Портрет второй жены (Единственная женщина) - Берсенева Анна - Страница 36

• Предыдущая
• 36/91
• Следующая

– Или он мог напроситься, – заключил Псковитин. – Юра, будь осторожнее, не лезь на рожон. Я проверю, что это еще за предложения такие, а ты, главное, держи себя в рамках, не заносись далеко. Лучше меньше, да лучше. И охранников не отсылай, – добавил Псковитин.

Вообще-то он не хотел говорить об этом Ратникову: неудобно, ведь Юра отослал охрану именно тогда, когда хотел прогуляться с Лизой. Но сейчас было не до тактичности.

– А что охрана, Сережа? – усмехнулся Ратников. – Кому надо будет – раскошелится на снайпера.

– Ты сплюнь лучше! – Жизнь приучила Псковитина быть суеверным. – Береженого Бог бережет. Да, а не мог Подколзев что-нибудь пронюхать о Юлином агентстве и самому глаз положить? – спросил Сергей.

– Не думаю. Она же всю жизнь в модельном бизнесе, никто и не заметит, чем именно она занимается, платья демонстрирует или свое агентство открывает. Тем более во Франции, не в Москве. Нет, не думаю.

«Все равно надо проверить», – решил Псковитин.

Юлино модельное агентство вот-вот должно было открыться в Париже, из-за него она и была занята выше головы.

Юля была их ровесницей, а тридцать три – мягко говоря, не самый лучший возраст для топ-модели. Едва ли она снова станет «лицом» журнала «Вог», а сдавать позиции и уходить на второй план было не в ее характере. Конечно, это модельное агентство было делом ее, а не Ратникова, но деньги в него вложил он, и всяческую поддержку обеспечивал «Мегаполис-инвест». Мог ведь и неправильно понять какой-нибудь Подколзев. Модельный бизнес, и это все знали, был самым удобным делом для отмывания любых денег. Самые крутые московские ребята вложили деньги в эти агентства, записанные на верных любовниц, – так, на всякий случай.

– Приедет она? – спросил Сергей.

– Да, послезавтра.

– Сам будешь встречать?

– Конечно. Да поедут со мной, не волнуйся. Я же веду себя как пай-мальчик. Только я сам за рулем!

– Ох, Юрка! – Псковитин не мог сдержать улыбку. – Не понимаю, как ты можешь в бизнесе работать? Тебе бы гонщиком пойти на «Формулу-1».

– Может, и пойду еще, – улыбнулся в ответ Ратников. – Жизнь, знаешь, такие повороты дает – не угадать.

Юрину недавнюю грусть Псковитин постарался отнести за счет неудач немецкого проекта. Но ему почему-то и в голову не пришло, что именно с этим проектом может быть связан «заход» Подколзева.

Юля прилетела поздним вечером в пятницу, а уже в субботу утром Сергея поднял с постели Юркин звонок.

– Серега, не разбудил?

– Какая разница. Случилось что-нибудь?

– Да нет, просто… Я подумал, может, заедешь к нам вечерком, посидим?

«Вот новость!» – удивленно подумал Псковитин.

Никогда такого не было, чтобы в первый день после встречи с женой Ратников собирался провести вечер в компании. Обычно у него находились с ней занятия поинтереснее. Тем более что она и прилетела-то на пару дней.

– Или, если хочешь, – предложил Юра, – пойдем куда-нибудь. Говорят, в «Империи звука» приятно бывает.

Час от часу не легче! Поссорились они, что ли?

– Ну, пошли, – ответил Сергей. – Скажи только, когда и куда. Не хотелось бы вам мешать…

– Почему же мешать? Просто посидим вместе, разве плохо?

Сергей, конечно, спорить не стал.

Они встретились часов в десять у ночного клуба «Империя звука» на Тверской, неподалеку от Кремля. Этот клуб организовали отпрыски знаменитых актеров, режиссеров и прочих великих людей, и всего за год он превратился в одно из самых престижных мест ночной Москвы. Молодые хозяева отлично сумели сориентироваться в рыночной культуре, которую их отцы находили пошлой, – и заведение процветало. В нем, как говорили, изысканность московских богемных домов каким-то немыслимым образом сочеталась с бьющей в глаза роскошью, милой сердцу новых хозяев жизни.

Все это объяснил Сергею Ратников, договариваясь о встрече.

– Может, природа на них творчески отдохнула, – засмеялся он в телефонную трубку. – Ну а мы у них отдохнем.

Юля выглядела точно так, как и ожидал Сергей – если вообще можно было сказать, что он ожидал встречи с нею. Она стояла рядом с Юрой – высокая, ростом почти с него – и, держа мужа под руку, смотрела на посетителей клуба, выходящих из роскошных лимузинов, тем же взглядом, каким смотрела когда-то на своих деревенских ухажеров. Вид у нее был совершенно непроницаемый, и легкая улыбка в самых уголках причудливо изогнутых губ только усиливала это впечатление.

Сергей вспомнил, как Юра однажды рассказывал ему: именно эта улыбка, которую так нелегко уловить и почти невозможно сфотографировать, именно это ощущение загадки, которую заключало в себе ее лицо, – и сделало Юлю топ-моделью, звездой «Вог» и предметом обожания фанатов и фанаток во всем мире. Конечно, некоторое время была еще и мода на русских, но Юля хороша была сама по себе, независимо от моды.

Если бы Сергей привык обращать внимание на какую-нибудь женскую одежду, кроме белья, он тут же заметил бы, как изысканно одета Юля Студенцова, верная спутница их детства. На ней было длинное вечернее платье, отливающее бронзовыми проблесками, которое, однако, не бросалось в глаза больше, чем небрежно сколотые волосы его обладательницы. Пряди волос, выбиваясь из прически, падали на открытые плечи, и в вечернем сумраке казалось, что плечи светятся нежным, матовым сиянием. Корсаж платья был вырезан так, что вырез как раз и повторял линию плеч, подчеркивая их плавные очертания. На Юлиной высокой шее посверкивала ленточка замысловатой цепочки, оттеняя пленительную впадинку между ключиц.

Юрка тоже был хорош – в темно-оливковом костюме, светлой рубашке и галстуке с необычным геометрическим рисунком. И при взгляде на него тоже сразу заметна была не одежда, а выражение его широко поставленных темно-серых глаз. Глаза смотрели на все с таким живым интересом, точно этот мир открывался им впервые.

Легкий вечерний ветерок перебирал Юрины темно-русые волосы, и он иногда отбрасывал их со лба быстрым движением.

На них оглядывались – очень уж эффектная была пара.

«Зачем ему Лиза? – вдруг подумал Сергей. – Разве ему мало того, что он вот уже пятнадцать лет женат на красивейшей женщине, какую только можно себе представить?»

Он приехал на такси: выпьют ведь, надо полагать. Псковитин, как и Ратников, никогда не позволял себе садиться за руль пьяным, хотя был уверен, что провел бы машину по московским улицам, даже если бы на ногах не стоял.

Юрины глаза обрадованно сверкнули, когда он увидел Сергея. Он сделал шаг ему навстречу, Юля осталась на месте.

– Извини, опоздал, – сказал Псковитин, хотя приехал вовремя.

– Нет, это мы раньше немного, – возразил Юра.

Сергей видел, что тот действительно рад ему, и в этом, собственно говоря, не было ничего удивительного. При других обстоятельствах. Но сейчас, когда после необычно долгого отсутствия приехала Юля, Сергей совсем не ожидал, что Юра решит провести вечер вместе. Да и Юлька какая-то отрешенная. Правда, вид у нее всегда невозмутимый, но сегодня, кажется, чересчур.

– Привет, Сережа, – сказала она, когда Сергей подошел к ней. – Как дела?

– Спасибо, нормально, – ответил Сергей. – Давно не приезжала, даже я соскучился.

Он сказал это машинально, не вкладывая в свои слова даже желания сделать комплимент и не ожидая ответа.

– Да? А вот Юра, по-моему, не очень.

Юля произнесла эту фразу абсолютно спокойно, но Сергей почувствовал, что она обижена.

Она приезжала в Москву довольно часто – во всяком случае, не реже раза в месяц. А иногда и «без расписания» прилетала, когда выдавались свободные часы. Юля привыкла пользоваться самолетом, как другие пользуются метро.

И короткий свой отпуск они с Юрой всегда проводили вместе в каких-нибудь экзотических местах. Хотя Сергей знал, что больше всего Юрка любит Крым, к которому привык с детства. Он сказал ему однажды:

– Я, знаешь, отплыл как-то от берега – где это мы тогда отдыхали, в Тунисе, что ли? – оглянулся на берег: отель стоит, пляж километров на двадцать, вот и все. Как вспомнил Ялту, домики эти на горах… Обидно, больно, Сережа, и больше ничего.

• Предыдущая
• 36/91
• Следующая