Камень Света - Зинделл Дэвид - Страница 103

• Предыдущая
• 103/219
• Следующая

– Больше сейчас не могу! – крикнул он.

Кейн, Атара и я яростно размахивали мечами, однако птицы теперь опасались сияющей стали, и им удавалось избегать ее.

Потом меня посетило вдохновение. Прикрывая рукой глаза, я позвал Альфандерри.

– Ты находишь слова, заставляющие ангелов петь. Теперь найди такие, чтобы чертовы птицы убрались!

Альфандерри кивнул, поняв меня, открыл рот и запел самую сладкую песню из всех, что я когда-либо слышал. Мелодия менялась, словно бы он играл с гармониями. Но вскоре звук стал таким жутким и пронзительным, что у меня заложило уши.

Птицам он, похоже, тоже не понравился. Когда песня стала громче и заполнила весь лес, птицы неожиданно развернулись как одна и исчезли за деревьями.

Альфандерри, улыбаясь, подъехал ко мне.

– Никогда не думал, что мне удастся что-то подобное.

Вокруг нас собрались остальные.

– Как ты думаешь, это на комаров подействует? А на пиявок? – спросил Мэрэм.

– Не знаю.

Я сидел на Эльтару, чистил меч и оглядывал лес. Дубы и тополя здесь были очень высокими и не так изобиловали пиявками, как в других частях Вардалууна. Комаров тоже, казалось, стало поменьше. Однако приблизилось то, что охотилось за нами. Я чувствовал голод этой твари, как гигантскую пиявку, ползущую по позвоночнику.

– Нам есть о чем беспокоиться и кроме паразитов, – сказал я, глубоко вдохнув, и поведал о своих ощущениях.

– Но это ужасно! Это самая плохая новость!

Решили дальше сегодня не ехать: собрали топлива для ночных костров и нарезали кустарник. Когда мы закончили, уже стало темнеть.

– Что это, Вэль? – спросил Мэрэм. Все мы собрались возле сооруженной на скорую руку изгороди. – Серые?

Я медленно покачал головой, настороженно ловя малейшее движение. Кейн тоже вглядывался в лес ненавидящими глазами. Потом он неожиданно подошел к своей лошади и достал из чехла лук.

– Что ты делаешь?

Его челюсти напряглись, он натянул тетиву и взял колчан со стрелами.

– Куда ты?

Он наконец посмотрел на меня – глазами, горевшими как черный камень, что держал в руке.

– Поохотиться, – прорычал Кейн и пошел к границе лагеря.

Я остановил его, взяв за руку.

– Один в лесах без друзей, что станут рядом?

– Именно. – Он посмотрел на меня и на Атару, тоже снаряжавшую лук. – Одиночка пройдет там, где остальные не смогут.

– Да, по пути на тот свет.

– Я уже давно стою на этом пути. Я охочусь на то, что охотится на вас.

– Так ты знаешь, что это?

– Нет, только предполагаю.

– Ты должен был мне сказать. – Я вглядывался в тени меж деревьев.

– А ты должен был сказать мне . – Его глаза сверкали. – Ты должен был сказать мне, что оно так близко.

С этими словами Кейн перешагнул через ветки, окружавшие лагерь, и исчез в лесу.

Мы ждали. Атара стояла наготове, наложив стрелу на тетиву. Мэрэм спрятал огнекамень, больше полагаясь на меч. Альфандерри и Лильяна вытащили сабли, я – свою кэламу.

– Оно не станет на нас сейчас нападать, – сказал Мэрэм. – Подождет до завтра, когда мы затеряемся в лесу. А потом схватит всех поодиночке.

Я знал, что Мэрэм устал – и все мы тоже. На такой почве страх легко пускает корни.

– Мы выжили после встречи с Серыми. Выживем и теперь.

Нет, мы не будем выживать, вдруг подумал я; мы будем процветать, жить с той дикой радостью, что заставляет орлов летать и волков петь. Я хлопнул Мэрэма по плечу и улыбнулся ему, и потом мы уже не говорили о том, чтобы сдаться.

Лильяна, с сомнением проведя пальцами по кромке своей сабли, подошла проверить мой меч. Она коснулась кэламы без разрешения, потом дотронулась до моей руки, словно оценивая ее силу.

– Послушай, если предстоит бой, почему бы тебе не поесть сначала? Я приготовлю немного…

– Лильяна, твоя забота поддерживает больше, чем твоя пища.

Она широко улыбнулась, и страх умереть безвестно, похоже, исчез.

Мастер Йувейн смотрел на варистеи в своей руке. Его разум как точильное колесо, рассыпающее искры, бился над одной мыслью.

– Что вас беспокоит, сир?

Наставник поднял зеленый кристалл.

– Это камень исцеления, как все мы видели. Боюсь, что над смертью у него власти нет.

– Да, он властен лишь над жизнью.

Я улыбнулся и сжал костлявое предплечье наставника.

Альфандерри тоже подошел ближе и вглядывался в темный лес.

– Прорицательница однажды сказала мне, что я не умру, пока не отыщу слова к своей песне. Даже сейчас они далеки, как звезды.

– И о чем тебе это говорит?

– Что прорицательницы обычно ошибаются.

Атара мрачно улыбнулась, а я спросил:

– Знаешь, о чем это говорит мне?

– О чем, Вэль?

– Что тебе не суждено умереть сегодня.

Мы посмотрели в глаза друг другу, и в его взоре зажегся свет, такой же яркий, как огонь, исходивший от Огонька.

Атара вглядывалась в чащу, словно весь мир был хрустальной сферой.

– Ты что-то видишь?

– Да. Там много людей – в лесу, где дубы растут вдоль ручья. Их убили. Или убивают сейчас… или будут… О Вэль, я не знаю, не знаю!

Она ожесточенно терла покрасневшие глаза. Смерть присосалась к ней, как омерзительная пиявка, читалась на прекрасном лице, словно буквы из книги мастера Йувейна.

Я сжал ее плечо.

– Что всегда говорят прорицательницы? В итоге мы сами выбираем свое будущее, да?

Я прижался к ней лбом, ощущая, как шрам в виде молнии коснулся ее третьего глаза. Дыхание Атары обожгло меня, как огонь. Когда мы отошли друг от друга, глаза девушки сверкали, вдохновленные новой жизнью.

Вокруг жужжали комары, чирикали и посвистывали птицы, но я прислушивался к иным звукам. Взгляд мой миновал свисавших пиявок и поеденные насекомыми листья ища того, кто ищет меня.

Из темных лесов раздался ужасный крик. Мы подскочили от звучавшей в нем муки. Потными руками я стиснул рукоять меча; Атара подняла лук и нацелила стрелу.

Второй крик пронзил воздух, следуя за первым, и послышался шум, как будто что-то большое ломилось сквозь кусты к нашему лагерю.

– Что это? – прошептал Мэрэм. – Ты видишь…

– Ш-ш-ш! Приготовься!

В этот момент из-за деревьев показалась молодая женщина, бегущая изо всех сил. Ее длинные темные волосы развевались, домотканое платье почти не прикрывало исцарапанное и кровоточащее тело. Она то оглядывалась через плечо, то смотрела вперед, словно выискивая, куда бежать. Всего пятьдесят ярдов было от нее до нашего лагеря, однако в страхе перед преследователем женщина, похоже, нас не замечала.

– Что делать? – прошептал Мэрэм.

– Ждать. – Я крепче стиснул рукоять кэламы. Атара направила стрелу на деревья за спиной женщины. – Еще немного…

Но Мэрэм, трепетавший от ярости, устал от долгих дней ожидания и с громким криком помахал мечом над головой.

– Сюда! Мы здесь!

При звуках его мощного голоса женщина замерла и повернулась к нам. Выражение ее прелестного лица напоминало лицо потерявшегося ребенка, нашедшего мать. Незнакомка побежала к лагерю, и мы сдвинули изгородь из веток, чтобы впустить бедняжку внутрь.

– Спасибо, – выдохнула она окровавленными губами, когда мы собрались вокруг. – Оно… убило остальных. Чуть не убило меня.

– Оно?

Женщина была слишком измучена и напугана, чтобы говорить. Она стояла рядом с Мэрэмом, тяжело дыша, трясясь и плача.

– Что бы это ни было, оно не желает показываться, – заметила Атара.

– До темноты, – пробормотал Альфандерри.

Мэрэм, преисполненный сочувствия, раскрыл плащ и прижал беглянку к себе.

– Как тебя зовут?

– Мелайя, – всхлипнула она. – Мелайя.

Лильяна принюхивалась к этой избитой, но прекрасной женщине, словно ревнуя к нежности Мэрэма. Он действительно был нежен, но я также ощутил желание, поднимавшееся в нем, как горячий сок в дереве. Однако гораздо больше меня удивило, что и в Мелайе я почувствовал дикую тягу к Мэрэму.

– Все они мертвы. – Она указывала в сторону леса. – Все мертвы.

• Предыдущая
• 103/219
• Следующая