Развитие византийской Литургии - Матеос Хуан - Страница 10

Всё же, среди западных отцов свт. Исидор Севильский, комментируя Мозарабскую мессу, писал следующим образом (PL 83, 752-53) о молитве, идущей за Установительными словами, в которой содержится Епиклезис: «После этого следует шестая молитва, „формирование“ таинства, так что приношение, предложенное Богу, благословением Духа Святаго, „сообразовалось“ в Тело и Кровь Христовы». И дальше, он говорит (ibid. 755): «Это видимые вещи, однако после благословения Духом Святым, они превращаются в Таинство Божественного Тела».

Это различие во мнениях всё ещё существует между Католической и Православной Церквями, католики утверждают, что Пресуществление совершается при произнесении Установительных слов, православные, со свой стороны — что во время Эпиклезиса. Исключают ли это две позиции одна другую? Последние исследования в области взаимоотношений между Церквями скорее показывают, как мы уже сказали, взаимное принятие точек зрения друг друга. Таким образом, представляется, что решением давнего спора является уважение каждой Церковью свободы и права другой Церкви на определение сакраментальных слов.

Это различие проявляется также в различных нюансах религиозной психологии между восточным и западным мышлением. На Западе в формулах таинства на первое место выступает личность священника: «Я крещу тебя», «Я утверждаю тебя», «Я разрешаю тебя»; «Это Тело Мое» в данном контексте проявляется, как отождествление священника со Христом. Восточный священник никогда не занимает такого места, и его присутствие, хотя и необходимое, не выражается в словах. «Крещается раб Божий», говорит он в Крещении, «Печать дара Духа Святаго» — в мvропомазании, «Бог да простит тебе грехи твои» в исповеди.

Подобным же образом, в Евхаристии, руководствуясь тем же менталитетом, священник, назначенный посредник между Богом и людьми, просит Бога низпослать Духа Святаго и претворить хлеб и вино в Тело и Кровь Христа; священник знает, что, в силу его рукоположения, его молитва непременно возымеет действие.

Таким образом, мы может сделать вывод, что вопрос Эпиклезиса и точный момент пресуществления даров не является реальной богословской проблемой. Учительство Церкви имеет власть в определённых границах устанавливать слова и жесты, составляющие форму таинства. Она поступала так во многих случаях; последним таким действием было определение Папы Пия XII, что единственным жестом, необходимым для действенной иерейской хиротонии является возложение рук епископа, даже если в прежние времена многие думали, что для этого необходимо передача ему инструментов служения.

Современная Анафора содержит в качестве приложения два воспоминания, усопших и живых.

В первом из них, среди усопших в первую очередь поминаются святые. Поминовение построено, как молитва в их честь. Но может возникнуть вопрос, зачем же молиться за святых, если они и так уже находятся на Небесах? Как наши молитвы могут помочь им?

Два греческих комментатора прежних времён пытались разрешить эту богословскую проблему. Феодор Андидский (XI век) не видел иного решения, кроме как предположить, что священник здесь говорит во имя Христа и отождествляет это литургическое богослужение с Крестной Жертвой. Не подлежит сомнению, что вся святость происходит от Христовой жертвы. Он приносит её Предвечному Отцу за всё человечество, но некоторые люди более полно участвовали в плодах Христова искупления, так что они стали избранниками Бога и образцами христианской жизни; таковы святые, и первая среди них — Мария, Матерь Христа. В этом случае Христос мог предложить Свою Жертву в первую очередь за тех, кто явился наиболее избранными плодами Его искупления.

В XIV веке Николай Кавасила предлагает другое объяснение. Евхаристическая жертва означает жертву благодарения; одной из её целей является благодарение Богу. Так что мы может приносить эту жертву за святых в смысле благодарения Богу за святых, которых Он дал нам.

Воспоминание святых очень древнее, и мы думаем, что первоначально оно было основано на совершенно иных богословских предпосылках. В ранние времена святые отцы полагали, что вечная жизнь не была получаема человеком полностью до его воскресения из мертвых. Даже души святых не прибывали на Небо до конечного Воскресения, но оставались на месте, именуемом Раем, где они наслаждались неполным блаженством. Молитва Литургии имела, возможно, смысл прошения Бога о даровании им окончательного Воскресения и полного блаженства. В наше время, однако, эта концепция уже несколько устарела, и таковой она была уже во времена Феодора Андидского и Николая Кавасилы. Так что в наше время мы может принять любое из толкований данных авторов.

Подобная эволюция в эсхатологических воззрениях происходила также и в Западной Церкви. Вот, к примеру, антифон: «Пусть ангелы перенесут тебя в Рай», использовавшийся на римских похоронах, но этот рай, по-видимому, ещё не Небеса, поскольку далее в этом антифоне следует: «И да обретёшь ты вечный покой с Лазарем, нищим», который, согласно Евангелию, был на лоне Авраамовом, не на Небесах.

Рассмотрев богословские проблемы, посмотрим на структуру этих поминовений. Первое из них, о святых и усопших, состоит из трёх частей: общее перечисление категорий, без упоминания имён; явное поминовение некоторых святых, начиная с Пресвятой Богородицы, и различные поминовения усопших.

В первой части мы видим десять категорий святых: праотцы, отцы, патриархи, пророки, апостолы, проповедники, евангелисты, мученики, исповедники, аскеты. На самом деле, категория «Праотцы» была добавлена позднее, она не встречается в древних рукописях, так что категорий святых девять, аналогично девяти чинам ангельским.

После второй части, где поминается Пресвятая Дева, св. Иоанн Креститель, апостолы и святой дня, диакон читает вслух из диптихов имена почивших членов общины, что составляет переменную часть поминовения. Во время поминовения, сначала священник, а затем диакон берёт кадило и кадит престол. Каждение в этом месте совершается не в честь Святых Даров, и не исключительно в честь Пресвятой Девы, но ради всех почивших. Каждение символизирует молитвы святых, как мы видим это в 8 главе Откровения, и это является подходящим временем для молитвы о почивших душах.

Воспоминание живых также имеет три части: перечисление различных категорий; явное поминовение церковных властей; и переменная часть поминовения, составляющая молитву о тех членах общины, которые находятся в разного рода трудных обстоятельствах, как, например, в болезни.

Третья часть поминовения живых совершалась диаконом по диптихам, и заканчивалась фразой: «И за всех мужчин и женщин», которая повторялась хором.

Теперь мы может в нескольких словах подытожить Анафору. Первая часть, после диалога, это Евхаристическая молитва и она содержит хвалу, благословение Бога и благодарение за Его дары. Эта молитва прерывается Санктусом и заканчивается установлением Евхаристии.

Затем следует священнодействие, которое связано с предшествующей молитвой заповедью Спасителя: «Сие творите в Моё воспоминание». Здесь Церковь вспоминает тайну Искупления, предлагает дары Богу и просит Его преложить их действием Святого Духа, с тем, чтобы все, приемлющие их, принимали бы также оставление грехов и были бы объединены Духом Святым в единое тело — Мистическое Тело Христа.

Так происходила древняя Анафора. Позднее были добавлены воспоминания живых и усопших. Вся Анафора завершается славословием: «И сподоби нас, Владыко, едиными усты и единым сердцем смети призывати пречестное и великолепое имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь».

Для понимания плодов Святого Причащения, как они выражены в Византийской Литургии, мы должны вспомнить текст Эпиклезиса из предыдущей части. Здесь мы видим подчёркивание плодов Причащения: «Якоже быти причащающымся во очищение[13] души, во оставление грехов, в приобщение Святаго Твоего Духа, во исполнение Царствия Небеснаго, в дерзновение еже к Тебе, не в суд, или во осуждение»