Охота на сыщиков - Макбейн Эд - Страница 8

• Предыдущая
• 8/42
• Следующая

Весь день стояла жара, плотно окутавшая город тяжелым, нездорово желтым покрывалом знойного марева. Карелла не любил жару. Он никогда не любил лето, даже в детстве. А сейчас, когда он вырос и стал полицейским, наиболее примечательным в летнем периоде для него было лишь то обстоятельство, что в это время года куда быстрее появляется трупный запах.

Едва войдя в кабинет, Карелла ослабил узел галстука, расстегнул воротничок и закатал рукава рубашки. Взяв со стола копию разрешения, он бегло просмотрел заполненный на пишущей машинке бланк. Да, у Кларка действительно было разрешение на ношение пистолета. Но это отнюдь не означало, что он не стрелял из этого пистолета в полисмена по имени Майк Риардон.

Карелла отодвинул документ на край стола, посмотрел на часы и тут же потянулся к телефону. Торопливо набрал домашний номер Буша и в тревоге стал ждать, сжимая сразу вспотевшей ладонью тедефонную трубку. После шестого гудка ему ответил женский голос:

— Алло?

— Элис?

— Кто это?

— Стив Карелла.

— О, привет, Стив!

— Разбудил?

— Да.

— Хэнка еще нет. У него все в порядке?

— Да. Он вышел вовремя, — ответила Элис.

Сонные нотки уже исчезли из ее голоса. Элис Буш была женой полисмена и, как и все жены полисменов, спала в те же часы, когда спал муж, приспосабливая свой распорядок дня к его расписанию. Карелле множество раз доводилось звонить ей по утрам и днем, и он всегда восхищался, как мгновенно переходит она от сна к яви — на протяжении буквально трех-четырех фраз. Когда Элис только поднимала трубку, ее голос неизбежно звучал как шелест савана подобравшейся вплотную смерти. По мере того как развивалась беседа, в нем начинало звучать жалобное поскуливание пожилого эрдельтерьера, которое затем наконец переходило в волнующее, зазывно сексуальное воркование, каковое и было обычным голосом супруги Буша. Карелла видел ее однажды, когда во время ночного дежурства они с Хэнком заскочили куда-то перекусить и Элис решила к ним присоединиться. Поэтому Карелла знал, что жена Буша представляет из себя энергичную блондинку с потрясающе изумительной фигурой и самыми карими глазами, какие ему доводилось когда-либо видеть. Из того, что Хэнк щедро рассказывал об интимных аспектах своей семейной жизни, Карелле было известно, что Элис спала в облегающих черных полупрозрачных ночных сорочках. Подобная осведомленность здорово нервировала его, поскольку всякий раз, когда Карелле приходилось телефонным звонком поднимать Элис с кровати, воображение автоматически рисовало ему округлые формы блондинки, неизменно облаченные именно в такие экзотические одежды, какие со вкусом описывал Хэнк.

Поэтому Карелла всегда старался до минимума сократить телефонные разговоры с Элис, мучаясь чувством вины за столь экстравагантные качества своего высоко художественного воображения. В это утро, однако, Элис, похоже, была расположена поболтать и оборвать беседу ему пока не позволяла.

— Насколько мне известно, одного из ваших коллег кокнули? — сказала она.

Карелла, несмотря на всю мрачность темы, не смог удержаться от улыбки. Элис порой удавалось самым забавным образом сочетать изысканный „королевский" английский язык с отборными образчиками блатного и полицейского жаргона.

— Да, это верно, — подтвердил он.

— Ужасно сожалею, — продолжала Элис изменившимся соответственно настроению тембром. — Пожалуйста, будьте осторожны, ты и Хэнк. Если какая-то дешевка палит на улице…

— Мь(будем осторожны, обещаю, — заверил ее Карелла. — Извини, Элис, мне надо бежать.

— Оставляю Хэнка в надежных руках, — заявила Элис и повесила трубку, не прощаясь.

Карелла улыбнулся, пожал плечами и тоже положил трубку. Дэвид Фостер, сияя свежевыбритым шоколадным лицом, неторопливо приблизился к его столу:

— Здорово, Стив.

— Салют, Дэйв. Что у тебя?

— Баллистическая экспертиза по тому пистолету, что ты принес ночью.

— Есть что-нибудь?

— Из него бог знает сколько лет не стреляли.

— Что ж, одним меньше. Теперь нам осталось проверить всего девять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч других жителей этого славного города.

— Не по душе мне, когда полисменов убивают, — заявил Фостер, угрожающе насупив брови и наморщив лоб, что сразу придало ему сходство с быком, в ярости нагибающим рога’гую голову перед броском на красную тряпку. — Майк был моим Напарником. Отличный был мужик, надо сказать.

— Я знаю.

— Я все пытаюсь вычислить, кто 6j.i это мог быть. У меня вот здесь собственное бюро идентификации. — Дэвид постучал пальцем себе по лбу. — Я мысленно листаю и просматриваю папки с фотографиями одну за другой. Пока по нулям, но дайте мне время. Кто-то, должно быть, затаил злобу на Майка, и, когда я признаю эту образину, он пожалеет, что не удрал куда-нибудь подальше, вроде Аляски.

— По правде сказать, — признался Карелла, — я бы тоже хотел оказаться сейчас на Аляске.

— Жарковато, а? — согласился Фостер, классически недооценивая температуру и влажность.

— Да. — Краешком глаза Карелла заметил идущего по коридору Буша.

Войдя в кабинет, Буш расписался в журнале „Приход — уход“, добрался до стола Кареллы, придвинул вращающееся кресло и рухнул в него с безутешно несчастным видом.

— Тяжелая ночка? — улыбаясь, поинтересовался Фостер.

— Не то слово! — поправил его Буш своим обычным тихим голосом.

— С Кларком ничего не вышло, — проинформировал его Карелла. — Все чисто.

— Я так и думал. Теперь что будем делать?

— Хороший вопрос, — одобрительно отозвался Карелла.

— А что судебно-медицинская экспертиза?

— От них пока ничего нет.

— Ребята прихватили там какую-то шпану. Ждут допроса, — вмешался Фостер. — Может, пощупаем их предварительно, а?

— Они где, внизу? — спросил Карелла.

— Ага, в отеле, — подтвердил Фостер, имея в виду камеры предварительного заключения на первом этаже здания.

— Распорядись, чтобы привели их сюда.

— Момент, — согласился Фостер.

— А где шкипер? -

— В отделе по расследованию убийств. Пытается расшевелить их, чтобы они действительно взялись за это дело по-настоящему.

— Утреннюю газету видел? — спросил Буш.

— Нет еще.

— Майк попал на первую страницу. Вот, взгляни. — Он положил газету Карелле на стол.

Тот поднял ее так, чтобы говоривший по телефону Фостер тоже мог видеть.

— „Убийца стрелял в спину", - ворчливо прочитал вслух Фостер. — Подонок паршивый!

Он положил трубку, и все закурили. Буш попросил по телефону прислать кофе, и тут доставили задержанных.

Оба были небриты, высоки ростом, одеты в спортивные рубашки с короткими рукавами. На этом физическое сходство заканчивалось. Один из задержанных был смазлив, с правильными чертами лица и ровными, ослепительно белыми зубами. Второй выглядел так, словно бросил вызов бетономешалке и потерпел поражение. Карелла моментально узнал обоих. Мысленно он перебирал имеющиеся на них в досье сведения.

— Их что, вместе взяли? — спросил он у полисмена в форме, который конвоировал арестантов.

— Ага, — ответил тот. -

— И где же?

— Угол Тринадцатой и Шипп. Сидели в припаркованном автомобиле.

— Законом это, как известно, не запрещается, — вызывающе заметил красавчик.

— В три часа ночи, — уточнил полисмен.

— Ладно, — сказал ему Карелла. — Спасибо.

— Зовут-то как? — ласково поинтересовался Буш у красавчика.

— Сам знаешь.

— А ты повтори, повтори свое имя. Мне нравится слушать, как оно звучит.

— Устал я чего-то.

— Еще не так устанешь к тому времени, как мы с вами закончим, — пообещал ему Буш. — Хватит ломать комедию, отвечай на вопросы. Имя?

— Терри.

— А дальше?

— Терри Маккарти. Спрашивает еще, когда сам знает. Черт бы тебя побрал совсем!

— А как насчет твоего дружка, Терри?

— И его ты знаешь. Кларенс Келли.

— И чем же вы занимались в автомобиле? — полюбопытствовал Карелла.

— Картинки голенькие разглядывали, — издевательски хихикнул Маккарти.

• Предыдущая
• 8/42
• Следующая