Предназначение (СИ) - Ярославцев Николай - Страница 97
- Предыдущая
- 97/122
- Следующая
Опустила «оружие» и твердо объявила.
-С тобой иду.
-А кто бы спорить стал? – Улыбнулся Ратимир, отворяя двери. И зажмурился от удовольствия, вдохнув ни с чем не сравнимый запах бани и лесных трав. Тело окуталось жаром, разом унеся все мысли. Мимоходом плеснул на каменку полный ковш кипятка и присел до самого пола, не совладав с обжигающим паром. Так согнувшись, нырнул в густой белый пар, чтобы добраться до полка. Но и забраться на него сразу не решился.
Через, не плотно прилегающий, волок в баню доносились приглушенные рассерженные голоса его воевод и насмешливый, полный яда, голос княжны. И рассудительный Радогора.
-Еще один бой!
-Битыми будут! – Убежденно подумал Ратимир. – Княжна своего не упустит.
Новая схватка, судя по голосам, оказалась еще короче, о чем и возвестил возмущенный голос Неждана.
-Так нельзя, Радогор! Она меня в брюхо ногой лягнула, а когда я согнулся от неожиданности, палкой по спине ошарашила. А потом на Охлябю навалилась.
Охлябе было и самому что сказать.
-А мне ногу подбила пятой, я и развалился во всю спину. Бей, не хочу.
А затем и назидательный голос княжны.
-Бой, судари мои, не честной поединок. Будь у нас настоящие мечи, вы бы сейчас не возмущались, а лежали тихие и послушные. Тут лишь бы выжить. Так мне Радогор сказал. А если он так говорит, так оно и есть, и спорить не о чем. Тебе Неждан не все ли равно, как я тебя повалила, когда ты совершенно мертвый валяешься. И у Охляби по той же причина спина болеть уже не должна.
Радогор сдержанно засмеялся.
-Я что – то не так сделала? – встревожилась княжна. – Или не то сказала?
Но Радогор все так же сдержанно успокоил.
-Все так, моя княжна. Даже лучше, чем так. А вам, друзья мои, стыдно. Плохо мои уроки запомнили. Это бой. А в бою, если хочешь выжить, хоть зубами грызи, хоть ногами бей. Но всякий враг должен понять… Чтобы победить, тебе и жизни не жаль. А когда он это поймет, задумается, и начнет беречься. И тогда он твой. Потому как все его мысли будут о том, как выжить, а не о том, как победить.
-Не понятно речешь, Радогор. – Рассудительный Неждан, пытался вникнуть в смысл слов Радогора. – А зачем мне тогда победа, если я все равно умру?
-Понятней не могу, Неждан. Так мне дедко Вран говорил. Понять могу, а сказать понятней, нет. Тут каждое слово на своем месте должно стоять. Начни менять и обязательно утратишь что – то. Вот, когда я к вашему городу бежал, стараясь загон опередить, я понимал. Главное, побить их. А уцелею или нет, уже не важно. А коли бы думал иначе, чтобы свою, не чужую, жизнь уберечь, обязательно бы голову сложил. Так и Лада. Знала наверняка что побьете вы ее. И вдвоем, и каждый в отдельности. А выбор велик ли у нее был? Или битой быть, или со мной идти…
-Все равно мудрено это, Радогор. – Неждан поскреб бородку.
-Клюнет петух в одно место, поймешь. – Хохотнул Охлябя. – А за науку поклон тебе, княжна. Знаю теперь, как воев учить.
Княжна щедро улыбнулась и бросила лукавый взгляд на Радогора.
-Веди гостей к столу, Радо. Матушка, поди, уж и скатерть постелила и чашки расставила.
-А ты? – Удивился он.
-Я еще урока не выполнила.
И один за другим всадила в пень все шесть ножей.
-Выполнила, Ладушка, выполнила. – Засмеялся Радогор. – Это ты мне за кольчугу занозу под ноготь… - Охлябя, не сочти за труд, выдернии ножи.
И чуть не волоком потащил княжну к избушке. Не утерпел, вскинул на руки под дружный смех друзей и понес ее, барахтающуюся, в его руках.
-Понял, Радо, кого с собой брать не хотел? – Со счастливой улыбкой на лице прошептала она ему прямо в ухо.
-Хотел, хотел, Ладушка. А говорил, чтобы злости у тебя прибавилось.
-Вот, как спать ляжем, узнаешь всю мою злость. Уж тогда милости не проси. – Синие глаза искрятся смехом. Щеки горят толи от радости, то ли от смущения, вызванными смелыми словами.
-А бэр, бродяга, так и не пришел. – Приподнялась она рукой и заглянула через плечо – Совсем от дома отбился.
-И хорошо. – Обрадовался Радогор. – Впереди зима, куда ему с нами шагать? Ему зимой спать над, а не по дорогам бродить. Они зимой если не спят, злыми делаются.
Ратимир в бане задержался на долго. Вернулся не красный, багровый. Но с красными глазами и чуть дыша.
-Отвел душеньку? – Глядя на него, с улыбкой спросила Копытиха. – Садись к столу, а то твои воеводу скоро скатерку жевать начнут от голода.
-Дай отдышаться, мать. – Прошептал Ратимир, и без сил повалился на лавку. – Тоже буду наезжать к тебе на баню, если не прогонишь. Мертвого на ноги поставит.
-А живого уморит. – Расхохотался Охлябя.
И заторопился к столу, выбирая глазами, с чего бы начать. Поднялся и Ратимир, не желая, чтобы люди томились, дожидаясь, когда он отлежится. Но рушник с плеча не снял, не успевая утирать им распаренное лицо и багровую шею. Ел не спеша, отдавая дань всему, что было на столе, в то время, как его воеводы сметали все, что попадалось под руку. И не сводил взгляда с Радогора. Наконец, не утерпел и отодвинул в сторону вместе с грудой костей глиняное блюдо.
-Не томи, Радогор. Говори, что видел.
-Я уже сказал, Ратимир. Ты не возьмешь, ярлы к рукам приберут. Как видишь, выбор не велик.
-Это я слышал. – Ратимир нахмурился и дернул бровью. – Хотя в толк не могу взять, когда ты это успел увидеть.
-Пока с Гольмом бился. Давно глаза у них горят на наше богатство. Леса, зверье разное, реки полноводные от рыбы задыхаются. Земля хлеб родит. А стоит безлюдна. Ленивый только не возьмет.
-А у них не такая же разве, что они на чужое зарятся? – Не отрываясь от закусок, пробормотал Охлябя.
-Есть и такая. А больше камень холодный. И вода, а лед и ходит. Разбоем живут или в наймитах мечом служат. Не хуже меня знаешь.
-Ну, да. С меча кормиться не спину гнуть с утра до ночи. – Кивнула головой Копытиха. – И прибыток другой.
-Как же ты это все успел увидеть, когда одним ударом его свалил. – Удивился Неждан.
-А он к нам еще раз приходил, хворая я была тогда. Помню плохо. – Вставила свое слово и Влада.
-Так он же убит! – Поразился Охлябя, забыв про птичью тушку, зажатую в руке.
-Мертвый и приходил. – Подтвердила княжна. – Не сам, конечно. Морок его. Плакался и убивался, что Радогор ему дорогу в мир его щуров закрыл. Не один приходил. Всех с собой привел, кого меч Радогора сразил.
И гордо посмотрела на всех, кому не выпало счастья видеть это.
Радогор поморщился. И остановил княжну, коснувшись под столом ее руки.
-Подожди, Лада. Гостям про морок не интересно.
Но ошибся. У Охляби глаза разгорелись, а Неждан даже рот открыл, боясь пропустить хоть одно слово.
-Даже слышать раньше не доводилось, чтобы мертвые к живым приходили.
-А ты сиди, как сидел, воевода. – Копытиха бросила на Охлябю сердитый взгляд. – Не елозь по лавке, штаны протрешь. И не дай тебе бог увидеть такое. Не успеешь оглянуться, как с собой уведут.
Ратимир после этих слов еще больше нахмурился и совсем забыл про еду.
-С тем и позвал меня?
-Сомнут они Верхний рубеж, не замедлив шага, Ратимир, и дальше покатятся. Не остановить, и памяти от нашего языка не останется.
-А Верховье остановит? – Недоверчиво спросил Неждан. – Видели мы тех ярлов против них и не всякая дружина выстоит.
-Не всякого и позвал. Вас … - Просто ответил Радогор. – Земли видел, Ратимир необъятные. В лето на коне не обскачешь. И все под одной рукой. Там начнутся, где мой род Бэрий жил, а остановится там, до куда твоя рука дотянется. Тебе, сударь Ратимир, начинать… им…
Радогор поднял взгляд на воевод.
-Им дальше идти.
Ратимир сгорбился, словно воз на плечи свалился, краска от лица отхлынула.
-Сам все видел?
-Что вижу, то и говорю.
Охлябя словно охмелел, слушая Радогора. Немыслимые просторы стояли у него перед глазами, коих и взгляд не мог охватить, и разум не вмещал.
-Говоришь, Радогор, будто века прожил. – Только и сумел вымолвить он, со страхом глядя на него.
- Предыдущая
- 97/122
- Следующая
