Выбери любимый жанр

Записки ночного сторожа - Зиновьев Александр Александрович - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

Директор

Сегодня мой директор задержался в своем кабинете с секретаршей сверх положенного времени, — готовили отчет для министерства. Уходя, директор сказал мне Ты, похлопал по плечу (точнее — по локтю, так как я на полметра выше его) и велел не спускать глаз. Секретарша кокетливо (о, ибанское кокетство! Об этом нужна особая глава) улыбнулась и обещала позвонить — проверить, не сплю ли я на боевом посту. Я сказал, что ради такого случая постараюсь на сей раз бодрствовать. Потом она спросила, как относится моя жена к такой работе мужа. Я сказал, что предпочитаю обходиться без жены. Потом в дверь заглянул шофер директора, и секретарша испарилась. Пришла уборщица — не то тетя Хлюпа, не то тетя Тряпа. А я немножко подумал и начал писать. О чем? О чем угодно. Хотя бы о директоре, секретарше и уборщице. По крайней мере это — наиболее значительные фигуры в нашем убийственно унылом и бездарном заведении. Кабинет моего директора обычный шедевр безвкусицы, скуки, глупости и прочих качеств, неотделимых от ибанского руководителя любого ранга. Огромный письменный стол. Стол для заседаний, образующий с первым огромную зеленую букву Т. Сейф большой. Сейф поменьше. Один шкаф. Другой шкаф. Третий шкаф. Телефоны. Стулья. Портреты вождей. Огромный диван, на котором Директор принимает иностранцев и высших начальников и занимается любовными делами с секретаршами. Секеретарш Директор меняет (или, точнее, директору меняют) довольно часто. Но не потому, что он — ловелас, а по причинам иного рода, о коих скажу ниже. Секретарш он выбирает (или, точнее, ему выбирают) всегда толстозадых, полногрудых и невероятно глупых и пошлых. Это — не индивидуальная особенность моего директора. Это — общепринято в среде ибанского начальства. Как гарнитур из красного дерева. Как ковры на стенках. Это — установка. И любовью Директор занимается с секретаршами не потому, что испытывает потребность тела, а потому, что ему это по чину положено. Раз положено, надо брать. Когда Директор едет на совещание в верхи, он нажирается дома до отвала. Но если там в буфете бесплатно дают бутерброды с икрой, он непременно скушает десяточек. Потому как положено. А раз положено — ешь! Был такой случай, когда один директор завел себе приличную, действительно красивую секретаршу. И чем все это кончилось? Жена — заявление за заявлением во все инстанции. Мол, семья рушится. Директора сняли, секретаршу с позором выгнали. А такие стандартные секретарши ничем не угрожают нашей здоровой семье и не подрывают устои. Наоборот, они укрепляют эти устои, все без исключения служа в качестве осведомителей в ООН. Сам директор при описании своего портрета не заслуживает никакого внимания. Это — как правило маленький толстенький человечек с коротенькими ручками и огромной наглой мордой. Исключения из этого правила весьма редки. Механизм, по которому именно такой физиологический тип становится директором, не изучен. Когда директору в шутку говорят об этом факте, он обычно самодовольно усмехается и между прочим напоминает о Наполеоне, Хозяине и других выдающихся личностях прошлого. Своих секретарш Директор вознаграждает за счет Конторы. Иногда позволяет на машине служебной съездить к портнихе. Иногда премию подкинет. Повысит оклад на десятку. Путевку выхлопочет. Благодарность в Приказе. Но чтобы из своего кармана — на такой разврат ни один директор не пойдет. Не позволят. Один директор как-то сдуру купил в Париже своей секретарше флакон духов из денег на карманные расходы. Скандал был невероятный. Другой устроил своей секретарше трехкомнатную квартиру из фондов Конторы. На квартиру претендовал старейший сотрудник, ветеран, орденоносец, многосемейный. И все сошло без звука. Поскольку Директор никакими индивидуальными особенностями не обладает (не положено!), писать о нем больше не хочется ни слова. Скучно. Правда, ибанская литература посвящает персоне директора сотни томов. Но что это за литература, вы сами понимаете. Даже сами директоры ее не читают. Они сами говорят, что это — вранье сплошное. Но литература эта пишется для народа, а не для директора. Поскольку другого ничего читать не дают, то народ читает сказки о директоре. Плюется, но читает. И постепенно начинает верить, ибо другого выхода у него нет.

Об ибаническом реализме

Любопытно, что сказали бы в Союзе Писателей, если бы я принес им свое сочинение? Не трудно догадаться. Автор изображает ибанскую действительность не в ее революционном развитии от низшего к высшему по спирали через раскрытие и преодоление неантагонистических противоречий путем перехода количественных изменений в качественные через отрицание отрицания, а как нечто раз навсегда установленное и повторяющееся в одном и том же виде. Возьмем, к примеру, директора. Ведь он родился, был ребенком, пачкал пеленки, ел манную кашку, ходил в детский садик, потом в школу, потом в институт… Вступал в Союз Молодежи, выступал на собраниях, выполнял общественные поручения, ездил на уборку картошки, влюблялся… Вступал в Братию, избирал, был избран, выдвигался… Это же целая эпопея! Какие конфликты, сложные ситуации, переживания, взлеты, падения!… Неужели автор ничего этого не заметил?!… Задача ибанического реализма не сводится к описанию того, что уже есть в действительности. Он призван заметить в действительности отдельные зародыши (зерна, искры) динамики и помочь людям развить их так, чтобы динамика стала существенным элементом реальной жизни. Жизнь людей сама по себе динамичной не станет. Тут требуется активное вмешательство со стороны сравнительно небольшой части общества. В том числе — со стороны литературы. Вносит ли в общество такую динамику образ серого, скучного, бездарного директора? Нет. А развратной секретарши? Нет. Так в чем же дело?! Критиковать всякий может. А развить нечто позитивное — попробуй, и сам увидишь, к чему это тебя приведет.

Мечта рядового ибанца

Ложусь в кровать или встаю,
Когда здоров, когда болею,
Одну лишь мысль в себе таю,
Одну мечту в себе лелею:
Великий Боже, дай мне власть!
Хочу в начальники попасть!
Теснюсь в метро иль пеший пру,
Сижу ль в конторе, обалделый,
Строчу донос иль сводку вру,
Иль просто так томлюсь без дела,
Одна лишь страсть щемит мне грудь:
Заведовать хоть чем-нибудь!
Бегу ли в очередь с ранья,
Грызусь с женой или психую
Из-за газетного вранья,
Молитву я твержу такую:
О, Боже! Сколько должностей!
Пусть будет хоть одна моей!
Хотя б когда-нибудь икрой,
Я мог похвастаться по праву.
И на кого-нибудь порой
Я сам нашел свою управу.
Мол, нам не зря дают посты!
Здесь я начальник, а не ты!!!
4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело