Выбери любимый жанр

Приключение ваганта - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 37


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

37

Федерико Гизольфи был именно таким человеком. Что характерно, его генуэзское происхождение открывало ему все двери и калитки, которые для иноземцев обычно были всегда на замке. Конечно, ему пришлось заплатить, но Ивашко Немирич приобрел в лице Федерико просто неоценимый клад. Он быстро и без проволочек продал лошадей и повозку, притом за цену вдвое большую, нежели Ивашко предполагал. Ведь юный Немирич был сыном человека, занимавшегося торговлей, поэтому и сам кое-что смыслил в этих делах. За свои труды Федерико Гизольфо был вознагражден хорошим кушем, вследствие чего Ивашко и Андрейко приобрели не просто советчика в делах, а доброго приятеля.

Здесь нужно объяснить, почему Ивашко Немирич выказал столь необычайное рвение к наукам, хотя раньше ни в чем подобном замечен не был. По возвращении домой из своих скитаний по степи, когда он немного оклемался и пришел в себя, Ивашко едва не взвился под потолок, услышав от отца, что ему все равно придется стать на купеческую стезю.

«В жизни все бывает, – рассудительно говорил Яков Немирич. – То, что случилось с тобой, – это всего лишь несчастный случай, от которого не убережешься. А купец нонче уважаемый человек. Будут у тебя деньги, будет и власть. И чем больше злата, тем больше власти, запомни это. Нищие воеводами не становятся. Проще купить, что тебе нужно, нежели устраивать драку».

«Нет! – вскричал Ивашко. – Никогда! Я больше не буду заниматься торговыми делами! С меня достаточно!»

«Небось испужался?» – ехидно поинтересовался Яков Немирич.

«А хоть бы и так! Не мое это!»

«Но тогда ответь мне, сын, что твое?»

«Я… я хочу учиться! За границей!» – ляпнул Ивашко первое, что ему взбрело в голову, лишь бы подальше от опасностей, с которыми ему пришлось столкнуться.

Старший Немирич немного поразмыслил, покусывая ус, а затем, просияв лицом, ответил:

«Быть по сему! В нашем роду есть кому, кроме тебя, заниматься торговлей. А вот по-европейски образованных людей, увы, нет. Так что будешь первым. Ученым людям всегда почет и уважение. А ты, оказывается, молодец! Не ожидал, каюсь. Вишь, как высоко замахнулся…»

Ивашко и рад был дать задний ход – учиться он не любил, считал уроки пустой тратой времени, хотя приходилось стараться, так как за спиной всегда торчала мать, пани Галшка, готовая в любой момент отсыпать сынку за нерадивость березовой «каши», – но уже было поздно. Ивашко знал: если отец принял решение, то его не разубедить. Да и Париж хотелось посмотреть. Те, кому удалось там побывать, расписывали столицу Франции в своих байках яркими красками, украшая ее сусальной позолотой…

После продажи лошадей и повозки Федерико Гизольфо занялся поиском судна, которое доставило бы шляхтича и его слугу в Европу. Это было делом непростым. В порту стояло много кораблей: боевые весельные галеры, большие галеи, пузатые грузовые навы, которые строили генуэзцы, и даже один венецианский неф[43]. И все это, не считая разной мелюзги для каботажного плавания по Черному морю. Но брать пассажиров, которые не были генуэзцами или венецианцами, никто почему-то не хотел.

Все разъяснилось несколько позже. Оказалось, что некоторые пассажиры купеческих судов были заодно с пиратами-ускоками[44]. Ночью они тихо убирали вахтенных матросов, а затем к судну подплывали пираты на небольших, но скоростных посудинах и грабили его. Само судно становилось призом пиратов, а команда – добычей, за которую ускоки требовали выкуп. И чаще всего пираты его получали, так как матросами в основном были генуэзцы или венецианцы, и дожам приходилось трясти мошной, чтобы не получить бунт родственников несчастных пленников.

Наконец Федерико Гизольфо все-таки нашел сговорчивого капитана. Им оказался некий Доменико Монтальдо. Это был громогласный здоровяк в богатых и красочных одеждах с румянцем во всю щеку, большой любитель вина и интересных историй. А уж за этим добром Федерико в кошелек не лазил. Он убалтывал капитана Монтальдо полдня, пока тот все же не купился на обаяние портового прощелыги. Его «подвиг» стоил Ивашке двух золотых – переговоры, ясное дело, проходили в портовой таверне, но итог получился просто замечательный.

Пока судно Доменико Монтальдо грузилось (он был не только его хозяином, но и купцом), Федерико Гизольдо таскал Ивашку и Андрейку по Кафе, показывая достопримечательности города-крепости. Чаще всего это были почему-то таверны, и ни одну из них хитрец Федерико не обошел своим вниманием. Вино, которое он заказывал за счет Ивашки, было великолепным – ведь Федерико был свой, местный, поэтому ему подавали без обмана, – и под конец таких прогулок у юнцов, непривычных к обильным возлияниям, начинало шуметь в голове и двоиться в глазах от выпитого «за компанию».

А в Кафе было на что посмотреть. Первым делом Федерико не без гордости показал киевлянам городские ворота. Они поражали своей мощью и красотой. Все ворота были из мореного дуба, резные, окованные железом и ярко начищенной медью.

Оказалось, что крепость у стен, мимо которой проехал караван Гвидо Фабриано, – замок святого Константина. А ворота носили имя покровителя генуэзцев Георгия Победоносца. Еще одни ворота (их называли «Двенадцать апостолов») служили въездом в Кафу со стороны холма Святого Ильи-пророка. Вблизи армянской церкви Святых Архангелов находились ворота «Каиадор», а те, что были на набережной, носили название «Вонитика». Был еще один выход из Кафы, но осмотреть его у Ивашки и Андрейки не хватило сил. Он вел к церкви Святого Феодора, находившейся за крепостной стеной.

В отличие от Киева, Кафа не имела площадей, а многочисленные улочки были узкими и извилистыми. Город делился на «борги» – кварталы. Сколько их было в Кафе, не знал даже Федерико Гизольдо. Сам город состоял из двух укрепленных частей – внутренней и внешней. Внутренняя часть – главный квартал города – была сильно укреплена. В ее пределах находились казенные здания, контора для проверки весов и взыскания пошлин, а также склады и магазины особо ценных товаров (драгоценных металлов и камней, мехов, шелковых тканей и прочего).

На берегу бухты стоял консульский дом с пристроенным к нему зданием суда, площадкой над морем и крытой террасой с балконом. С нее судебный офицер под звуки сигнальной трубы оповещал о консульских постановлениях и судебных приговорах. Главный «борго» был окружен высокими, толстыми стенами, и доступ к нему был возможен только через главные ворота, которые по сигналу особого колокола закрывались при наступлении ночи.

Внешняя часть Кафы занимала большую территорию, окруженную второй линией укреплений, простиравшейся вдоль всего побережья до замка Святого Константина и оттуда к югу, до высокой горы, в районе которой находился карантин. Эта часть города делилась на множество тесных кварталов и была густо населена. Среди этих кварталов выделялись своей оживленностью несколько улиц, представлявших собой рынок Кафы. Там продавались преимущественно местные продукты: мясо, рыба, овощи и фрукты. Дальше были размещены караван-сараи, заезжие дворы (в одном из них поселились Ивашко и Андрейко), зерновые склады и большие, огороженные глухими стенами дворы, где продавали невольников.

К внешней части Кафы примыкали несколько слободок. В этих незащищенных от неприятеля предместьях высились главы церквей Святого Георгия, Анны Пророчицы, Воскресения Господня, Святого Феодора и нескольких других. Там же находились большие городские цистерны для воды, несколько караван-сараев, публичные дома и таверны, скотопрогонные дворы, склады сена, древесного угля и дров. Все это хозяйство находилось в ведении кавалери – полицмейстера, под командованием которого была и сотня стражников-аргузиев.

Андрейко восхищался роскошными зданиями в центральном «борго». Таких великолепных строений видеть ему еще не доводилось. А столько разнообразных товаров привозили купеческие караваны в Кафу! Русские меха, кожи, холсты, воск, оружие, пряности, краски разные, шелковые ткани и драгоценные камни из далеких восточных стран… Большим спросом у заезжих купцов пользовались и местные товары: соль, соленая рыба, икра, зерно, невыделанные шкуры. На пристанях шла работа даже по ночам, при свете факелов.

вернуться

43

Галея – парусно-гребное военное, торговое или транспортное судно IX–XVII веков, специально приспособленное для средиземноморских условий плавания. Имело узкий и длинный корпус, треугольные паруса и обычно по 26 весел с каждого борта.

Нава – общее название грузовых судов городов-республик Италии в XII–XV веках. У двух– и трехпалубных нав не было весел, они имели от одной до трех мачт с треугольными латинскими и прямоугольными парусами.

Неф – торговое и военно-транспортное судно X–XVI веках. Изначально имело две мачты и латинское парусное вооружение.

вернуться

44

Ускоки – славяне-беглецы от турецкого ига, преимущественно к далматинскому побережью Адриатического моря. Центром пиратов-ускоков был Клис – крепость неподалеку от Сплита.

37
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело