Большая книга ужасов – 43 - Усачева Елена Александровна - Страница 34
- Предыдущая
- 34/60
- Следующая
– Она чего, ведьма, что ли? – недоумевали поначалу ребята.
– Человек просто умеет гадать на картах, – фыркали девчонки.
Ну да, умеет. Картонные картинки в ее маленьких пухленьких пальчиках так и мелькали. Легко падали друг на друга короли и валеты с недоумевающими лицами (как? они подчиняются… этой?), нагло ухмылялась пиковая дама, таинственно мерцали тузы. Выпадала дорога, встреча, неприятный разговор. И ведь все сбывалось! Кто бы сейчас вспомнил время, когда они жили без предсказаний? Не было этого! Точно, не было.
Разглядывая дневник с только что полученной двойкой, Юрка не испытывал ничего, кроме раздражения. Кому нужна вся система образования, если какая-то приезжая колдунья может предсказать, кого и когда вызовут?
– Не расходимся, не расходимся, – захлопала в ладоши химичка. – У нас классный час! Я попросила Аню Леонову рассказать нам о Франции, где она прожила несколько лет.
– Франция, – заблеял Митька, – это такая страна… – он хихикнул, – где живут французы.
– Очень смешно, Емцов, – перекрывая голосом собственные хлопки, отозвалась Людмила Петровна. – Свои актерские таланты ты покажешь на уроке литературы, когда тебя попросят прочитать «Песнь о Вещем Олеге…»
– Еще накаркаете, – скис Митька. К пророчествам он в последнее время относился настороженно.
Аня вышла к доске и стала своим нудноватым хриплым голосом рассказывать о Франции. О том, как все хорошо там и как все классно здесь. По ходу дела выяснилось, что жила она в этом распрекрасном месте недолго. Папа уехал на новое место работы и забрал дочку с собой. А мама-француженка осталась там. Видимо, так до сих пор и варит лягушек с ужами где-нибудь на болоте.
На Юркину парту упала записка. Васькин почерк. Сидела она теперь рядом с андалузской колдуньей, а значит, перед Пулейкиным. Он пытался у Вербицкой пару раз списывать уроки, так что этот ровный частокол букв был ему знаком.
– Чего тебе? – спросил он, заранее предчувствуя что-то нехорошее.
Васька повела плечами, перекинула косу за спину. Кончик ее хлестнул по парте. Самое время было дернуть за эту косу, но Юрка сдержался. Вот сейчас Васька как заверещит, а потом Андалузия на него как нашлет дождь из креветок… Нет, давайте жить дружно!
Ничего ему не оставалось, кроме как прочитать записку.
«Алансон – место, где раньше проходили шабаши ведьм».
– И что? – перегнулся через парту Пулейкин.
– Юра! – тут же отреагировала учительница. – Это неуважение к товарищу!
– Видал я таких товарищей в гробу, – проворчал Пулейкин, доставая из кармана телефон.
Интернет бодро выдал ему массу информации про шабаши и место их проведения. И ни фига это был не Алансон. Чаще всего шабаши проходили в Вальпургиеву ночь на пике Броккен, в немецких горах Гарц. Где Гарц, а где Алансон! Но все равно странно…
– И что? – дернул за лямку Васиного сарафана Юрка.
– Она нам сама рассказывала. Говорила, что знаменитая предсказательница Мария Ленорман оттуда, из Алансона.
– И что?
– Пулейкин! Имей совесть! – перекрыла его негромкий шепоток своим зычным голосом Людмила Петровна.
– А чего сразу совесть?
Класс облегченно заржал.
– Выйди в коридор!
Юрка бы поспорил, он бы и остался. Но увидел, что Анька улыбается, и не выдержал:
– Ну ладно! Мы еще посмотрим, кто кого!
В коридоре он быстро набрал в поисковике: «Мария Ленорман». Ничего интересного не нашел. Ну гадалка, ну напророчила Наполеону победу и падение, ну предсказала смерть Робеспьеру и Марату (кстати, кто это?). Муравьева-Апостола тоже повесили – а вот нечего было бегать по гадалкам и спрашивать о будущем. Что-то все сплошные смерти…
Юрка приник ухом к двери класса. Андалузия вещала о своей непростой жизни.
На душе у Юрки завели свои песни черные кошки, заскребли когтями по больным местам. Вот ведь навязалась новенькая на их голову! Это она сейчас им только вызовы к доске и контрольные предрекает. И еще вопрос, почему все сбывается – потому что так и должно быть, или потому что она так сказала. А ну как она кому-то накаркает смерть? Что же, тому человеку теперь помирать? Только потому, что ему об этом сказали?!
После звонка первыми из класса вышла девчонки – Васька с Леркой и Олькой, за ними, как мафиози в окружении своих головорезов, похромала Андалузия. Или как ее теперь звать? Госпожа Ленорман? Зазевавшиеся девчонки подтягивались к остальным. Ну да, Леонова им еще пригодится, впереди контрольных – видимо-невидимо!
Емцов взглядом показал, что надо бы это дело обсудить. Друзья покинули класс последними. Митька припадал на пострадавшую конечность. Пулейкин подумал, что чем-то они с Андалузией сейчас похожи – оба не сильны на ноги.
Далеко они не пошли, остановились под козырьком школы. Шел нудный осенний дождь – холодная вода падала на еще теплую землю. Душно было, парило. В воздухе стояла неприятная морось. Прячься – не прячься, все равно казалось, что ты стоишь по уши в воде.
– Она над нами издевается, – прошипел Митька, с ненавистью глядя на промокший мир.
– Почему издевается? – Влад закутался в куртку – осенью он начинал мерзнуть, ходил в перчатках и заматывался в шарф. – Она ведь только предсказывает, и все время правильно. Что же плохого в этом?
– Она не предсказывает, а каркает! – не сдался Емцов. – Если бы она никому ничего не говорила, никого бы и не вызывали.
Юрка согласно закивал. Все так и есть на самом деле. Если эта мысль пришла в голову не ему одному, значит, она правильная.
– Никому плохо от этого не становится! – поторопился защитить новенькую Муранов. – Всем только хорошо – успевают подготовиться. Учиться лучше стали.
– Интересно, а она может предсказать то, что я сейчас сделаю?
Через школьную площадку прошуршала стайка девчонок – королева и ее свита. Никто не задался вопросом, что они делали на улице в дождь, какого водяного змея зазывали. Хотя это странно, что они не разошлись по домам, а носятся вокруг школы. Клад ищут? А может, закапывают?
– Вы шуганете девчонок, а я ею займусь. – Митька и не заметил, как стал избегать называть Аню по имени, словно само сочетание этих звуков могло ему чем-то повредить.
– Я с тобой, – шагнул следом за приятелем Юрка. Нет, он не сможет играть с девчонками в догонялки, пока его приятель будет погибать под смертельными чарами колдуньи! Помирать – так с музыкой. Хоть напоследок колдунье от него достанется!
– Я чего, один останусь с девчонками? – напрягся Влад.
– Там все свои, – «успокоил» его Пулейкин.
Муранов нахмурился. Видок у него был такой, как будто друзья предложили ему кинуться под танк со связкой гранат.
Так он и сделал. Кинулся. Разве что глаза не зажмурил.
– Васька! – побежал он наперерез девичьей стайке. – Ненормальная! Стой!
– Муранов, в лоб захотел?
Остановилась не одна Вербицкая. Остановились все, кроме Андалузии. Та все топала и топала, картинно уходя в дождь.
– Сказать чего хочу… – не чувствуя рук и ног, прошептал Влад.
– Ну? – придвинулись к нему Лерка Пустячная и Олька Хаецкая.
– Дура ваша Андалузия, и вы вместе с ней! В ведьмы всем вам захотелось, припадочные? И это еще не все!
Последние слова он крикнул уже на бегу. Девчонки рванули следом за ним. Плана особенного у него и не было – он мог только увести одноклассниц подальше и отдаться им на растерзание. А разъяренные девчонки – это надолго.
Юрка с Митькой переглянулись. Еще неизвестно, чья миссия окажется сложнее!
Аня Леонова скрылась за кустами. Дождь прекратился. Сквозь облака прорезался луч солнца. Туман заклубился, заволновался. Друзья заторопились.
– Сейчас подойдем, а ее там и нет, – прошептал Митька.
Пулейкин кивнул. Но они оба ошиблись.
Она там была. Стояла, силуэт ее был чуть размыт туманом. Солнце осветило ее фигуру. И медленно, словно нехотя, за Аниной спиной вдруг начала подниматься огромная тень. Она не лежала на земле, как ей было положено по законам физики, а нависла над Леоновой, норовя обрушиться на нее и проглотить. Чем больше силы набирало солнце, тем заметнее тень росла, а вокруг нее, как ореол, загоралось огненное свечение. Сначала выделялся только красный цвет, потом он стал распадаться на краски спектра. Вот появился фиолетовый цвет, синий, между ними втиснулся желтый, потянувший за собой зеленый. Закончив «перебирать» все цвета радуги, свечение принялось за повторение этой игры. И уже не видно было Андалузии. Только туман – и эта огромная, все выше и выше поднимавшаяся фигура, окруженная цветным ореолом.
- Предыдущая
- 34/60
- Следующая
