Юность под залог - Богданова Анна Владимировна - Страница 30

• Предыдущая
• 30/53
• Следующая

– Ага, спасибо, – рассеянно проговорила Аврора и первым делом взялась за «шахматку». Чертила по линейке очень сосредоточенно, пыхтя, пока не услышала:

– А что это за очаровательная девушка? И откуда в этой пустыне сей прелестный цветок?

– Ой! Товарищ Бобиков! Это правда вы? Это вас по телевизору показывают? – Аврора, увидев знаменитого куплетиста, который выступает на каждом праздничном концерте по телевидению, напрочь забыла, где находится.

– Я. Грешен. Как звать вас, милое создание? – спросил Евгений Бобиков, приглаживая слегка посеребренный чуб.

– Аврора. Ой! А вы мне не оставите автограф? Вот тут, тут. – И она бессознательно подсунула ему под нос «шахматку», над которой корпела минут двадцать, не меньше.

– С превеликим удовольствием! А вы не составите мне компанию? Не позавтракаете со мной?

Аврора в ответ на предложение популярнейшего куплетиста чуть было с кресла не свалилась, но вовремя одумалась, замялась:

– Знаете ли... Я сегодня первый день... Я бы с удовольствием, но... – Она словам своим не верила – она, Аврора Метелкина, отказывает знаменитому куплетисту, который не вылезает из телевизора.

– Понимаю, понимаю. Тогда я попрошу принести все сюда. Не голодной же вам сидеть! Хорошо?

– Да, хорошо.

– Это что за чудо природы такое? Девушка, отведи меня к своим родителям, я бухнусь им в ноги! – эмоционально и громко говорил мужчина лет двадцати восьми с роскошной, иссиня-черной шевелюрой, необыкновенными голубыми, почти синими глазами и длинным, смешным носом.

– Зачем? Зачем бухаться? Они в разводе, – удивилась, даже испугалась Аврора.

– Тогда я сначала одному в ноги бухнусь, а потом другому! – И он так заразительно засмеялся, что Аврора не могла сдержать себя и тоже захохотала. – Это ж надо! Такую красоту на свет произвести! Вас как зовут, прекрасная незнакомка? Меня Гарик! Я врач. Да что ты смеешься? Я серьезно доктор! – говорил он быстро, переходя с «вы» на «ты», будто захлебываясь, и, несмотря на то что был весьма недурен собой, Гарик у Авроры отчего-то вызывал взрывы смеха. – Так как вас зовут, несравненная?

– Аврора, – прыская от смеха, выговорила она.

– Правда, что ль?

– Да.

– Ну конечно, ты ж настоящая богиня! Богиня утренней зари! Нежная, трепетная...

– Перестаньте, вы меня смущаете!

– Ах, кокетка!

– А вы действительно доктор?

– А почему нет? Ты не веришь? Я врач. Стоматолог-гинеколог, – серьезно заявил он, а Аврора закатилась пуще прежнего. – Вах, вах, вах! Какая несерьезная девушка! – с досадой проговорил Гарик и захохотал.

– Сразу? И стоматолог, и гинеколог?

– По совместительству! Это мой завтрак? – весело спросил он, глядя на официанта с полной тележкой яств.

– Это наш с Авроронькой, – высокомерно заявил Бобиков. – Выставляйте, выставляйте на стойку, – скомандовал он официанту.

– Принимать пищу на рабочем месте, моя дорогая Утренняя заря, я вам категорически не советую. Помимо того что от этого значительно понижается аппетит, это еще и приводит к гастриту.

– Вот глупости, – фыркнул куплетист. – Не слушайте его, Авроронька, кушайте. Вот икорка черная, вот красная. Вы какую предпочитаете? Колбаска финская – салями...

– Что это у вас тут? – спросила полная женщина лет пятидесяти с всклокоченными, вытравленными пергидролем волосами, в голубом фартуке с оборками. – Вы новенькая администраторша?

– Да. Меня Авророй зовут.

– Ее Авророй зовут, – будто бы подтвердил Бобиков и одарил нашу героиню взглядом, полным страсти и обожания.

– Какая миленькая, молоденькая девочка! А меня Раисой звать, я горничная. Мы с тобой, Аврор, в одной смене теперь работать будем, – заявила она и хвать бутерброд с икрой.

– Доброе утро! Ну-ка, ну-ка, что это тут у нас? Это вы – Аврора Владимировна? – К стойке подошла очень интересная женщина лет сорока восьми в форменном темно-синем костюме, с внушительным пучком на затылке, с миловидным лицом, вида архиинтеллигентного. В руках она крутила очки.

– Татьяна Георгиевна! Дорогая! Здравствуйте! – стелилась Раиса.

– Я украду у вас Аврору? – любезно спросила главная администраторша у Бобикова и Гарика. – Пойдем, детка, на минуточку. – Они молча шли по коридору, потом Татьяна Георгиевна открыла дверь своего кабинета и подтолкнула новую сотрудницу в спину согнутым указательным пальцем. – Ты что себе позволяешь? А? Не успела прийти, как завтрак на траве устроила! Такую-то мать! – И женщина архиинтеллигентного вида начала ругаться так, что знакомые и такие родные для каждого русского человека слова вдруг потеряли всякий смысл. Подобным образом изъяснялся Геня, когда попал под влияние дурной компании, промышлявшей мелким воровством. Она шпарила отборным матом ровно пять минут без передышки, выворачивая и надстраивая слова ровной кирпичной кладкой, будто созидая прочное высотное здание. Глаза Авроры расширялись все больше и больше. И не от испуга, нет – скорее от удивления и любопытства, насколько богат «словарный запас» главного администратора гостиницы. – Все ясно? – спросила та после насыщенной, цветистой и, несомненно, наивыразительнейшей речи.

– Ничего не поняла. Только то, что вы, судя по всему, чем-то недовольны. А чем вы можете быть недовольны? – рассуждала Аврора так, словно Татьяны Георгиевны не было в кабинете. – Наверное, тем, что мы завтракали у моей стойки, потому что... – Размышления нашей героини были внезапно прерваны взрывом хохота Рыжиковой.

– Не могу! А ты своеобразная девочка! Я думала, ты сейчас плакать начнешь, нюни распустишь! В первый-то день! Ой! Не поняла она! Послушай меня, Аврорка. Никаких завтраков и обедов за стойкой администратора – твое рабочее место предназначено для выдачи ключей от номеров и регистрации гостей. Тебе сказали в отделе кадров, что твоя должность без права сна?

– Да.

– Если хоть раз увижу, что ты дрыхнешь на работе, – вылетишь с треском! Так. Никаких романов и любовных связей с клиентами в стенах гостиницы!

– Да что вы! Я замужем! – Аврора сказала это таким тоном, как обычно говорят: «Господь с вами!»

– Знаем мы вас! Все вы замужем! Не успела прийти, как около нее уже два мужика вьются!

– Так это ж знаменитый куплетист Бобиков! Как я могла отказаться от его завтрака? Его ж вся страна знает!

– Деточка, а тех, кто у нас останавливается, не только вся наша страна знает, но нередко и весь мир! Ты что ж, со всеми будешь завтракать? А если они тебе еще что другое предложат? И в номер к ним пойдешь? Да, кстати, чтоб по номерам мне не шастать! Только в самых исключительных случаях. У тебя есть комната отдыха – напротив стойки, но не для спанья. Что тебе еще-то разрешено?! А! Ну и, естественно, три перерыва по полчаса для приема пищи. Будут какие вопросы – ты знаешь, где меня найти. Если что ночью произойдет, звони на первый этаж охране – у тебя в столе все внутренние телефоны записаны. Все. Ступай, работай!

– До свидания.

И Аврора вернулась к стойке. К вышеперечисленным особам прибавился молодой человек... Ему было лет двадцать пять. Он был настолько хорош собой, что, казалось, сошел с обложки модного журнала: высокий, шикарно одетый, с блестящими каштановыми волосами и неестественно большими миндалевидными глазами такого насыщенного голубого цвета, каким бывает небо в морозный солнечный день, когда все вокруг от этой небесной лазури переливается, искрится и мерцает.

– Новый постоялец. Регистрируй, Аврор, – подсказала ей Раиса. – Он из Рима, химик-бизнесмен, обычно останавливается в 1120-м номере.

– Очень приятно, – растерялась Аврора и попросила у него паспорт. Взглянув в «шахматку», она радостно воскликнула: – Ваш номер свободен!

– Меня зовут Марио Батирелли! – представился он, протягивая паспорт. Пока Аврора вписывала его данные, Марио неотрывно смотрел на нее.

– Вот и все. Желаю вам приятно провести время, – проговорила она, возвращая документ.

И тут молодого человека словно прорвало – он говорил и говорил что-то на совершенно чужом, незнакомом нашей героине языке. Аврора пыталась вникнуть, понять, но то, что она слышала, никак не могла постичь. А слышала она примерно следующую тарабарщину:

• Предыдущая
• 30/53
• Следующая