Родео для прекрасных дам - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 64

• Предыдущая
• 64/70
• Следующая

– Что будем делать? – повторила Катя.

– Беспокоишься, что время зря потратила? Материал не получился, сенсация?

– Тебе обязательно надо вот это мне говорить?

– Не-а, необязательно. Это все глупость моя, злость… – Марьяна подошла к сейфу, снова, звеня ключами, как ключник, отперла его и осторожно достала какую-то яркую коробку вроде тех, в которых продаются зарядные устройства для автомобильных аккумуляторов. На коробке был нарисован какой-то прибор и все исписано иероглифами.

– Вот, – сказала Марьяна. – Может быть, это нам хоть немного поможет.

– А что это такое?

– Обыкновенный «жучок».

– «Жучок»? – Катя с любопытством открыла коробку. – Это вот?

– Прослушка… Новейшая разработка.

– Откуда он у тебя?

– Наташа, эксперт наш, помнишь ее, ссудила на время.

– А у нее откуда – это ж спецтехника по…

– Штука эта была изъята во время обыска у какого-то там хмыря – он ими бандитов снабжал за небесплатно. Отдали на экспертизу в ваше ЭКУ. Ну а у Наташи там, по ее словам, любимый мужчина трудится. Я ее попросила, она достала. На время, только на время.

– И что мы будем с этим делать? Ой, а тут пуговка какая-то черненькая…

– Это и есть микрофон.

– Никаких проводов нет?

– Оно беспроводное. Модерн. А вот что будем с ним делать, Катя, надо подумать.

– Надо сначала проверить, работает ли оно, – глубокомысленно заметила Катя. – А то знаешь, что такое наша техника.

– Да не наша это, японская. Смотри, самурайский язык.

– Все равно давай испробуем на себе. А то понадеемся, а ни черта не выйдет. Как с этим обращаться, Наташа твоя сказала?

– Вот так, тут инструкция на английском и на русском. Это прячется куда-нибудь в потайное место, а это вот для приема сигнала. Ну, ладно, давай проверим, мне самой интересно. – Марьяна взяла из коробки черный, похожий на крупную пуговицу микрофон и вышла в коридор.

Отсутствовала она пару минут, вернулась, настроила приемное устройство. Подключила наушники, похожие на те, которые используют в сотовых телефонах.

– Я его под ковровую дорожку в коридоре у двери в зал для совещаний положила.

– Это в противоположном конце здания? – спросила Катя.

– Да. Там все закрыто.

Они ждали, ждали – тихо, глухо.

– Ну вот, не работает, я так и знала, – Катя хотела было снять наушники, как…

– Да че ты мне впариваешь-то, че я, Зойку, что ли, не помню? Зад – во, не обхватишь, грудь на три километра вперед. Она каждый вечер на площади у памятника торчит, клиентов караулит. С ней Колька Джавдет живет. Не будет она нам информацию на него давать, даже не мечтай!

Катя сдернула наушники и воровато выглянула в коридор – в конце его по лестнице на второй этаж поднимались двое дюжих оперов. Говорили между собой раздраженно и тихо.

– Классно, – восхитилась Катя, возвращаясь. – Только вот будет так же хорошо нам с тобой слышно с улицы?

Марьяна посмотрела на нее, усмехнулась.

– Ты же сама говорила – пока единственная приемлемая точка опоры для нас – гильзы, – Катя сложила «жучок» в коробку. – По крайней мере, здесь у вас в округе есть один дом, в котором кое-что можно услышать про оружие. Кстати, меня туда настойчиво приглашали – взглянуть на коллекцию.

– Нет, это будет официальный визит, – возразила Марьяна. – Я даже форму по такому случаю надену. Только нам придется подождать – сегодня же похороны.

– Ты думаешь, Долидзе на Ваганьковском?

– Мы должны застать его дома наверняка. Так что лучше подождать. У меня найдется, чем время убить, – Марьяна убрала устройство в сейф и достала огромную стопку уголовных дел. – Я и тебе работу найду, не бойся. Будешь мне сейчас описи составлять. У тебя почерк разборчивый?

– Я лучше на компьютере.

– Не пойдет, у нас в суде – сплошные консерваторы. Бери ручку, подружка, пиши…

В мастерскую Долидзе отправились в половине шестого на машине Марьяны. Катя волновалась. Установка «жучка» скрытно и моментально выпала именно на ее долю. У Марьяны были свои задачи во время встречи с Варламом Автандиловичем Долидзе. Она оделась строго по форме, точно на строевой смотр. И выглядела спокойной, не в пример Кате, которая то и дело проверяла «жучок» в сумке – не потерялся ли, вздыхала и нервничала.

– Остынь, – в который уж раз говорила ей Марьяна, плавно сворачивая с шоссе на грунтовую дорогу.

– Может быть, его все же дома нет?

– Дома он.

– Но ведь там поминки в ресторане.

– Такие мероприятия допоздна не бывают – не пьянка же.

– А если там будет кто-то еще, например Мамонтов?

– Ну и что? Послушаем, разве плохо услышать что-то новенькое?

– Ты потому такая спокойная, что у тебя дело забрали, – не выдержала Катя. – Ты знаешь, что уже ни за что не отвечаешь. Это называется – тешить праздное любопытство.

– Это не праздное любопытство, – возразила Марьяна. – Вообще, Катя, тебе обязательно вот это мне говорить?

– Нет, – Катя вздохнула, вспомнила себя. – Это теперь моя глупость и моя злость.

С виду дом, где однажды Катя уже побывала незваной гостьей, был необитаем, но у крыльца стояла знакомая машина. Долидзе возился у багажника, выгружал какие-то сумки, в которых явно позвякивали бутылки. Судя по его внешнему виду, ни на какие похороны он не ездил, не отдавал последний долг памяти безвременно ушедшему…

Если бы Катя и Марьяна знали Долидзе чуть дольше и лучше, они бы сразу догадались, что оружейный мастер находится на пороге своего регулярного творческого запоя. Как и все запои, приходил он к Долидзе внезапно, заставляя уединяться и обильно запасаться спиртным. В сумках, которые он выгружал из багажника, были бутылки с чачей – виноградной водкой, которую он покупал у земляков на Черемушкинском рынке. Долидзе считал, что уж если и срываться в штопор, то делать это надо с… максимальной пользой для здоровья. А хорошая чача издавна считалась на Кавказе «живой водой», способной вылечить не только от недуга, но и от сердечной тоски.

Долидзе увидел «Жигули», Марьяну в форме капитана милиции за рулем, Катю, сидевшую рядом, заулыбался, широко развел руками.

– Какие гости ко мне! Что же, многоуважаемая, – это было адресовано смущенной Кате, – одна вы меня посетить не решились, приехали с охраной в виде очаровательного служителя Фемиды?

– Мы приехали побеседовать с вами, – перебила его Марьяна, вылезая и захлопывая дверь «Жигулей».

– Побеседовать со мной? Так уже беседовали. Не раз. Ну что же, прошу в дом.

А в доме было сумрачно и тихо. Тускло блестело оружие в витринах. Было много пыли – видно, в доме давненько не убирались с пылесосом. В просторном холле прямо на полу на газетах были разложены инструменты, стояли мешки с углем для кузнечного горна. Немало было и пустых бутылок – в основном из-под армянского коньяка.

Долидзе, не зажигая электричества, провел их в гостиную. Катя чуть отстала. Ее мучила мысль – куда лучше приткнуть «жучок» и когда это лучше сделать – сейчас или уже после разговора?

– Располагайтесь поудобнее. Чем вас угощать прикажете? Все есть в этом доме – кофе, чай, шоколад, коньяк, мартини, – Долидзе сделал широкий жест. Он был в клетчатой американской ковбойке, рукава которой были засучены до локтей. Катя впервые увидела его мускулистые волосатые руки. Ей вдруг вспомнился мультик про Кота в сапогах и Людоеда, которого озвучивал Папанов. Долидзе сейчас был ну просто его копией. А дом действительно напоминал и берлогу, и замок.

– Ну, так я вас слушаю, уважаемые. Как дело продвигается? – Долидзе улыбнулся Марьяне.

– Хорошо продвигается, семимильными шагами вперед, – Марьяна сидела на краю мягкого кожаного дивана прямо и церемонно. – А мы вообще-то считали, что вы сейчас на Ваганьковском кладбище, у могилы Усольского.

– Считали, а ехали? Не создан я для кладбищ, уважаемые. Не люблю я это дело. Успеем, все успеем еще там побывать, належаться там. Чего ж раньше времени туда соваться? – Долидзе вздохнул: – А Ореста жаль. Пропал мужик ни за грош.

• Предыдущая
• 64/70
• Следующая