Академия родная - Ломачинский Андрей Анатольевич - Страница 36

• Предыдущая
• 36/63
• Следующая

Во втором семестре четвёртого курса началась у нас урология. А главным урологом Вооруженных Сил, профессором и начальником кафедры урологии тогда был полковник Шевцов, мужик широкого научного кругозора, и была у него любимая, весьма урологическая поговорка: «В медицине бывает все, за исключением трёх яиц». Но в один прекрасный момент его кредо рухнуло.

Старшим нашей комнаты был один способный курсант – Женя Велиев. Этот курсант очень хорошо урологию знал, предмет этот любил и в кружке при Кафедре постоянно торчал. Доигрался он с урологией до того, что в конце концов на той же кафедре преподом оказался. Но среди курков-слушаков Женя был известен на этом поприще за многие годы до своей преподавательской работы, так сказать, со школьной скамьи, и по двум веским причинам. Первая – клиническая. Женя этак курса с четвёртого всему Факультету трипак и трихомоноз лечил. Его уникальные медикаментозные схемы вкупе с несложным процедурным подходом и на выезде хорошо работали – в основном по институтским общагам. А вот вторая причина его известности уже чисто научная. Любил Женя мудрёную литературу читать, в основном касательно его любимых мокрых дел. И дочитался до того, что прилюдно осрамил своего почитаемого Шефа, самого полковника Шевцова! После этого позора главный уролог свой методологический подход к медицине поменял кардинально.

Дело было так: Читает нам полковник Шевцов свою очередную лекцию про почки-письки. Дошел до дифференциальной диагностики и завершает этот раздел своими любимыми словами: «Товарищи курсанты, запомните, в медицине бывает всё, за исключением трёх яиц!»

И тут Женька невежливо с места орет: «Неправда, и такое бывает!»

Очень строго посмотрел полковник Шевцов на Женю и говорит: «Нет, товарищ курсант, такого быть не может в принципе!» И давай свою точку зрения обосновывать, на доске рисовать схемы эмбрионального и перинатального развития яиц и показывать все возможные варианты патологии. Точно, три яйца в одной мошoнке – дело в природе невозможное. Одно – пожалуйста, даже четыре бывает, а три – ни в коем случае.

Все с интересом главного уролога слушают, а Женя совсем по-хамски какой-то журнал листает. Мы все думаем: теперь точно нашего Женьку с научного кружка по урологии выпрут, придётся ему специализацию менять. Видно, что полковник Шевцов задет за живое, ибо его крылатые слова цитировались многими поколеньями слушателей ВМА. Публичные нападки на святое обычно не прощаются.

Только закончил Шевцов объяснения, как Женька нахально с места встает и без разрешения к профессору в «яму» спускается: «Товарищ полковник, вот номер британского журнала «Дженерал Патолоджи» за тысяча девятьсот двадцать восьмой год. Прекрасный случай трех яиц в одной мошонке. Патология изучена посмертно, подробные материалы секционного и гистологического исследования. Посмотрите, пожалуйста».

Шевцов очки нацепил, статейку пролистал и говорит, просто так, будто перед ним ровня: «Женя, оставь мне журнальчик почитать».

А Женя отвечает: «Не могу, товарищ полковник. Я его нелегально из читального зала Фундаментальной Библиотеки вынес. Специально вам показать. У меня военный билет в Фундаменталке под залог оставлен. Я тут вам координаты этой статейки на карточку записал, потом возьмёте – почитаете».

Отдал полковник журнал курсанту. Вроде инцидент исчерпан. Через неделю очередная лекция по урологии. Читает опять профессор Шевцов. Заходит. Все поздоровались, расселись. Достает Шевцов тот английский журнал, открыл на странице, где картинка с трёмя яйцами, нам её показывает и журналом над головой трясёт. А потом начинает лекцию словами: «Товарищи курсанты! В медицине бывает всё! Абсолютно всё!»

А дальше по теме. Отчитал что надо, лекция к концу подходит. Тут полковник Шевцов и говорит: «Курсант Велиев! Спуститесь ко мне. И зачетку возьмите. Вам автоматически зачтен экзамен по урологии с оценкой «отлично»!

А по мне, так Женя и без этого выстеба «автомата» по Урологии заслуживал. А знаменитую шевцовскую поговорку больше никто никогда не слышал.

Вот зарекался же страшилки писать – не получается! Как начнешь вспоминать свою курсантскую молодость, так рано или поздно на этот эпизод выходишь, хоть я там сбоку припёка, зритель, посторонний. Студент там главный герой.

Студент вообще заслуживает того, чтобы пару слов о нём сказать. Валерий Владимирович Рябуха из славного города Симферополя, который тогда ещё не был за границей, поехал поступать в Военно-Медицинскую Академию. Доехал. Пролетел. По конкурсу не прошел. Но коль уж до Ленинграда добрался, не пропадать же путешествию просто так. Пошёл Валера в Сангиг – в Санитарно-Гигиенический Институт им. Мечникова. В Сангиге просидел почти три года, и всё сожалел, что он не в ВМА. Дядька у него служил флотским военврачом в его (тогда и нашем) родном Крыму, а дурное дело – заразное. Вот и понял Валера, что не там он, где надо. Плюнул на просиженные три года, из Сангига ушел и опять в Академию попёрся. Там ответственные лица недоумение выразили, но ведь берут после медучилищ на общих основаниях. Приравняли Валеркино образование к этим самым общим основаниям и зачислили. Валера на Флот просился. А тогда как было? Чтобы служба медом с первого дня не показалась, надо в просьбе сразу отказать, а что-нибудь наоборот приказать. Зачислили Валеру в ВДВ, в Первый Десантный взвод. Хотел под воду – а вот полетай с парашютом. Наверное, и сейчас так.

И как ещё назвать курсанта с тремя годами институтского стажа? Однозначно Студентом. Вот мы его так и назвали. Валера-Студент, а потом просто Студент. Студента можно было считать отличником-второгодником, но честь ему делало не столько повторное образование, сколько сильная башка и еще одна редкая черта – он никогда не терялся. Его хладнокровию позавидовал бы и мамонт в вечной мерзлоте. Доучился Студент до середины второго курса и пошёл «специализироваться». Да в чём – в оперативной гинекологии! Не только у Цвилева на Кафедре сидел, но и по разным роддомам Ленинграда сутками ошивался, конечно, в основном на подхвате. Все над ним подтрунивали. Стоило в Академию с гражданки идти, чтобы гражданской наукой заниматься. А ему хоть бы хны. Кстати, сейчас он гинеколог, и кандидатскую защищал именно по оперативной части. Он ещё спелеологией увлекался, наверное, это лазание по тёмным мокрым норам и натолкнуло Студента на выбор профессии. Но не стал бы я вас утомлять описанием, кабы не этот случай.

После летней сессии четвёртого курса позвал меня Студент к себе в гости спортивно-культурно отдохнуть в Крыму, в районе Феодосии. Скалы, пещеры, море, вино, фрукты. По окончании спортивной части и переходя к культурно-развлекательной, познакомились мы с парой студенток из Московского Торгового Института. А товароведы, особенно складов или «комков» – коммерческих (немножко так, совсем слегка капиталистических) магазинов – это считалось крайне круто, гарантированная жизнь без дефицита. Девки с гонором оказались, явно посчитали, что будущие офицеры это ниже их достоинства. Мы им о высоких материях – они нам о материальных ценностях. Мы им песни под гитару, мол мы военные врачи – дела медицинского бичи. А они – вот и бичуйте себе всю жизнь, купите нам только дорогих вин и шампанского на завтра. Все это не явно, а полунамёками – византийская дипломатия, завуалированное «фи» на фоне «мальчики, вы нам нравитесь». Назначили мы стрелку на автостанции в семь утра следующего дня, пообещали их просьбу выполнить плюс редкостный шашлык и прогулку по диким пляжам устроить. Но сказали, что автобус ждать не будет. Хотите красотами дикой Крымской природы полюбоваться – будьте вовремя.

Шашлык у Валерки действительно был отменный – свинина, обязательно чуть с жирком для сочности, замачивается на ночь в пиве, туда же соль, перец и много лука крупными кольцами. А главный шашлычный секрет совсем прост – горячее сырым не бывает. Не пережарь! Целый кулёк мяса намариновали, последние гроши выскребли, купили «Южную Ночь», «Чёрные Глаза» и бутылку «Советского Шампанского». Набор несколько нешашлычный, но очень благородный. На утро все готово к мимолетной и ни к чему не обязывающей встрече в красивых местах, что обычно запоминаются на всю жизнь. Да только не пришли они. Ну и не надо. Постояли, прождали до самого отправления, не пропадать же добру и отпускному дню – поехали сами. День был существенно подпорчен.

• Предыдущая
• 36/63
• Следующая