Сияние ангела - Уэзерли Ли - Страница 87

• Предыдущая
• 87/100
• Следующая

Несмотря на это, Разиэль чувствовал почти сожале­ние, когда думал о ее смерти. После атаки, если все пой­дет, как он планирует, он будет рядом, чтобы аккуратно покончить с УА, которые, как крысы, попадут в тупико­вый коридор. Увидеть смерть Килара будет так же при­ятно, как понаблюдать за смертью Совета. Странно, но он знал, что Алекс скучает по Уиллоу. Он слишком хо­рошо успел узнать ее голову. Он почти не сомневался, что она пойдет в атаку независимо от того, что произо­шло между ними. Она была полна решимости принять в ней участие. Как и в случае Разиэля, вещи, на которые она решалась, обычно происходили. Он начал погру­жаться в ее мысли, но остановился. Это было бесполез­но, он знал, что его дочь умрет. Он не отрицал, что ему было любопытно увидеть ее снова лицом к лицу, хотя он отлично знал эту девчонку.

Жаль. Но это не важно.

Глядя на гладкие линии Торре—Майор, Разиэль допил коньяк и поставил стакан на подоконник. Неожиданно стекло разбилось о край подоконника, хрусталь рас­сыпался в руке. Разиэль зашипел, когда маленький кусок вонзился ему в ладонь. Выругавшись, он пошел в ванную и вытащил стекло, по руке струилась кровь. Человеческое тело испытывало удовольствие, но его раздражала боль. По крайней мере кровь быстро оста­новится.

К тому времени, когда он отправился в Торре—Майор, от пореза не останется и следа.

Мы с Себом были в метро, когда это произошло.

Мы сидели в грохочущем вагоне и молчали, что те­перь стало обычным. За последние несколько дней я с трудом могла заговорить с Себом, хотя раньше нам не хватало времени на разговоры. Он сидел рядом, и я чув­ствовала, что он сильно опечален. Он не мог ничего сделать, чтобы вернуть нашу дружбу. Я не могла помочь ему. Я знала, что сама все испортила, но я была слишком потрепана внутри, чтобы выяснять почему и пытаться все исправить. Я видела только взгляд серо—голубых глаз Алекса и разбитое сердце в них. Мое сердце было как маленькое раненое существо, которое свернулось калачиком и скулило в углу.

До атаки осталось меньше двух часов.

Чуть раньше мы пошли в магазин и потратили по­следние деньги, чтобы мы могли смешаться с остальны­ми на приеме. Я посмотрела на свою одежду — черные брюки и бирюзовая блузка. Я странно напоминала Бет Харли, которая так давно одевалась так же в Потакете, когда я читала ее будущее и увидела ангела, его сияние отражалось в мерцающих водах ручья. С этого все и на­чалось. Словно я специально подбирала одежду.

Наш план состоял в том, чтобы пойти в дом и при­соединиться к команде, когда они пойдут на атаку. Туда мы и ехали. Я понятия не имела, как отреагирует Алекс, когда нас увидит. Но вне зависимости от того, что было между нами, ему был важен каждый, кто поможет. Он был слишком хорошим лидером, чтобы не понимать это. У меня все похолодело внутри, когда я представила, что снова увижу его. Если в его глазах все еще будет не­нависть, я убью себя.

Стараясь не думать об этом, я стала изучать карту метро на стене. Последние несколько дней мы часто стояли на мосту в парке Чапультепек и смотрели на Торре—Майор. Не знаю, чего мы добивались. Скорее мы пытались сделать хоть что—то полезное.

Но все, что там происходило, оставляло странное чувство. Да и во всем городе тоже. Несколько дней назад я заметила, что энергия стала ощущаться по—другому. Спокойнее, чем обычно. Чувство «Нью—Йорка в обеден­ные часы» пропало. Когда я смотрела на Торре—Майор, в моей голове продолжал возникать расплывчатый образ — корни пущены, толстые блестящие кольца энергии, свитые глубоко под землей, оплетают весь город. Далеко впереди я чувствовала, что тонкие побеги уходят по всем направлениям.

— Что это такое? — спросила я с беспокойством Себа, когда мы впервые заметили их.

Это было первое, что мы сказали друг другу за по­следний час. Мы стояли практически там же, где Алекс застал нас в первый день, когда мы держались за руки. Я с болью прогнала эту мысль.

Себ покачал головой и посмотрел наверх.

— Не знаю. Но они как будто... живые.

Никто из нас больше ничего не сказал. Сейчас я на­пряженно сидела в метро на жесткой пластиковой ска­мье и думала, чем заняты Двенадцать. Корни, которые они пустили, успешно прорастали. Их энергия стала частью Земли.

Через вагон шел певец mariachi. Его журчащий голос был как дурной сон. Рядом со мной лежал рюкзак Себа со всеми нашими вещами. Мы не хотели оставлять его, как будто мы допускали возможность смерти. У Себа в кармане был его нож Кара оставила его на кровати в доме УА. Он нашел его, когда собирал вещи. Я чувство­вала, как он думал, что скоро воспользуется им.

Я посмотрела на Себа и с трудом осознала, что мы молчим. Я не могла этого выносить, ведь скоро мы оба могли погибнуть. Но я не знала, что ему сказать. Как будто между нами выросла стена, и я не могла ее разру­шить, хотя сама возвела ее.

Я попыталась заставить себя сказать что—нибудь. Не помню что. Прежде чем я успела что—то произнести, я ахнула и сжала кулаки.

Меня пронзила боль, я порезалась. Осколок стекла, подоконник Я в смятении посмотрела вниз, рассчиты­вая увидеть кровь на ладони.

— Уиллоу? — сказал Себ и посмотрел на меня, на­хмурившись.

Я покачала головой и провела пальцами по непо­врежденной коже. Я была почти уверена, что найду осколок. Я чувствовала его. Нет, его не было. Я стиснула зубы и ощутила прилив крови. Раковина на белой ка­менной плите. Розовая вода стекала в канализацию.

«Хорошо, что она скоро остановится. Надо выгля­деть совершенно, когда Совет погибнет. Это будет мой первый момент как главы Серафимов».

Образ и голос пропали, оставив меня в смятении. Разиэль.

— Уиллоу, что случилось? Что ты видела? — Себ пе­рекрикивал шум. Он потянулся за моей рукой, но оста­новился.

— Стой, — пробормотала я. — Я только...

Путаные мысли захлестнули меня — как энергети­ческий поток в первую ночь в Мехико пульсировал так сильно, что я боялась, что он утопит меня, и как через несколько секунд он иссяк. Как у меня возникло чув­ство, что за мной наблюдают. Беспокойство моего ан­гела. Как только мы с Себом начали искать, все, что ее беспокоило, исчезло.

Поезд и люди стали нереальными. Я закрыла глаза и снова погрузилась в тщательные поиски, чувствуя разочарование. Ничего. Но я ощущала Разиэля, что он делал, что думал. Он был во мне.

И тут я поняла. Если я не могу его найти в себе, зна­чит, это я в нем.

Я вывернула сознание наизнанку и попыталась по­чувствовать свою энергию так же, как чувствовала Алекса — отпускала, искала и давала ей прийти. Через несколько секунд появился серебристый с сирене­вым оттенком. Я увидела нежные цвета и сглотнула. Интересно, правильно ли я догадалась? Инстинктивно я знала, что должна быть очень осторожна.

Аккуратный мысленный толчок — я коснулась энергии и оказалась в голове Разиэля. Мир с высоки­ми башнями и существами в мантиях, амфитеатр, где мысли читали при помощи телепатии и было очень скучно. Стена между мирами, через которую он проходил тысячи раз, чтобы полакомиться человечеством.

Знания лились в меня, как вода в стакан. Я перестала дышать и похолодела от ужаса. Это не я в нем, а он во мне. Я поняла, что он шпионил за мной все это время, и меня затошнило. Он знал все мои мысли и чувства.

Знал все планы. Я все поняла. Софи, карта памяти. Неправильное направление выхода.

У меня закружилась голова, когда до меня дошли все детали. Это была ловушка. Убийство Совета не убьет всех ангелов. Это было только предположение. У меня застыла кровь, когда я увидела остальные возможности.

Например, задрожит земля и большие города по всему миру превратятся в пыль.

Я сидела ошеломленная и не могла поверить в то, что узнала. Это не может быть правдой, просто не может. Столько людей погибнут. Разиэля это не волновало. Если это случится, то у ангелов останется достаточно корма, особенно учитывая, как «существа» размножа­лись. И не важно, что Мехико будет скорее всего раз­рушен, если Совет умрет, корни их энергии, которые были глубоко под землей, обезопасили его.

• Предыдущая
• 87/100
• Следующая