Выбери любимый жанр

Дочки-матери - Знаменская Алина - Страница 20


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

20

Глава 6

Весь день Юля с дочкой перетаскивала дрова с улицы и складывали в поленницу. Поленница получалась высокая, почти вровень с сараем. Аккуратные ровные чурбачки отсвечивали белой берестой. Юля с интересом наблюдала за дочерью. Оля быстро освоилась на новом месте, кажется, ее восхищало любое новое открытие, сделанное в Вишневом. Как сказку девочка воспринимала осенний сад, весь желто-красный, как подарок — кучу березовых дров с сочной, песочного цвета, сердцевиной, как что-то манящее и недоступное — пронзительно синюю полосу реки за забором.

— Понюхай, мам! — Оля протягивала матери чурбак, и Юля послушно нюхала, чем пахнет береза.

Дочь учила Юлю радоваться простым вещам. Очень похожие, с одинаково зелеными, в коричневую крапинку глазами, мать и дочь, обнявшись, смотрели на Волгу, закрытую у горизонта покрывалом неба. А мысли у них в это время бывали разные. Оля думала о том, как здорово, что они оказались в этом красивом месте, и что хорошо бы научиться плавать и еще — завести лодку, кошку и собаку. А Юле думалось, что вот так же мимо нее течет жизнь. Как эта река. Настоящая жизнь, достойная молодой красивой женщины. А она, Юля Скачкова, оказалась безжалостно выброшенной на обочину. Безжалостно и, пожалуй, безвозвратно.

Когда Юля попыталась представить себе, как она станет жить здесь, растить дочь, стариться, глядя на эту же реку, все ее существо противилось. Ей становилось страшно.

— Оля, мой руки, и пойдем ужинать.

Дочка вприпрыжку побежала к рукомойнику, который стоял рядом с темной бревенчатой баней.

— Мама, мама, иди скорей сюда!

Олины косички мелькнули в грязно-желтой листве яблони. Присев на корточки, девочка рассматривала что-то в траве с интересом исследователя.

— Ну что там? — недовольно отозвалась Юля. Ее иногда раздражали эти садово-огородные восторги дочери. — Если навозный жук, то я его уже видела.

— Нет, не жук! Ну мам, ну подойди же!

Ничего не поделаешь, нужно идти разбираться.

Юля стянула с рук матерчатые рабочие перчатки, подошла к дочери и склонилась рядам с ней. В траве валялся окурок. Окурок был свежий, это Юля сразу поняла: и вчера, и позавчера шли дожди. Дождь прекратился только вчера к вечеру. Ночью и сегодня днем было сухо, трава вокруг едва успела высохнуть, окурок не выглядел размокшим. Желтый фильтр не потерял свой цвет, обожженный край хранил остатки пепла по кромке.

У Юли громко стукнуло сердце.

— Ты курила? — Оля строго взглянула на мать.

— Конечно, нет. Раз я пообещала тебе, что курить больше не стану, значит — держу слово. Ты меня знаешь.

Сердце стукнуло еще раз.

— Тогда — кто? — резонно заметила Оля.

“Кто?” — отозвалось у Юли в мозгу. Действительно, кто? Она, как переехали в Вишневый, сигарет в рот не брала. Дел было столько, что бросить курить оказалось для нее не так уж трудно. Да и не курила она такие дешевые: никогда. Она курила с ментолом — тонкие и длинные, которые приятно в пальцах держать. А это — “Прима”, которая раньше вообще без фильтра выпускалась, а последние пять лет стала выпускаться и с фильтром. Такие курили у их подъезда безработные мужики. Кто-то чужой отирался у них в саду в последние сутки. Но кто? Шофер, что привез дрова, не заходил. Выгрузил дрова кучей у дороги и сразу уехал. Если бы курильщик приходил по делу и не застал их дома, то окурок валялся бы у калитки, у входа в дом, в крайнем случае — у забора. А то — в конце сада, у бани, в заросшей травой части участка. Словно куривший прятался, стараясь остаться незамеченным из окон дома. Внутри у Юли все похолодело.

— Оленька, ты иди, дочка, доставай молоко из холодильника, я сейчас.

Едва дочка скрылась за кустами смородины, Юля осторожно подошла к бане. Темное строение в первых прозрачных сумерках казалось ей зловещим, полным страшных тайн. Но словно кто-то незримый стоял за спиной и толкал ее туда. Она, леденея от предчувствий, подошла к бане; На глаза ей попалась кочерга. Юля прихватила ее для храбрости и потянула на себя дверь. Та со скрипом открылась. Из глубин помещения пахнуло дымом, смесью хвойного мыла и пеньки. Она заглянула внутрь и, не увидев никого, осторожно вошла, Окно в бане было занавешено и плюс ко всему прикрыто плотной грязной тряпкой. Юля нашарила на стене выключатель. Свет вспыхнул. Она огляделась в поисках следов чужой жизни, попыталась обнаружить присутствие чужака. И — о ужас — нашла! В середине, на промятых пружинах, лежала подстилка из ватной фуфайки. За занавеской, на узкой раме окна лежали целая сигаретина “Прима” и неполный коробок спичек. В углу за диваном валялась куча тряпья. Она, конечно, могла остаться от прежних обитателей: какая-то бесформенная тряпка из байки, ватное одеяло, сшитое в позапрошлом веке из цветных лоскутков, мужская рубашка с обрезанными рукавами, застиранные детские ползунки, которыми, похоже, уже давно мыли полы или окна.

Обследовав угол, Юля двинулась из предбанника в баню. В самой бане весь закопченный потолок был увешан пучками трав, валялось несколько старых березовых веников. Юля повертела в руках кусок потрескавшегося хозяйственного мыла и потрогала пеньковую мочалку с одной лямкой. Мочалка оказалась влажной! Юля отбросила ее, словно дохлую мышь. Она вылетела в предбанник и остановилась, с трудом переводя дух.

Но уйти не смогла. Словно находок, обнаруженных в бане, ей показалось мало, как сыщику — улик, она подошла к дивану и попыталась приподнять его. С трудом ей это удалось. Она заглянула в ящик под диваном, где обычно хранят одеяла и подушки, и увидела там небольшую стопку газет. Придерживая диван одной рукой и бедром, Юля свободной рукой достала газеты. Уселась на диване и стала листать. Издания были разные. Здесь имелись страницы “Аргументов”, несколько фрагментов “Пульса Поволжья”, аккуратно оторванные странички “Комсомолки”. Номера были относительно свежие, в основном за последний год. Учитывая тот факт, что последние полтора года в доме официально никто не проживал, Юля пришла к выводу, что газеты собирал ее невидимый квартирант. Собирал просто так? На растопку? Почитывал? Почему не полностью газеты, а только отдельные страницы? Юля еще полистала, ничего особенного в них не нашла. Загадки, цепляясь одна за другую, громоздились в голове. Сердце торопливо прыгало в груди.

20
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело