Материалы Сета. Часть 1 - Робертс Джейн - Страница 22

Однако этот тест вызывает ряд вопросов. Как Сет получил информацию обо всей странице, ведь в конверте была только часть? Имела ли с моей стороны место некая проекция к шкафу в студии? Сет не перечислял сначала признаки объекта в конверте, чтобы потом перейти к целой странице, он переключался туда-сюда, словно видел все целиком. И почему он не ограничил ответ описанием объекта из конверта?

На следующем сеансе мы задали Сету эти вопросы и получили довольно любопытные ответы.

— Фрагмент всегда связан с целым, частью которого является. Таким образом, для меня оторванная часть представляет целое, а по части целого можно увидеть все. Если Рубурт будет обладать достаточной внутренней свободой и пройдет необходимое обучение, то, говоря за меня, он сможет изложить тебе все содержание «Нью-Йорк Таймс» от корки до корки.

Проекция здесь ни при чем.

Но существуют проблемы, связанные с качествами Рубурта. Вы правильно поняли, что эмоциональный по своей природе материал обладает большей жизненной силой и воспринимается проще. Однако помимо этого Рубурт не любит подробностей, — тут Сет улыбнулся, — и всегда будет пользоваться этим качеством как ключом, чтобы посмотреть, какую дверь он откроет.

Его бы не удовлетворило просто перечислить детали с клочка бумаги. Для него это качество уже стало автоматическим. Мы используем его Рубурта на наших сеансах, я надеюсь, с пользой... Однако и в тестах мы пытаемся пользоваться этим качеством, поскольку игнорировать его невозможно. Мне приходится работать с помощью способностей Рубурта и через них — хотя и собственные, конечно, я тоже задействую. Поэтому сейчас мы пользуемся этой естественной склонностью Рубурта, чтобы расширить картину и дополнить ее деталями, которые дадут вам достаточно точную информацию... естественным для Рубурта способом.

О тестах в целом Сет сказал:

— Я учу Рубурта и следую его природным интересам и склонностям. Причиной нежелания проводить опыты явилась не сама идея, а необходимость концентрироваться на деталях ради деталей. Только такие эксперименты вызывают у него неприязнь. Экстрасенсорное восприятие — как и так называемое «обычное» — определяет, какую информацию человек получит из любого источника данных.

Существует множество областей знания, которые не интересуют каждого конкретного человека. Он не будет стремиться получить доступ к ним [даже] обычными способами. Я даю Рубурту доступ к более широким областям фокусировки. Я помогаю ему изменить энергию, которую он использует для восприятия в других направлениях, обратить ее внутрь. Я делаю эту информацию доступной. А затем он использует ее согласно собственным качествам.

Описанный выше тест связан с ясновидением. Предыдущий эксперимент был познавателен с иной точки зрения убедил нас, что первоначально экстрасенсорное восприятие дает общее представление, как, например, беглый взгляд на пейзаж. Нужно каким-то образом сузить восприятие, чтобы сфокусировать его на конкретных элементах и деталях.

Этот тест был довольно забавным, потому что Сет замечательно справлялся сам, но, когда он «перебросил мяч» мне, я чуть не опозорилась. В конверте лежал счет Роба от 15 июля 1966 года. Сеанс проводился 1 августа. Я была с Робом на складе, когда ему дали этот счет (см. вкладку с иллюстрациями).

Роб купил два куска месонита четыре на восемь футов и валик для краски. Обслуживающий нас продавец разговорился, когда узнал, что Роб собирается использовать месонит для рисунков, и поведал нам, что, когда он принимал участие во второй мировой войне, европейский художник написал его портрет. Продавец с юмором рассказывал, как художник нарисовал его лицо симметричным и без недостатков, хотя на самом деле оно было асимметричным, а один глаз поврежден. На продавце были очки.

Вот, что сказал Сет: «Четыре квадрата, или квадрат четыре на четыре». (Это описание показалось нам очень точным. Роб распилил куски месонита пополам, чтобы они влезли в машину, поэтому у нас получилось четыре куска, каждый — четыре на четыре фута.)

«Написанный или напечатанный текст в левом нижнем углу, если держать объект горизонтально, очень небольшой. Сзади тоже что-то есть». (Это верно, за исключением того, что небольшой текст идет по всему левому краю, а не только в углу.)

«1966, ожидание 1967». (На счете стоит дата и год — 1966, а под ним — «счет отправлен».)

«Связь с фотографией или чем-то подобным». (Мы решили, что это недвусмысленная ссылка на портрет.)

«Овальная форма или форма глаза, ну, вот такого глаза, в прямоугольнике или треугольнике». (В заметках Роба сказано, что я показала на собственный глаз. Как уже говорилось, продавец упоминал свой больной глаз в связи с портретом и был в очках.)

«Связь с перевозками и водой». (Довольно необычный способ описания десятимильной поездки в Веллсбург*. Название города есть на счете. Как и слова «загрузка вагона».)

* Well (англ.) — колодец.

«Слово начинается на „м“, и еще одна М, имя или инициал». (Роб покупал месонит под этим названием, но продавец записал на счете «прессованное дерево». Заглавная М есть в заголовке счета в имени Глен М. Шуйлер.)

«Прямоугольный предмет с чем-то темным сверху, возможно, темно-синим». (Счет прямоугольный. На тыльной стороне текст темно-синий.)

В целом Сет дал двадцать четыре описания. Все они были верными, хотя некоторые не так непосредственно связаны с объектом, как остальные. Например, Сет сказал: «Связь с черным, символы смерти; с турниром, тоже символически, как скрещенные мечи». Мы считаем, что это относилось ко второй мировой войне, когда был сделан портрет продавца. Еще один пример: «Цифры... возможно, 01913». На счете действительно были цифры, и первым стоял ноль (что показалось нам необычным), но не в том порядке, который назвал Сет. Одна последовательность начинается с 09 (не 019); а две последние цифры — 1 и 3 — стоят по отдельности на лицевой стороне счета.

До этого момента я не участвовала в передаче описаний. Я была в глубоком трансе. А потом Сет сказал: «Ощущение чего-то висящего сверху, угрожающего или подавляющего, на верхней половине предмета, темное». Когда я произнесла за Сета эти слова, передо мной как будто разверзлась пропасть — появились сомнения в правильности интерпретации информации. Я знала, что Сет хочет, чтобы я сама сузила образ, и что это — часть моего обучения.

Мне казалось, будто надо мной висит что-то тяжелое. Это надо было понимать как, допустим, крышу над головой или как ощущение чего-то давящего? Я не знала — а в тот момент и определить не могла. Правильную связь я так и не установила. Сет снова подкинул мне задачку: «Что-то яркое и небольшое под этим висящим или угрожающим». И снова, предоставленная сама себе, я не смогла добраться до конкретной информации, которая была нам нужна.

Сет пытался сказать мне слово «кровля». Оно стояло в заголовке счета, на верхней половине. Видите, каким точным и в то же время двусмысленным было это незаконченное описание — «ощущение чего-то висящего сверху, угрожающего или подавляющего, на верхней половине предмета, темное».

Второе описание, которое я должна была закончить — «Что-то яркое и небольшое под этим висящим или угрожающим» — должно было навести меня на слово «валик», написанное на счете под словом «кровля». Валик был действительно небольшой, яркий и сияющий, а тот, который купил тогда Роб, — сделан из блестящего алюминия.

В данном случае образы Сета были буквальными, как будто напечатанные слова ожили, и он описывал сами предметы, а не слова, описывающие предметы. В дальнейшем, когда Сет снова давал мне возможность интерпретировать образы, у меня получалось гораздо лучше, и эти уроки были бесценны. Даже хотя у меня получалось не очень хорошо, мы кое-что узнали о природе восприятия, как и задумывал Сет. Этот тест заставил нас задуматься над тем, что все образы, экстрасенсорные и любые другие, изначально являются невербальными и невизуальными и находятся ближе к чистому ощущению, которое затем интерпретируется посредством чувств.