Нырок в забвение - Хенрик Ричард - Страница 7
- Предыдущая
- 7/57
- Следующая
Муру было хорошо известно, что при злоупотреблениях наркотиками всегда увеличивалось количество несчастных случаев. В такой обстановке процветала халатность и возникала угроза для многих жизней. Поэтому Мур без особых колебаний морально-этического характера искал не только торговцев, но и потребителей наркотиков. Всего в его список попало около сорока человек в различных званиях: от матроса второго класса до лейтенанта из авиакрыла. Всех их ждало суровое наказание, назначенное командиром корабля, который, по флотской традиции, был и судьей, и присяжным. Наиболее провинившимся торговцам наркотическим зельем грозило тюремное заключение, тогда как потребители могли отделаться разжалованием и лишением льгот.
Недавно на флоте была принята антинаркотическая программа, согласно которой все, уличенные в злоупотреблении дурманом, обязаны были пройти курс терапевтического лечения, и Томас Мур искренне верил, что выявленные им наркоманы используют эту возможность, чтобы вернуться к нормальной жизни, пока привычка не приняла необратимый характер.
С верой в человеческий разум, Мур взглянул на часы и направился в кубрик готовиться к отъезду. В кубрике воняло хлоркой, и Томасу захотелось побыстрее сойти на берег, чтобы насладиться роскошью нормальной кровати.
"Иводзима" как раз проходил мимо острова Рюкю, и Мур надеялся провести ночь на военно-морской базе Сасебо на японском острове Кюсю. Завтра он рассчитывал сесть на скоростной поезд, добраться до Токио и провести там долгожданный пятидневный отпуск, а после этого вернуться на службу в Вашингтон.
Он укладывал в сумку личные вещи, когда в кубрик вошел начальник интендантской службы корабля лейтенант Роджер Сэмюэльс. На время работы на "Иводзима" Мур был формально прикомандирован именно к этой службе, что поначалу причиняло Муру массу неприятностей.
Прозванный подчиненными Занудой, Сэмюэльс требовал, чтобы в присутствии его благородия строго соблюдались все уставные правила воинского этикета. Мур терпеть не мог этого самодовольного и вредного типа, претендующего на роль судьи последней инстанции, и, когда услышал гнусавый голос Сэмюэльса, приготовился к худшему.
– Так, значит, вы уже покидаете нас, старшина? Не могу утверждать, что мы будем скучать по вам. Черта с два, ведь вы полкомандировки провели на больничном. Да и когда находились на службе, были не прочь спихнуть свою работу на других. Кто же те счастливцы, которым выпала честь разделить вашу компанию?
– Точно не могу сказать, сэр, – холодно ответил Мур. – Мне приказано убыть в Сасебо.
Сэмюэльс с головы до ног смерил своего собеседника презрительным, брезгливым взглядом.
– Надрайте-ка ботинки и заправьте как положено форменку! Вы должны гордиться своей формой, старшина, и, возможно, флоту еще удастся сделать из вас человека.
– Есть, сэр, – ответил Мур.
Ему пришлось буквально прикусить язык, чтобы сдержать порыв и не раскрыть свое настоящее звание.
– Как я понимаю, в наших рядах завелся стукач, – заметил Сэмюэльс, с подозрением глядя на Мура. – Хоть я лично, разумеется, не оправдываю наркобизнес, все же самая малость ускорителя никогда не вредила флоту. Честно сказать, мы практически держимся на кофеине.
Мур продолжал складывать свои вещи, а Сэмюэльс не переставал разглагольствовать:
– В своем подразделении я приучаю подчиненных сначала докладывать мне о своих подозрениях, а не бежать стучать командиру корабля. Вы меня понимаете, старшина?
Мур покачал головой.
– Боюсь, я не понимаю, о чем вы говорите, сэр.
– Да бросьте вы, старшина. Говорят, вас несколько раз видели наедине с командиром. Я бы сказал, что это несколько необычно, если, конечно, старик не приходится вам дальним родственником.
С большим облегчением Мур уложил последние вещи, закрыл сумку и повесил ее на плечо.
– Извините, господин лейтенант. Мне надо успеть на вертолет, – произнес он как можно спокойнее.
Не желая уступать, Сэмюэльс встал перед Муром.
– Не так быстро, старшина. В ВМС США, где я служу, принято решать свои проблемы в узком кругу, не вынося сор из избы. До меня дошло, что командирские оргвыводы непоправимо испортили карьеру многим хорошим морякам. И за что? Всего лишь за употребление незначительных доз стимуляторов в интересах службы. Мы живем на борту "Иводзима" одной дружной семьей, и нам не нравится, когда приходят чужаки и суют свой нос в наши дела.
Мур наградил своего страстного обвинителя ледяным взглядом и, не проронив ни слова, попытался обойти его сбоку. Но Сэмюэльс тоже сделал шаг в сторону и загородил дорогу.
– Вы слышите меня, старшина? – спросил он, тыча пальцем в плечо Мура. Мур инстинктивно отвел руку интенданта. Не успел Сэмюэльс среагировать на этот непредвиденный ход, как у него за спиной раздался властный голос командира корабля капитана 1 ранга Эндрю Риттера:
– Старшина, можно вас на минутку?
С лейтенанта Сэмюэльса спесь словно ветром сдуло. Он отступил в сторону, наградил Мура гадкой улыбкой, мол, мы с тобой еще разберемся, отдал честь командиру и вышел вон.
– Что за проблемы с Занудой? – спросил Риттер, подходя к Муру.
– Кажется, ему не понравилось, как надраены мои ботинки, командир, – ответил Мур и подмигнул.
– Если честно, то лишнее соприкосновение со щеткой им не повредило бы, – сказал командир и, тепло улыбнувшись, добавил: – Коммандер Мур, перед вашим убытием я хотел бы еще раз поблагодарить вас за все.
– Спасибо, сэр, – ответил Мур, пожимая крепкую руку Риттера. – Судя по всему, я покидаю ваш корабль вовремя. Похоже, мое прикрытие разоблачено.
– Теперь это уже не имеет значения, коммандер. Ваша работа на корабле завершена, и я обязательно передам положительный отзыв о ней вашему командованию в следственную службу ВМС.
– Надеюсь, я не слишком испортил настроение вашей команде. Обычно такое оперативное вмешательство проходит весьма болезненно.
– Ерунда, – отмахнулся командир. – Фактически, все они должны быть благодарны вам, особенно те, кто уже попал в зависимость от наркотиков. Надеюсь, мы приняли своевременные меры, чтобы сломать эту пагубную привычку. И при желании они найдут в себе силы вернуться к нормальной жизни.
Мур переложил сумку в другую руку и посмотрел на часы.
– Когда ваш вылет? – спросил Риттер.
– Вертолет отправляется через десять минут, сэр.
– Тогда я вас больше не задерживаю. Удачного вам полета, коммандер, и не забудьте передать привет нашим товарищам на берегу.
Мур козырнул и направился к выходу. Пройдя через целый лабиринт проходов и трапов, он вышел из чрева судна на вертолетную палубу.
Прохладный воздух наверху был напоен бодростью и запахами моря. Солнце стояло высоко в ясном голубом небе, и Мур испытал почти забытое ощущение, когда солнце приятно ласкает теплыми лучами бледную кожу.
Перед средней надстройкой стояли шесть вертолетов СН-46 "Си Найт". Остальная часть вертолетной палубы пустовала, не считая отдельно припаркованного на корме SH-60 "Сихока". Вокруг этого сверкающего белоснежной окраской вертолета суетились члены его экипажа. Мур понял, что именно на нем ему предстояло отправиться в Сасебо, и поэтому без колебаний направился к нему.
– Держу пари, вы наш пассажир, – весело приветствовал его ясноглазый авиатор в зеленом летном костюме. – Я – старшина Майкл Ноултон.
Даже не представившись, Мур сразу спросил о главном:
– Сколько нам лететь до Сасебо?
Ноултон кивнул в сторону открытой двери вертолета.
– Мы доставим вас туда как раз в первому вечернему коктейлю у мамаши Сан. Садитесь, надевайте шлем и будьте как дома.
Вертолет явно не принадлежал к любимым видам транспорта Мура. Здесь было тесно, шумно, часто подтекала гидравлика. Однако "Сихок" давал удобную возможность покинуть тесноту и многолюдье "Иводзима", и коммандер безропотно устроился в салоне вертолета.
Через пять минут они уже были в воздухе. Как Мур и ожидал, двухсекционный турбовальный вертолетный двигатель ревел невыносимо громко. А когда "Иводзима" растаял вдали, вся его форма была испачкана вонючей жидкостью, непрерывно капавшей откуда-то сверху. Не обращая внимания на эти мелкие неудобства, Мур завернулся в одеяло и примостился в закутке возле оборудования для постановки радиогидроакустических буев. Спустя несколько секунд он уже крепко спал.
- Предыдущая
- 7/57
- Следующая
