Рейтинг темного божества - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 71
- Предыдущая
- 71/77
- Следующая
– Анфиса, я, пожалуй, позвоню Никите. Узнаю, как там дела с Зотовой.
– Звони. Только он дома уже давно, дрыхнет на диване. Глянь, сколько уже времени – без малого половина одиннадцатого.
Катя набрала знакомый сотовый номер. Она ведь обещала Колосову позвонить. «Абонент не отвечает или временно недоступен».
– Ну где он, боец наш? – спросила Анфиса, жуя пирожок.
– Телефон не отвечает.
– Ну, значит, выключил. Или батарейка села.
Катя смотрела на телефонную трубку в руке – выключил, села батарейка… Сколько раз она вот так звонила ему, и действительно его телефон не отвечал – по целому ряду самых банальных причин. И в этом не было ничего такого. Но сегодня… Откуда эта тревога? Этот страх?
– Что с тобой такое? – спросила Анфиса. Она поднялась. Обогнула кухонный стол. – Катя, ты чего, а?
Катя, уже не в силах бороться со странным, налетевшим почти мгновенно из ниоткуда приступом паники, торопливо набрала номер дежурной части уголовного розыска.
– Алло, с майором Колосовым можно связаться – это очень срочно.
– А кто это?
– Капитан Петровская из пресс-центра.
– Одну минуту, тут Михайлов Олег Валентиныч. Он с вами будет говорить.
Анфиса видела, как меняется лицо Кати – разговор был короткий, она сначала вскрикнула: «что?», потом отвечала односложно – «да, да, нет, нет ничего, сейчас я тоже приеду».
– Что случилось? – Анфиса встревожилась.
– Подожди секунду, – Катя сразу после разговора с Михайловым, замначальником управления криминальной милиции, начала судорожно набирать номер Мещерского. Занято, занято… Вот, наконец!
– Сережа, это я, беда!
– Что такое? – Мещерский тоже что-то жевал на том конце. Приканчивал скромный холостяцкий ужин под рев футбольных трибун на спортивном канале.
– Никита пропал.
– Как пропал? Он? Да ты что говоришь-то?
– Я с начальником его говорила – там нештатная ситуация в ходе операции возникла. Они вели наблюдение за Зотовой. Понимаешь, он отпустил ее из изолятора!
– Мою шмакодявку отпустил? – воскликнула Анфиса.
– Кто там так вопит? – спросил Мещерский. – Ты не одна, с Анфисой, что ли? Что вы там такое выдумали?
– Мы ничего не выдумали. Я звонила в главк, сейчас сама туда еду. И ты приезжай, пожалуйста… Никита пропал – они забрали его!
– Кто забрал?
– Они! Я чувствовала – что-то не так, что-то произойдет. Мне только что наши сказали – за Зотовой велось наблюдение. Возле метро «Чертановская» она села в черное «Вольво». Колосов и наши следовали за ним. «Вольво» попыталось оторваться. Они его преследовали. Машина наблюдения в какой-то момент их обоих потеряла из вида. Произошло это в районе Битцевского парка. Там и обнаружили его «девятку» в кювете – всю разбитую. Самого Никиты нет. В салоне кровь. Там же брошена «Газель» – тоже разбитая. Вроде из угнанных. Сережа, они специально подстроили аварию, понимаешь? Точно так же, как с водителем тягача Гришенковым. Тот же почерк, тот же трюк. Если кровь в салоне, значит, Никита ранен. И они увезли его с собой!
– Я сейчас к вам приеду, – кратко объявил Мещерский.
– Приезжай в Никитский, я еду туда.
– Я с тобой, – объявила Анфиса, – ты только не волнуйся так, Катя…
Но Катя уже лихорадочно натягивала куртку, искала сумку.
– Погоди, не беги так, я же за тобой не поспеваю, – Анфиса выкатилась пыхтящим взволнованным шаром следом за подругой на лестничную клетку. – А мобильный взяла?
– Забыла!
– Стой, возвращаться через порог плохая примета. Особенно в таких делах, как наши. У меня есть. И даже зарядное устройство я всегда ношу с собой. И камеру.
Когда на «частнике» они примчались из Измайлова в Никитский переулок, машина Мещерского уже дежурила на углу, возле Зоологического музея. Катя сразу же побежала в розыск. Они остались ждать ее – их в этот поздний час в главк никто бы не пропустил.
Анфиса смотрела на темную громаду здания – освещены были только окна на первом и втором этажах. Однако возле подъезда скопилось много милицейских машин. И они все прибывали.
Мещерский молча курил в открытое окно. Если по правде, он с трудом верил в происходящее. Никита Колосов пропал – да вы в своем уме? Может ли быть такое? Другое дело – попал в аварию. Так значит надо срочно обзвонить и объехать все больницы. Может, его подобрала какая-то попутная машина. И сейчас он в реанимации, без сознания и не в состоянии дать о себе знать. Но чтобы его захватили с собой какие-то полоумные фанатики, какие-то оккультисты… Его! Такого орла. Да это же… это просто ни в какие ворота.
– Что она там так долго? – Анфиса ерзала на сидении как на горячей сковородке. – И вообще, чего они тут разъездились на машинах с мигалками? Чего ждут? Ехали бы туда и немедленно арестовали бы всю эту банду.
– Куда ехали-то? – спросил Мещерский. – Может, они не…
Он не договорил, бросил сигарету, выскочил из машины. Из дверей главка показалась Катя и бегом ринулась к ним. По ее лицу было видно – новости плохие.
– Они забрали его с собой, – выпалила она. – Наши не знают, где их искать.
– Как это не знают? А дом в Радужной бухте? – опешил Мещерский.
– Он пуст. Наше наблюдение обвели вокруг пальца. И «Вольво», что Зотову забрало, ушло с концами, – Катя заглянула Мещерскому в лицо. – Сережа, милый, сделай что-нибудь. Помоги. Я чувствую… он в смертельной опасности. Если мы их не найдем, они его убьют.
– Катя, ну подожди, ну не плачь… Что тебе еще ваши сказали?
– Сказали, что послали опергруппы по всем известным адресам – в Радужную бухту, в тот заброшенный дом в Брусках, потом на озеро, где обычно проводились их сборища. И нигде никого.
– А из дома в Радужной бухте – за ним же велось наблюдение круглосуточное, Никита сам об этом говорил – как же они сумели незаметно выбраться?
– Там двое из группы наблюдения – клянутся, что… В общем, там какая-то непонятная чертовщина. Наши говорят – они думали, что Стахис и его сестра уехали на лимузине. Вот и вели его до самой Москвы. А оказалось, что их в машине нет. Там сейчас окрестности прочесывают. Вроде нашли свидетеля – охранника на причале. Он показывает, что около восьми вечера Стахис и его сестра сели в свой катер. У них катер, оказывается, стоял в эллинге. На нем они и уплыли. И вроде бы с ними был какой-то груз – охранник это подтверждает. Ты видишь, что получается? Они уехали в восемь, машину Никиты обнаружили без малого в одиннадцать. А сейчас… сейчас уже почти полночь, – Катя схватила Мещерского за руку, – Сережа, я тебя прошу, сделай что-нибудь, придумай, иначе…
Мещерский бережно усадил ее на заднее сиденье рядом с притихшей испуганной Анфисой. Никиту Колосова надо было спасать. Но как – этого он не знал.
Грохот, лязг… Словно где-то стучат пудовые колеса. Поезд. Поезд идет. Куда? Никита открыл глаза. Мгла, тусклый свет, тьма. Мгла, застилающая взор. Тусклый свет маленького матового плафона под низким потолком, обитым серой кожей. Тьма – там дальше, где грохочут тяжелые колеса. Где-то идет поезд…
Голова была чужой. Да и не голова это была вовсе – ведро, полное воды. И по нему снизу, с боков яростно лупили кувалдой. Господи, как же больно-то!
– Очухался?
Голосок был тоненький, надтреснутый, гномий. Колосов с трудом повернул голову и увидел Ангелину Зотову. Она сидела вполоборота на переднем сиденье, смотрела на него в упор. Он осознал, что он – в машине. И машина эта –иномарка. Просторный салон, мотор глухо гудит, они стоят. А где-то там, в темноте за лобовым стеклом, грохочет поезд. И горит красная звезда светофора на железнодорожном переезде.
Он попытался пошевелиться и понял, что у него связаны руки. Связаны впереди, не за спиной. Скосил глаза: так и есть, запястья туго-натуго стянуты кожаным ремнем. Боль во всем теле, в голове – тупая, ноющая.
Мгла нахлынула волной пополам с тошнотой. Когда приступ прошел и слегка прояснилось, он увидел тех, кто был с ним в машине. Зотова сидела впереди. За рулем тот самый шофер – Антон Брагин. А рядом сидел плотный широкоплечий парень в байковой толстовке. В руках он держал пистолет «ТТ». Колосов дернулся. Парень глянул на него. У него было одутловатое невыразительное лицо. А взгляд странный, словно застылый.
- Предыдущая
- 71/77
- Следующая
