Если свекровь - ведьма - Касмасова Лилия - Страница 77

• Предыдущая
• 77/78
• Следующая

— Ровно? — спросил Денис.

Я уперлась сосредоточенным взглядом в раму справа, овал сдвинулся, выравниваясь.

— Теперь ровно, — сказала я довольно.

— О! Значит, стало получаться? — с одобрением сказал Денис.

— Ну, — скромно сказала я, — чемпионат по плюшкам я не выиграю.

— У нас в семье не играют в плюшки, — улыбнулся Денис.

Он посмотрел в зеркало, взлохматил свои рыжие волосы:

— По-моему, мне пора подстричься, не находишь?

— Нет. Если ты подстрижешься короче, они будут торчать ежиком.

— Ну ладно. — Он спрыгнул со стула и посмотрел наконец на меня.

— Это или это? — подняла я сначала одно, потом другое платье. — Это проще, а это наряднее.

— Мне оба нравятся.

Я вздохнула. И вот что толку его спрашивать? Наш кот Сенька, сидевший на ковре, подошел, понюхал платья.

— Ну а тебе какое больше нравится? — спросила я кота.

Кот фыркнул, потом чихнул.

— И как это понимать? — спросила я и повернула перстень камнем внутрь.

— Зачем оно мне? — сказал кот, направился в спальню и запрыгнул на кровать.

Денис убрал дрель в чемоданчик. Смилостивился:

— Надевай цветочное.

— Да?

— Определенно.

— Нет. Фиолетовое более стильное и модное. Лучше надену его.

Денис пожал плечами:

— А зачем спрашиваешь?

— Посоветоваться! — Я ушла обратно в спальню, вернула платья в шифоньер. Потом выглянула: — А ты что наденешь?

Денис вытирал известку с каминной полки. Усмехнулся:

— Телогрейку.

Я хотела ему сказать, что только не тот его коричневый полосатый костюм, который у него для работы и для торжественных случаев, но тут затрубил вызов скайпа.

Денис подошел к столу, где лежал открытый ноутбук.

— Это Орхидея! — сообщил он и сказал уже в камеру: — Привет, Орхидея.

Я тоже подбежала к ноуту и, перебивая Денисово: «Как жизнь?», закричала:

— Поздравляю!

Денис уже уселся на стул, и я сотворила себе еще один стул рядом. Роскошный такой стульчик получился, в стиле барокко, с завитушками — я ведь нарочно заграничные интерьерные журналы посматриваю. Колдовать — так с размахом!

Орхидея тоже была перед экраном не одна. Рядом сидел Николай. А с двух сторон, отталкивая Орхидею и Николая, в экран тыкались две огромные наглые мохнатые оленьи морды.

— Спасибо! — довольно разулыбалась Орхидея. — Все это было так неожиданно! Никогда бы не подумала, что меня могут выбрать.

— Ну что ты! — возразила я. — Ты ведь отличная ведьма. И человек хороший.

— И красавица невероятная! — Николай приобнял Орхидею.

— Что есть, то есть, — скромно признала та, теребя пальцем кудряшки челки.

Олень слева снова ткнулся в экран, Орхидея отодвинула его морду двумя руками:

— Иди погуляй!.. — Потом доверительно сообщила нам: — Маргарита Петровна сказала, хоть я немножко кхм… рассеянная и недотепа, но зато я…

Олень прислонил свою огромную голову к голове Орхидее, она воскликнула:

— Кыш.

— Я их выведу. — Николай встал, похлопал оленя, что был рядом, по загривку: — Ну-ка, выходите, братцы, — и повел их прочь.

Орхидея наклонилась к экрану:

— Она сказала, зато я ответственная… тем более что перестала подмешивать направо и налево любовные зелья… — Орхидея еще понизила голос: — Хотя, признаться, иногда для смеха…

— Между прочим, я инспектор, — заметил Денис.

Я улыбнулась ему углом рта:

— А мы тут ведем девчачьи разговоры, — и оттолкнула его голову от камеры, — и ты мог бы не подслушивать.

Он тоже улыбнулся:

— Подслушивать у нас любит кто-то другой.

— Мяу! — утвердительно ответил откуда-то из-под стола Сенька.

— Я сама не ожидала! — говорила Орхидея. — Я — и вдруг глава клана! Никогда и не думала!

— Ты будешь отличной главой клана, — сказал мой Денис.

— Да! — покивала я.

— Спасибо, — смущенно засмеялась Орхидея.

Сенька прыгнул на стол и пошел по клавиатуре.

— Иди сюда, ябеда, — сказала я, сгребая его в охапку и перетаскивая к себе на колени. Но он стал царапаться и кусаться.

— Идем, я тебя накормлю, — сказал Денис Сеньке.

Они оба вышли из зала.

Я склонилась к камере и тихо сказала:

— Мы завтра идем на ужин к родителям Дениса.

— О! — воскликнула Орхидея. — Здорово!.. Волнуешься?

— Да. А вдруг они меня так же примут, как…

— Такие, как Далия, встречаются редко, — убедительно сказала Орхидея. — Я даже представить не могу, что она мне устроит, когда узнает, что Маргарита Петровна передала мне власть.

— Да уж. — Я вспомнила, что Далия устроила мне. И плюшки, и драку, и побег Миши. — Но ты все же ее родственница…

— Сестра троюродная.

— Ну вот. Может, она не будет очень уж против.

Орхидея покивала:

— Ты тоже не волнуйся. Ты такая милая девушка. Его мама тебя полюбит.

— Ой, да хотя бы не выгнала, и то хорошо…

Орхидея сказала шепотом:

— А у тебя что, пофигенции не осталось?

— Пофигенции? — Как же я о ней забыла! — Осталась! — радостно вскричала я.

— Кто осталась? — к столу подошел Денис.

— Малина сушеная, — сказала Орхидея. — Вика тоже чай хочет из нее заваривать. Я пришлю.

— Да я у мамы могу спросить, — сказал Денис. — Она тоже всякие ягоды сушит.

Около Орхидеи снова появился Николай, в руках у него были две кружки. Одну он поставил перед Орхидеей:

— Осторожно, горячий.

— Я вот полюбила чай с малиной, — сообщила Орхидея, дуя в кружку.

Кружки были нарядные, из магазина Бабы-Яги: у Орхидеи — с голубем, у Николая — с попугаем. Хорошо, что они больше не пылятся на полке.

Я открыла дверцу нашей серебристой сотой «Ауди», то есть денисовской, разумеется, «Ауди», и плюхнулась на сиденье.

Пофигенцию я пить перед выходом не стала. Если я буду глупо хихикать и смотреть на все равнодушно, они, чего доброго, примут меня за ненормальную! Но флакончик с собой я на всякий случай взяла.

Пристегнула ремень, но мы все не трогались с места.

— Почему мы стоим? — спросила я.

Денис сказал:

— Руль слишком пыльный. Так ехать нельзя. Там в бардачке тряпка, достань, я протру.

— Чего-о?

Он же ездит на этой машине каждый день. Первый раз в жизни слышу, что машина не может ехать, из-за того что у нее руль запылился. Ах, да он просто…

— Ты шутишь? — Я уже готова была рассмеяться.

— Вовсе нет, — абсолютно серьезно ответил он.

Я посмотрела на руль:

— По-моему, он очень чистый. И даже блестит.

— Мне же рулить. Так что дай, пожалуйста, тряпку.

— Хорошо.

Недоумевая — и это мягко сказано. — Я открыла бардачок. А там… что-то сияет. Мягким, белым светом.

Не веря своим глазам, я достала…

— Черевички! Какая красота!

Белая замша, золотая вышивка, драгоценные камешки, голубые и синие, жемчуг.

А Денис смущенно откашлялся и произнес:

— Вика… согласна ли ты стать моей женой?

Я резко повернулась к нему:

— Что?!

— Там… внутри туфли… кажется, в левой…

Я сунула руку в аккуратный, слегка скругленный туфелькин носок. И достала колечко. Из белого металла, с белым прозрачным камушком.

Я не помню, что я сказала. Кажется, просто «Да». А может, только кивнула. Я так разволновалась.

Денис надел мне кольцо на безымянный палец левой руки. У ведьм, как я уже узнала, все важные кольца на левой руке носят, потому что ближе к сердцу.

Колечко выглядело очень скромно по соседству с моим кольцом ведьмы, где были разноцветные эмалированные цветы и розовый бриллиант размером с булыжник.

Оно было скромным и великолепным. И самым дорогим на свете.

А этот чертов ремень безопасности мешал мне броситься на шею Денису, и я — не с первой попытки — но отстегнула его. И бросилась на шею.

Денис сказал:

— Я хотел сделать предложение после сегодняшнего ужина. Но ты так волнуешься из-за того, что едешь к моим. Я подумал, тебе будет проще, если ты уже будешь моей невестой.

• Предыдущая
• 77/78
• Следующая