иной раз покажется, что легче умереть. Мы будем пробиваться сквозь дымовую завесу преуменьшения ужасов детского голодания. («А вы видели умирающего от голода ребенка?!») Нам придется воевать против самодовольства наших друзей, которые считают себя устроенными, поскольку их собственные дети сыты. («Из-за чего подымать всю эту кутерьму и печалиться о том, живут ли чужие дети или умирают?»)

Но все же я вижу и чувствую какую-то перемену. До того, как денежный кризис последних четырех лет обнаружил с очевидностью истощение миллионов детей на наших улицах, это полуголодание считалось не вполне приличной темой для разговора. Но теперь становится все труднее не замечать эту драму нищеты, которая разыгралась благодаря нашему неумению или нежеланию справедливо распределить наши несметные богатства. Для многих и многих людей этот скверный, если не сказать бесстыдный, парадокс делается уже невыносимым.

Каким же я был глупцом и невеждой, когда семь лет назад принялся рассказывать о деятельности некоторых борцов с голодом, победам которых мы обязаны своим нынешним благополучием. Марк Альфред Карльтон и Ангус Маккей принесли в западные равнины новые сорта пшеницы, давшие неслыханные, громадные урожаи. Джон Молер и Марион Дорсет научились охранять рогатый скот и свиней от эпидемических болезней — и завалили Америку бифштексами и окороками. Громадная, в большинстве своем безвестная, научная армия, дружно работая, дала такое сказочное изобилие пищи, что самый заброшенный, потерянный человек не мог оставаться голодным.

В те годы, с 1926 по 1929, когда я описывал эти истории, я просто не знал о существовании голодных детей. И — если не считать рассказа о борьбе Джозефа Гольдбергера с пеллагрой — я ничего об этом и не говорил. Это были дни псевдозолотого века. Вот они, наши замечательные борцы с голодом, которые открыли неиссякаемые источники белков, жиров, углеводов, минеральных веществ, — бери, кому не лень!

…И в своем глубоком невежестве я пытался утверждать, что Америка тонет в изобилии, о котором сам Карл Маркс никогда не мечтал…

Но у нас есть точнейшие данные о том, что в 1929 году семь с половиной миллионов семейств обладали такой низкой покупательной способностью, что не жили, а только влачили существование. Они были настолько ограничены в средствах, что едва могли обеспечить детей тем ничтожным количествам калорий, которое требовалось «экономной диэтой при нужде».

Эта возмутительная диэта была опубликована в знаменитом циркуляре № 296 Департамента агрикультуры. В тщательно разработанных «столах», к сведению и руководству пищевиков, ученые чиновники придумали различные блюда, которые вы должны поглощать в определенном количестве, чтобы не совсем умереть с голоду, если у вас в кармане не совсем пусто. Это диэта, которая может держать миллионные массы в состоянии постоянного и опасного самопожирания. Потому что, как объясняет известный пищевик Мэри Шварц-Розе, если одежда плоха и тело теряет много тепла, а пищи в то же время недостаточно, чтобы компенсировать усиленное внутреннее горение, то организм расходует собственные ткани в качестве топлива.

И все-таки странно, как это мы не замечали полуголодных детей в достославные годы «бума». Кто их видел? Ну, конечно, детские врачи, пищевики видели миллионы их даже тогда. Сам президент Гувер был озабочен их положением и обсуждал этот вопрос на своей знаменитой конференции в Белом доме.

Но действительно ли наши дети были тогда опасно голодны? Я и теперь еще знаю многих кальвинистов, которые считают, что дисциплинированные человеческие массы должны быть всегда чуть-чуть голодными. Не далее, как третьего дня, один особенно противный экземпляр этой кальвинистической разновидности насекомых доказывал мне, что даже теперь народные массы слишком много пищат о своем голоде, что они расплачиваются за свою распущенность в годы «бума» и, мол, «пусть-ка теперь немного подтянут животы».

Какова же была эта широкая, распущенная жизнь миллионов детей, живших в годы «бума» на пище, оставлявшей их всегда чуть-чуть голодными? У многих ли рты почернели от цынги? Красны ли были их глаза от недостатка витамина «A»? Страдали ли они куриной слепотой, и сколько из них умерло от нервной болезни бери-бери? И много ли детей теперь показывает эти ясные, бесспорные признаки скрытого голода?

Это приводит нас к новой науке, задача и тема которой гораздо сложнее, чем простое «сосание под ложечкой» у детей, требующих калорий. Это — причудливая наука о витаминах. Это — до смешного демократичная, домашняя наука, начатки которой основная масса американских матерей уже знает. Это — невероятно сложное и в то же время настолько простое учение, что можно преподавать его карапузам в начальных классах школы. Из всех отраслей науки о жизни эта, пожалуй, самая полезная и благодетельная…

Особенно подробно мы на ней останавливаться не будем. Это старая история о голландце, который кормил голубей очищенным рисом, без шелухи, и увидел, как несчастные птицы погибли в странных конвульсиях — от недостатка «B» — «нервного» витамина.

Давно уж всем известно, как лучшие швейцарские, английские и американские исследователи кормили белых крыс чистыми белками, жирами, углеводами и минеральными веществами молока — всеми составными частями молока, только не самим молоком. И эти крысы погибали от болезни глаз и пневмонии. Им нехватало «A» — краеугольного камня всех витаминов.

Школьные ребята теперь уже знают, как ученые норвежцы кормили морских свинок овсом, но не давали им капусты. И они с изумлением увидели, как у морских свинок повыпадали все зубы от цынги. От недостатка витамина «C».