...По имени Анна - Щербакова Галина Николаевна - Страница 24
- Предыдущая
- 24/24
В моем конце мое начало
Мы дали письмо почитать Мишке.
– Очень интересно, – сказал он, – как роман. Но боюсь, что роман неправильный. Домбровский был глубоко верующим человеком. Он считал, веровал, что все от Бога: земля, леса, поля, реки, цветы, птицы, кузнечики. Потому-то так все и дивно! А то, что в человеческом хозяйстве бардак, так это выбор человека, которому Он дал это право. А каждый выбирает по себе. И если мы живем скверно, это значит, что скверна в нас.
Мы с Николаем держали друг друга за руки и молчали. Я не знала, что сказать, а Николай не говорил, потому что его правда о людях была еще страшнее.
Миша в одиннадцатом классе выиграл международную биологическую олимпиаду, и ему предложили грант – учиться в Америке или Англии. Надо сказать, он растерялся. Не сговариваясь, мы с отцом сказали – поезжай.
– А как же вы? – спросил он тихо.
– Но нас же двое! Не пропадем.
Он выбрал Англию. «Все-таки, – сказал, – на одном куске суши».
– Ну, нет, – засмеялся Николай, – между нами целый пролив.
– Тоже мне пролив, – ответил Миша, – захочу и перепрыгну.
Теперь он учится в Англии. «Коркунов» лежит на антресолях. Валюшка благополучно родила сына. Назвали Давидом. Приезжали всей семьей в Россию. Мы были в гостях. Ефим сказал, что заканчивает роман, в нем ни капли вранья.
– С Богом разобрался? – спросила я.
– Со своим давно. Я не вижу его, он не видит меня. Мы не мешаем друг другу. Я пишу о том, как вы, русские, не можете с ним разобраться. И вечно поминаете всуе.
– Ну, и Бог с ним! – сказала Елена, поднимая рюмку. – Давайте лучше выпьем за маленького Давида.
– И большого Михаила, – добавил Ефим.
И мы сомкнули рюмки.
Он провожал нас к лифту.
– Может, заедешь за «Коркуновым»? – спросила я.
Он не сразу понял, а когда понял, засмеялся, но сказал очень серьезно:
– Друзья мои! Еще не вечер и не конец игры. Как это у Салтыкова-Щедрина или у кого-то еще… Будем годить… Годить будем…
Двери лифта сомкнулись, и боль, слегка взвизгнув, успела за нами. Я чувствовала, как она по-хозяйски располагается во мне, в привычном для нее обиталище. Прошлое не прошло. Оно не прошлое. Оно цветет и плодоносит. Если бы знать, чем. Если бы… Незнание – боль. Боль – часть жизни. Ее большая часть.
Лифт идет сквозь время.
С третьего этажа нам машут в окошко. Из подвала-магазина выходят люди с яркими коробками. Во дворе – никаких следов прошлого. Ни-ка-ких. Зачем тогда оно мне? Ну, скажите – зачем?! Лучший мужчина на земле держит мой локоть. Разве это не самое главное? Самое, самое… – кричу я себе. И почти в это верю…
Чему быть, того не миновать. Что будет, тому и быть. Не дрейфь, трусиха! Вчера и завтра – просто обстоятельства времени. Они даже не главные члены предложения. Главные – ты и он. И сын. Порадуйся, женщина по имени Анна!..
- Предыдущая
- 24/24
