Выбери любимый жанр

Большая книга ужасов – 43 - Усачева Елена Александровна - Страница 33


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

33

«Скорую» учителя вызывать не стали. Юрка с Владом предложили дотащить приятеля до дома. Емцов стонал и охал. Когда он наступал на ногу, боль простреливала по всему его телу, застревала в позвоночнике. Перебинтованное колено не гнулось.

– Это все та горгона жидковолосая, – шипел Митька, обвисая на руках приятелей. – Ты видел, какие у нее глаза? Сглазила меня, дура хромоногая!

– При чем здесь это? – пыхтел Влад. – Обыкновенная игра была, как всегда. Подставился ты, вот тебе по колену и врезали. Медсестра сказала, пройдет.

– Ага, пройдет! – выл Емцов, то и дело останавливаясь. – Ты чего, не слышал, как она мне советовала на физру не идти? Сама же все и подстроила. Черт, черт, черт! Она меня инвалидом оставит!

– Случайность, – прошептал Юрка. Хотя ни в какую случайность он не верил. – Поймаем ее, поколотим, она нам все расскажет.

– Что же рассказывать, если случайность? – Последнее слово Митька буквально проблеял. Веселее никому от этого не стало. Выглядел Емцов очень плохо.

– Ну, ладно! – Влад остановился передохнуть. – Пока ты будешь дома сидеть, мы все выясним. И если что – сами разберемся.

Дома Митька отлеживался недолго. Его распирала жажда справедливости и мести. Что такое?! Какая-то кривоногая и криворукая дура будет ему жизнь портить! Рентген, перевязки, мази, процедуры – и через три дня он прихромал в школу… чтобы в очередной раз взвыть от ярости.

* * *

Что-то за это время произошло. Что-то неуловимое. Класс разделился. Раньше все они колыхались эдаким равнодушным болотцем, без разграничения на «своих» и «чужих». А теперь словно красную черту в воздухе провели – все девчонки были с новенькой. Они дружно ходили за ней толпой, заглядывали в ее бесцветные глаза, ловили ее слова, высказываемые ее хрипловатым голосом.

– Чего случилось? – спросил Емцов у притихших друзей.

– Ничего, – отвернулся к левому окну Влад.

– Ничего, – отвернулся к правому окну Юрка.

– Это что такое, я спрашиваю?! – Митька ткнул пальцем в шушукавшихся у первой парты девчонок.

– Это они на картах гадают – кого вызовут, а кого нет.

– И как?

– Все совпадает.

– И кого?

– Сейчас поймешь.

Шебуршание смолкло, потом что-то сказала Анька, и девчонки вновь загомонили. Группка распалась. Девчонки потекли к своим партам. Кто-то это делал очень быстро: усаживался, доставал учебник и начинал шумно перелистывать страницы. Остальные с любопытством оглядывали класс, сочувственно смотрели на парней.

– Видал? – Юрка потянул из рюкзака учебник – только что он получил с десяток насмешливых взглядов. В другом конце класса двоечник Андрюха Коготков тянул на одной ноте:

– Дай учебник! Ну чего, тебе жалко, да? Тебя же не спросят. Ну, дай учебник!

– О! Емцов! Как нога? – В класс ворвался учитель истории, Дмитрий Степанович. Резко закрыл за собой дверь. Резко повернулся к классу: – Почему ты молчишь?

Забыв о боли, Митька выбрался в проход.

– Можно я урок отвечу?

– А ты готов? – историк сверкнул белозубой улыбкой из-под усов.

– Нет, но я все равно хочу, – искренне признался Емцов.

– Да ты погоди, – учитель попытался остановить рвущегося в бой Митьку. – Давай лучше… – он быстро взглянул в журнал, – Коготкова послушаем. Он давно мечтает двойку исправить.

– Не мечтаю я, – нехотя поднялся Андрюха, которому так и не дали учебник. – Могу и других пропустить вперед.

– Спросите меня. – Митька дохромал до доски, по пути опираясь на парты одноклассников.

– О чем же ты хочешь нам рассказать?

Емцов попытался восстановить в памяти насмерть убитые кластеры с информацией по истории. Что-то там было с Иваном Грозным и Смутным временем… Кажется, на Русь кто-то напал…

– О том, как наши против врагов воевали. И победили, – выдал Митька, суровым взглядом окидывая притихших одноклассников. Ни дать ни взять – князь Пожарский перед походом.

– Ага, – растерянно пробормотал Дмитрий Степанович, вновь уткнувшись в журнал. – Про войну хочешь рассказать?

Митька специально не смотрел на новенькую. Вот взглянет он на нее, а она от его взгляда моментально испепелится!

– И про войну тоже.

– А я разве про войну задавал? – Учитель попытался выглядеть строгим, вроде сам сейчас на войну пойдет.

– Культура и быт семнадцатого века, – торжественно пропела Васька Вербицкая.

– Вот давай, Василиса, и иди к доске, – обрадовался историк. – А ты, Митя, послушай… Я тебя в следующий раз спрошу.

– Обещаете? – воинственно поджал губы Митька.

– Конечно, конечно…

Емцов похромал обратно. В спину ему летела уверенная дробь Васькиных слов – после предупреждения Аньки она успела подготовиться.

– И так – третий день подряд, – прокомментировал Влад.

– И вы терпите?! – возмутился Митька.

– А что тут терпеть? – Юрка пульнул бумажным шариком в ногу возвращавшейся после блестящего ответа Ваське. – Удобно.

– Да ни фига не удобно – зависеть от какой-то лохматой кукушки! А если она соврет, ты будешь выглядеть дураком!

– Почему это соврет? Она всегда правду говорит, – вздохнул Пулейкин.

А на следующем уроке он и сам нарвался на предсказание.

Шла занудная химия. Рука Юрки с зажатым в ней карандашом непроизвольно потянулась к Аньке-Андалузии. У нее же такая спина: не ткнул ее карандашом – считай, день прожил зря. Прямая, как струна. И словно бы такая же железная, как рельса.

Не железная, как выяснилось.

От укола Андалузия дернулась, повернулась. Взгляд пронзительный. Глаза бесцветные.

– А я что? – сразу ушел в защиту Юрка. Карандаша в его руке уже нет, плечами пожимает – никто, мол, ее не трогал. Ей все показалось!

– Пулейкин, – мрачно изрекла Леонова, взгляд не отвела. До самых мозгов просверлила Юрку своими буравчиками-зрачками. – Ты бы лучше к урокам готовился, тебя сейчас химичка спросит!

Вот ведь черт!

Юрка засуетился, понимая, что все равно ничего не успеет, пропал он.

– Пулейкин, – вызвала его Людмила Петровна. – Ты чего прячешься? Выходи!

– Убью! – прошептал одними губами Юрка, выбираясь из-за парты.

«Моли» с «омами» дружной стайкой запрыгали вокруг него, ссыпались в кучу валентности и атомные заряды частиц.

– Два, садись!

– Кто бы сомневался, – прищурила белесые глаза Анька.

Ну, Андалузия! Ну, держись!

– И никакая она не Андалузия, – возмущалась на перемене Вербицкая. – Алансон – это во Франции, а Андалузия – в Испании.

– Нарываешься, – прошептал Юрка, чувствуя, как что-то неприятное зашевелилось в его душе. Нечто такое, что невозможно сдержать, если оно решит взять верх. А тогда – все. И правда – убьет он ее!

Анька Леонова, она же Андалузия, то бишь Алансон, «выскреблась» из класса.

– У, Горлум! – нервно прошептал ей в спину Митька Емцов и спрятался за низкорослого Влада Муранова.

Но Анька не услышала. Она прохромала своей невозможной походкой по коридору – правую ногу выворачивает, с трудом протаскивая ее вперед. Черные негустые волосы топорщатся на голове, собираясь на шее в невообразимый хвостик. Личико маленькое, с остреньким носиком, с таким же остреньким подбородком, с некрасивыми бесцветными глазками. И глаза эти всегда смотрят очень пристально. Что еще? Молочная рыхлая кожа убивала какое бы то ни было желание назвать это существо «милой девушкой». Горгона – ее имя!

– Храбрые – за спиной у кого-то! – возмущенно бросила Вербицкая и побежала за новой подружкой. – Эй, подожди!

За ней потянулись Олька Хаецкая и Лерка Пустячная. Верная гвардия кардинала.

Митька забыл, как дышать. Ведь если Васька сейчас расскажет Андалузии, что он про нее сказал, то – все, жизнь закончится. Можно смело идти и биться башкой хоть об стол самого директора. Хотя это не поможет, потому что Анька все, что ей нужно, предскажет и устроит какую-нибудь пакость.

Она может – это мальчишки поняли с самого начала. А ведь как все мирно начиналось – пришла в класс новенькая. Хорошее начало для хорошего триллера! Ко всем приходят новенькие – и ничего, а к ним заявилась – и началось…

33
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело