Дети против волшебников - Зервас Никос - Страница 43

• Предыдущая
• 43/116
• Следующая

Железные ступеньки, тонкие и ребристые, предательски грохотали под ногами. От мокрого железа руки Царицына заныли и пошли волдырями. За пять минут он как раз забрался на самый верх мачты — туда, где гроздьями висели зеленоватые изоляторы, а воздух, казалось, потрескивал… Здесь было страшновато: казалось, вся мачта гудит и злобно вибрирует от силы огромного тока, текущего по толстым проводам.

Ваня взобрался на решетчатую платформу, ограждённую с одной стороны шаткими перильцами, — пришлось опуститься на колени, чтобы Надинька коснулась железного пола ногами. Девочка с усилием расцепила руки — и тут же захныкала, принялась растирать пальчики.

— Что теперь? — спросила Надинька. Она старалась не смотреть вниз, а по-возможности и по сторонам. Настоящая генеральская внучка! Другая девочка на такой высоте просто в обморок бы грохнулась. А эта сидит и ещё тапками болтает!

— Осторожно, тапочек не уроните, — посоветовал Ваня. — И нога замёрзнет, и людям внизу сразу легче будет нас найти. А что у Вас на лбу?

Повязка слетела с её головы, и теперь из-под намокших волос темнело пятно над переносицей, похожее на расплывшийся синяк.

Надинька небрежно махнула рукой:

— А, ничего страшного. Доктор сказал, воспаление какое-то. Скоро должно пройти.

Ваня вытянул шею, пытаясь разглядеть болячку — и вдруг… холодея от ужаса, кадет прочитал на лбу маленькой девочки корявое, злобное клеймо:

А чуть ниже — гнусный рисунок.

— Господи! — только и выдохнул кадет.

— Ну как, уже заживает? — спросила она.

— А-ам-м… Н-не совсем, — пробормотал Ваня. Голова пошла кругом от завихрившихся мыслей: что это? Кто посмел обидеть внучку самого генерала Еропкина?

— Жаль, нет зеркальца, — вздохнула Морковка. — Я бы сама посмотрела. Поскорей бы зажило… Ах, смотрите!

Она дёрнула Ваню за рукав и показал вниз, на землю. Тонкие лучики фонарей суетились прямо под мачтой! «Три, четыре, пять… лучше не считать», — подумал Царицын. Преследователей было достаточно.

— Скажите честно, Иванушка, — вдруг серьёзно сказала девочка. — Вы ведь не знаете, что нам теперь делать, правда?

Ваня ничего не ответил: кадеты не должны лгать маленьким девочкам, даже если им очень хочется их успокоить.

— Теперь Вы понимаете, почему я хочу стать доброй волшебницей? — Надинька грустно улыбнулась. — Будь я волшебницей, я бы смогла унести нас отсюда по воздуху. Или… даже не знаю. Я вызвала бы белых орлов, которые подхватили бы нас на крылья…

— Ага, белых орлов… — усмехнулся Ваня и тут же пожалел об этом: русские кадеты не должны иронично посмеиваться над маленькими девочками.

— Знаешь, говорят, иногда помогает молиться Богу, — сказал Ваня и посмотрел в сторону.

— Знаю, — кивнула Надинька. — Моя бабушка всё время молится, и поэтому у нас дедушка в прошлом году не умер.

— Жаль, что с нами нет твоей бабушки, — вздохнул Ваня. И вдруг подумал: «А ещё жаль, что нет старца Геронды. Это покруче, чем белые орлы. Уж Геронда смог бы выпросить у Бога какую-то помощь…»

— Ой, — сказала Надинька. — Трещать перестало.

— Не знаю, — Ваня покачал головой. — У меня в голове трещит по-прежнему.

— Я не шучу, — заметила девочка. — Провода перестали гудеть, правда?

Ваня вздрогнул так сильно, что едва не закружилась голова. Небо с редкими звёздами в разрывах облаков качнулось — на миг гроздья изоляторов и струны проводов поплыли перед глазами. Провода… перестали гудеть?! Он рывком обернулся туда, где в высокомерном отдалении мерцал огнями огромный и неприступный замок Мерлина.

Странно. Вот кадет Царицын смотрит туда, где должен быть замок. И помнит, что замок находился там ещё минуту назад. А сейчас… замка нет.

Только темнота над лесом, чёрный туман среди скал — и никаких огней.

— Вот это по-нашему, — радостно прошептал Ваня. — Похоже, электричество на приливной станции отрубили.

Снизу донеслись крики, кто-то начал посвечивать фонариками на мачту. Царицын вскочил, забегал по решетчатой платформе, потирая руки и бешено соображая. Подача электроэнергии по резервной схеме должна возобновится мгновенно, через секунду — а если этого не происходит, значит, авария на станции довольно серьёзная…

Ага, ну всё. В самом низу застучала, заходила ходуном железная лесенка: кто-то тяжело карабкался вверх… «У меня в зонтике осталось три патрона, — пронеслось в голове. — На всех не хватит».

«Моссберг» по-прежнему болтался за спиной. Ваня поспешно перехватил его, взял наперевес… приятная тяжесть оружия немного успокоила мальчика. Но мальчик понимал, что этого спокойствия хватит всего на три выстрела… Молочный свет луны, чудом пробившейся в разрывы меж облаков, заиграл на крючковатой рукояти «зонтика»… До чего крепкая, прямо литая рукоять!

Ваня сощурился на этот крюк, точно на нём было выгравировано волшебное заклинание, вызывающее белых орлов. «Нет, мы не будем стрелять в людей, — решил кадет Царицын. — По крайней мере, пока».

Потом Ваня обернулся и твёрдо сказал девочке: — Здесь больше нельзя задерживаться. Вы не могли бы залезть в мой рюкзак?

Хорошо, что Надинька не видела всего этого. Со стороны выглядело так: бурый медведь из русской сказки про Машеньку, взвалив на плечи короб с маленькой девочкой, собирается покончить с собой путём спрыгивания с мачты высоковольтной линии электропередач. А зачем у медведя огромный зонтик в лапах? Он что, надеется таким образом смягчить тяжесть падения?

Смотрите! Оказывается, у медведя более изощрённый план самоубийства. Он перелезает через перила решетчатой площадки и медленно, на четвереньках, подбирается к самому краю мачты. К тому месту, где густо зеленеют изоляторы и уходят вдаль, к следующей мачте, связки жирных проводов.

И вот, пошатываясь на ветру и стараясь не глядеть вниз, порядком потрёпанный и насквозь мокрый медведь достаёт сложенный зонтик, продевает оскаленную голову и туловище в перевязь — так, чтобы ремень зонтика охватывал его мохнатое тело под задницей… Что теперь?

Он что, надеется, что выдержит литой металлический крюк на рукояти зонтика? Зачем он цепляется этим крюком за провод? Ах, скорее отведите взгляд — его сейчас ударит током!

Бедное животное! И какое отважное… Не каждому медведю под силу со свистом нестись на железном крюке меж небом и землёй, над верхушками сосен — вперёд, по высоковольтным проводам!

Наверное для того, чтобы не свихнуться в полёте, медведь заорал во всё медвежье горло:

Эх, путь-дорожка, фронтовая!

Не страшна нам бомбёжка любая!

А помирать нам — эх! — рановато:

Есть вопросы у нас к колдунам!

В Суворовском училище ещё на первом году их обучали пользоваться специальными блоками для перемещения на тросах по горизонтали. По сути, Ваня выполнял привычное упражнение. Удержаться на зонтике единственно силой бицепсов — не проблема для суворовца! И всё-таки любой кадет согласится, что прокатиться по обычному тросу — одно, а вот проехаться по проводу, ожидая, что в любую минуту могут пустить ток — это довольно редкое удовольствие!

С жуткими воплями, поминая коня Вещего Олега, крейсер «Варяг» и синий платочек, русский мальчик Иван Царицын пронёсся над верхушками сосен и — вытаращив глаза, начал тормозить, чтобы не врезаться в следующую мачту, которая уж бешено неслась на него из темноты. Ай! Всё равно отбил колени… Быстренько подтянулся наверх, на чёрное металлическое крыло… Ура, успели! Всё, теперь можно давать свет. Осталось только спуститься вниз, отыскать свою берлогу, собрать вертушку — и деру отсюда!

— Как дела? — пропищала из рюкзака Надинька.

— Супер, — честно доложил Царицын. — Потерпите ещё минутку.

Он спустил ноги с платформы, уже нащупал верхнюю ступеньку лестницы… И вдруг остановился.

Подумать только. Ведь это последняя мачта. Последняя на нашей стороне пропасти. А следующая опора — уже на территории замка, за пропастью и зубчатой стеной. И если сейчас… ещё раз ненадолго сойти с ума, уцепиться крюком зонтика за провод и прокатиться — по-возможности без лишнего шума — до следующей опоры, то… Иван Царевич окажется в замке Мерлина.

• Предыдущая
• 43/116
• Следующая