Прощай, Византия! - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 56
- Предыдущая
- 56/82
- Следующая
– А Юргин?
– Ох, сколько ж крови у меня эта сволочь выпила, ох и упырь, мать его. – Углов мотнул круглой, как шар, головой. – Информацию по нему по крупицам собирали: в Хабаровске, Иркутске, Сочи, Ростове. Вот тут его досье. – Он хлопнул рукой по папке. – Много чего там на него лишнего, но и кое-что полезное есть. По нашей информации, в июле он тоже был здесь, в Волгограде. Я по поводу него беседу имел кое с кем из наших блатных. Он тут у нас чужак, а прямо с ходу начал строить из себя сильно крутого. Ну, местной братве это совсем не понравилось. Короче, горой они за него из-за своей бандитской солидарности не встали.
– Сдали? – хмыкнул Колосов.
– Поделились информацией, скажем так. – Углов вздохнул. – Часть этой информации была просто бесценна: по ней мы вышли на человека, который продал Юргину – Жоре Хабаровскому – он у нас тут под этой кликухой проходил в определенных кругах – ствол.
– Пистолет «ТТ»?
– Точно. Его, родимый. Увы, коллега, протокола допроса купца у меня нет, есть только запись беседы. – Углов включил маленький диктофон. – Сам понимаешь, коллега, информация была приватной, и уговор был, что меж нами будет джентльменское соглашение. Потому фамилии тебе этой твари подзаборной не называю. Но как речевку он толкает, послушай.
Беседа в диктофоне скрежетала, как старый ключ в ржавом замке. Собеседник Углова был человек крайне немногословный, он окал, как волгарь, кряхтел, сопел, вздыхал: «Глушило… ну, было дело, продал я ему, Жорке-то… ну Хабаровскому-то… – донеслось до Колосова. – Он, Жорка-то, особо на глушило-то напирал в разговоре. Ствол-то быстро достали, заплатил он, как и договаривались, а вот глушило через третьи руки доставать пришлось… маята сплошная».
– Ануфриев об этих ваших данных знает? – спросил Колосов. Он действительно был сильно взволнован. Информация обрушилась лавиной, а ведь еще там, во время осмотра дома, в уклончивых ответах Углова он ничего такого прочесть не мог.
– Нет, он как-то особо-то не вникал, чем мы тут на земле занимаемся. – Углов усмехнулся. – Его, я ж говорил, банковские дела Мужайло в основном интересовали. Он сюда к нам, как и ты, уже со своей готовой версией прибыл. Еще командовать начал, командир.
– Я про свою версию тебе, – Колосов неожиданно для себя тоже перешел на «ты», так было намного проще общаться с умницей Угловым, – сказал, да, видно, рано я ее озвучил. Слушать надо было, а не возникать.
– А я люблю, когда возникают. – Углов хмыкнул. – Некоторые бесятся. А я люблю. Это как искры высекать – бац, из какой-нибудь пламя-то и разгорится. Я и спорить люблю.
– Мне тут пока с тобой спорить не о чем. – Колосов выключил диктофон. – Так какое положение дел у вас сейчас?
– Ну, вопросов-то уйма еще. – Углов был явно польщен. – Уймища вопросов, я говорю, непроясненных. Вот финансовая проверка банка нас сильно тормозит. Приватная-то информация, конечно, есть, но документально ее пока подтвердить без данных финансовой и налоговой проверки мы не можем.
– Алексей, говори, не темни, – взмолился Колосов. – Что я, не понимаю, что вы тут уже на пороге раскрытия?
– Ох, уж этот порог-порожек, дался он мне, стоил волос седых. Веришь, снимать меня со старшего группы хотели еще в октябре. Розыск буксует, наработок нет, бардак – каждый день меня на оперативке у шефа вот так драли, как сидорова козла. Ну и разозлился я, ох как разозлился. Хотел вообще, к чертовой матери, рапорт на увольнение написать. Но куда пойдешь? Кому ты, опер, нужен? С работой у нас тут швах, сам понимаешь. Не в таксисты ж наниматься, как сусловскому дружку? Ну и остался я. Подналегли мы с ребятами из отдела и… Одним словом, приватная информация из банка «Евразийское сотрудничество» такова: банк, как я и говорил, находился уже в июле на пороге банкротства. Большая часть активов была уже заморожена. Меньшая вывезена за рубеж и положена на разные счета в разных банках. По документации не прослеживается движение одного транша в восемьсот тысяч долларов, поступившего на счет двадцать третьего числа. Транш со счета был снят, и куда эта сумма делась, по документам непонятно. По предварительной информации, деньги эти, собираясь с семьей за границу, взял, точнее просто прикарманил, сам Мужайло. Помнишь сейф в его доме? По нашим предположениям, эта сумма перед отъездом хранилась Мужайло именно там. Ну это для него было что-то вроде денег на первое время на карманные расходы за бугром – оплату отеля, того-сего, ведь он уезжал с семьей. Суслов – его водитель и охранник – знал о реальном положении дел в банке. Знал он и о том, что хозяин его собирается дать деру за границу. Знал он, конечно, и про деньги в сейфе – ведь он был в семье Мужайло своим человеком: телохранителем-личником.
По нашим предположениям, его устройство по липовым рекомендациям в банк было спланировано его подельником Юргиным именно с целью того, что рано или поздно вокруг банкира создастся ситуация, когда его можно будет ограбить, сорвав при этом максимально большой куш. Мы навели справки про Суслова. Мужайло ему доверял, он не раз возил из банка и в банк суммы в десять, даже двадцать тысяч долларов. У его работодателя не было к нему никогда никаких претензий. Судя по всему, они: Юргин, Макаров и он, Суслов, – просто терпеливо выжидали удобный момент, когда в их поле зрения действительно попадет сумма, ради которой они не побоятся даже убить. И надежды их оправдались двадцать шестого июля.
– Но это пока всего лишь ваши предположения, – возразил Колосов. – Вы здесь продвинулись гораздо дальше в поиске, чем мы у себя. Но, как и у нас, у вас все тоже держится лишь на словах и на интуиции.
– Если повезет, скоро это будут не только слова. – Углов смотрел в темное окно, залепленное снегом. – Мы вышли на сожительницу Юргина. Думаешь, он случайно послал этих двух «шестерок», Суслова и Макарова, сюда, в Волгоград, как только вышел на свободу? Нет, он располагал достоверной информацией о том, что здесь подобное дело провернуть можно, если приложить мозги и тщательно подготовиться. Суслова в банк охранником не с улицы взяли. А по протекции. И составила ее ему некто Рощук Тамара Ивановна, в то время сотрудница одного из городских отделений банка «Евразийское сотрудничество». А по нашим данным, вот уже два года она сожительствует с Юргиным. Они познакомились в Сочи, вскоре после того, как он освободился.
– Что-то совсем не похож он на соблазнителя.
Углов только хмыкнул – ну, про это-то хоть не будем!
– Мы вот уже месяц ведем за ней наблюдение. Отслеживаем звонки. Она ждет Юргина – это без всякого сомнения. Рано или поздно они с ним встретятся.
– Это может произойти через год, – сказал Колосов. – Никаких гарантий к тому, что…
– Если нужно будет, год будем следить, но… что-то мне подсказывает, что так долго ждать не придется. Между прочим, это по поводу профессиональной интуиции… Рощук всю последнюю неделю не вылезает из салонов красоты, марафет наводит. – Углов жестом триумфатора выложил новые снимки. Все явно сделаны из машины в ходе негласного наблюдения – на всех молодая эффектная брюнетка в кожаных брюках и норковом жакете входит в стеклянные двери с яркой неоновой рекламой «Салон красоты Лилиана».
Колосов смотрел на любовницу Юргина – Жоры Хабаровского. Все это было так далеко от дела, которым он занимался. И с каждой минутой, с каждым новым фактом удалялось все дальше…
– Где она живет? – спросил он.
– На улице Красной Армии, – ответил Углов. – Раньше жила в коммуналке в Речном. А в октябре справила новоселье, квартиру себе приобрела двухкомнатную в новом элитном доме. На какие шиши, никому не сказала, даже матери родной, которая у нее в Волжском проживает. Так что, коллега… Сидим и ждем, как рыбак у моря погоды. Ничего, там место для задержания просто идеальное. Если Жорик Хабаровский к ней туда все же рискнет пожаловать, некуда ему будет деваться из этой их элитной мышеловки.
- Предыдущая
- 56/82
- Следующая
