Властелин мургов - Эддингс Дэвид - Страница 49
- Предыдущая
- 49/98
- Следующая
В выпученных глазах Сорхака поубавилось уверенности - от него не укрылась очевиднейшая враждебность Агахака. Но он быстро овладел собой.
- Сегодня вечером, - начал он, - в час, когда мы готовились исполнить священный ритуал, предписанный нам нашей верой, этот юноша вошел в святилище и погасил алтарное пламя. Вот что он совершил - и в этом я его обвиняю. Клянусь, что он виновен!
- Но это абсурд! - запротестовал Сади. - Разве жертвенные огни в святилище плохо охраняются? Как мог мальчик подойти так близко к священному огню, чтобы погасить его?
- Как смеешь ты подвергать сомнению слова жреца Торака, да еще скрепленные клятвой? - злобно прервала его Хабат. Шрамы на ее щеках судорожно подергивались. - Сорхак поклялся в том, что мальчишка виновен, а это значит, что он виновен! Нельзя перечить жрецу - это карается смертью!
Глубоко запавшие глаза Агахака сверкнули.
- Полагаю, что имею право все-таки услышать наконец показания свидетелей, которые так убедили тебя, Хабат, и жреца-инквизитора, - безжизненным голосом произнес он. - Обвинение и вина - далеко не всегда одно и то же, к тому же Усса задал далеко не праздный вопрос.
В душе Гариона зародилась слабая надежда. Иерарх все знает! Ему прекрасно известно об отношениях Хабат с Сорхаком, и совершенно очевидно, что рвение, с каким защищает она этого вонючего жреца, раздражает его.
- Итак, жрец-инквизитор, - продолжал Агахак, - каким же образом удалось мальчику погасить жертвенные огни в святилище? Неужели стражи допустили небрежность?
Сорхак тотчас же насторожился - он понял, что ступил на весьма зыбкую почву.
- У меня множество свидетелей, великий иерарх, - объявил он. - И все они в один голос утверждают, что святилище было осквернено при помощи колдовских чар.
- Ах, вот как? Так это было колдовство? Разумеется, это объясняет все. - Агахак помолчал, пристально глядя точно неживыми глазами на жреца, который от волнения покрылся потом. - Знаешь, я уже заметил, что, когда недостает улик, тотчас же начинают твердить о колдовстве. Неужели же нет другого объяснения происшествию в святилище? Неужели жрец-инквизитор до того беспомощен, что вынужден прибегнуть к столь избитому трюку?
Хабат была явно ошарашена, а Сорхак затрясся всем телом.
- К счастью, эту проблему весьма легко разрешить, - спокойно продолжал Агахак. - У колдовства есть, если так можно выразиться, один маленький недостаток: обладающий подобным же даром легко распознает колдуна. - Иерарх помолчал. - Должно быть, ты об этом и не подозревал, Сорхак? Жрец ранга Зеленых, к тому же надеющийся на продвижение, должен быть прилежнее в своих занятиях и знать такие элементарные вещи. Но ты, похоже, увлекся совсем другим, верно? - Иерарх повернулся к безмолвной жрице. - Я удивлен, что ты так дурно подготовила своего подопечного к предъявлению столь серьезного обвинения, Хабат. Он выставил себя круглым дураком, да и тебя заодно, а ведь ты легко могла бы этого избежать.
Глаза жрицы злобно блеснули, алые шрамы на ее щеках ожили, задергались, а потом вдруг загорелись еще ярче, словно под кожей женщины забегало незримое пламя.
- Хорошо, Хабат, - вновь зазвучал спокойный и бесстрастный голос иерарха. - Видимо, час настал. Похоже, ты созрела наконец для того, чтобы воспротивиться моей воле? Ты решишься?
Ужасный вопрос повис в воздухе, и Гарион затаил дыхание. Но Хабат спрятала глаза и молча отвернулась от Агахака. Пламя на ее щеках медленно угасало.
- Мудрое решение, Хабат. - Агахак повернулся к Сади. - Ну что ж, Усса из Стисс-Тора, что скажешь ты в ответ на обвинение? Неужели твой слуга и впрямь колдун?
- Жрец Торака впал в заблуждение, господин, - дипломатично ответил Сади. - Поверьте мне, этот юный болван - вовсе не колдун. Каждое утро он по десять минут раздумывает, какой башмак на какую ногу надеть. Поглядите на него! В этих глазах нет ни тени ума. Он настолько глуп, что даже не ощущает страха.
В глазах Хабат снова вспыхнула злоба, но видно было, что уверенности в себе у жрицы поубавилось.
- Что этот найсанский работорговец смыслит в колдовстве, господин? Вам известны обычаи жителей Страны змей. Несомненно, разум этого Уссы затуманен дурманящими травами настолько, что, будь среди его прислужников сам Бельгарат, он и не подозревал бы об этом!
- Очень интересная мысль, - пробормотал Агахак. - А теперь, с вашего позволения, разберем дело подробнее. Нам известно, что священные огни погасли. В этом мы совершенно уверены. Сорхак утверждает, что этот молодой человек погасил их при помощи волшебства. Он утверждает это, хотя и не располагает ровным счетом никакими доказательствами. Усса из Стисс-Тора, который, возможно, находится под действием наркотиков и мало что соображает, заявляет, будто этот юноша совершеннейший простак и посему не способен на столь выдающийся поступок. Так как же нам разрешить эту дилемму?
- Прикажите отвести их в пыточную камеру, о святейший, - торопливо предложила Хабат. - Я сама, своими руками вырву у них признание - у одного за другим, по очереди!
Гарион напрягся и украдкой посмотрел на Бельгарата. Старик стоял совершенно спокойно, его короткая борода серебрилась в свете факелов. Похоже было, что он не собирается ничего предпринимать.
- Твое пристрастие к камере пыток широко известно, Хабат, - холодно сказал Агахак. - Ты в этом деле весьма искусна, и твои жертвы обычно говорят то, что ты хочешь от них услышать, но это далеко не всегда является столь желанной для всех нас правдой.
- Я всего лишь служу моему богу, о святейший, - гордо провозгласила жрица.
- Все мы здесь служим нашему богу, святая жрица, - осадил ее иерарх, - и тебе следовало бы быть мудрее и не козырять своим благочестием из желания возвыситься самой или помочь возвыситься своему подопечному. - Агахак взглянул на Сорхака с нескрываемым презрением. - Иерарх здесь пока еще я, посему именно я и вынесу окончательное решение по этому делу.
Жрица отпрянула, и глаза ее внезапно наполнились страхом.
- Прости меня, Агахак, - забормотала она, заикаясь. - Это чудовищное преступление наполнило сердце мое праведным гневом, но право принять решение всецело принадлежит тебе.
- Благодарен тебе за то, что ты признаешь за мной это право, Хабат. Я было подумал, что ты об этом запамятовала.
В дверях зала послышался звук шагов, и два гиганта мурга, вооруженные длинными начищенными до блеска алебардами, грубо растолкали гролимов, сгрудившихся в дверях. Темные лица их были бесстрастны. Одновременно ударив древками алебард об пол, они провозгласили:
- Дорогу Ургиту, великому королю Хтол-Мургоса!
Вошедший в сопровождении стражи человек совсем не походил на тех мургов, которых Гариону доводилось видеть прежде. Он был невысок и худощав, но очень мускулист, с прямыми волосами и заостренными чертами лица. Верхняя одежда его, распахнутая на груди, позволяла увидеть, что под нею вместо привычной кольчуги одеяние типично западное - камзол и трико темно-пурпурного цвета. Железная корона была залихватски сдвинута набок. Несмотря на насмешливое выражение лица, глядел он настороженно.
- Агахак, - по-свойски приветствовал он иерарха. - Я тут случайно прознал новость, заставившую тебя спешно покинуть дворец Дроим, и вот решил, что могу тебе пригодиться, дабы помочь уладить этот неприятный инцидент.
- Визит великого короля для храма - величайшая честь, - торжественно провозгласил Агахак.
- И великий король весьма польщен столь радушным приемом, иерарх Рэк-Урги, - ответил Ургит и осмотрелся. - Есть тут у вас кресло? - спросил он. - У меня был трудный день, и я порядком устал.
- Займись делом, - равнодушно бросил Агахак жрице, неподвижно застывшей подле его трона.
Хабат моргнула, и щеки ее залил румянец.
- Кресло его величеству! - хрипло скомандовала она. - И быстро!
Один из гролимов пулей выскочил за дверь и тотчас же возвратился, таща тяжелое кресло.
- Премного благодарен. - Король с наслаждением уселся и вытянул ноги. Потом он взглянул на Агахака. - Должен кое в чем тебе сознаться, о святейший. - Он виновато кашлянул. - Прежде чем войти сюда, я помешкал у дверей, надеясь таким образом ознакомиться с подробностями дела. - Король коротко хохотнул. - Подслушивать у дверей я привык со времен моего беспокойного детства. Как бы то ни было, я слышал предъявленные преступникам обвинения. Честно скажу тебе, Агахак, твой жрец-инквизитор вляпался в пренеприятную историю. - Он бросил на иерарха быстрый одобрительный взгляд. - Но вы, разумеется, уже дали ему это понять, не так ли?
- Предыдущая
- 49/98
- Следующая
