Сердце дракона - Бойе Элизабет - Страница 57

• Предыдущая
• 57/79
• Следующая

Весь следующий день прошел у путников в вынужденном отдыхе. Хотя они и вышли в путь незадолго до полудня, после утреннего привала в безопасном месте, через пару часов пришлось им остановиться. Факси захромал и при каждом шаге болезненно мотал головой. Бран в растерянности осмотрел его копыто в поисках припухлости или ссадины, но так ничего и не нашел. Когда Бран выпустил его ногу, Факси осторожно приподнял ее, точно его конечность была чересчур нежной, чтобы ставить ее на землю.

— Придется нам его бросить, — объявил Кольссинир, сверля злобным взглядом старого коня. — Свихнуться можно прежде, чем поймешь, как он ухитрился захромать в самый неподходящий момент! У него и прежде было немало возможностей сделать это, когда мы отчаянно нуждались в свежей конине, но нет — он дождался самой опасной минуты, чтобы предать нас.

— Надо было тебе тогда взять Вигфусову кобылу, — угрюмо заметил Пер. — Я так и знал, что этим все кончится: старая кляча выдохнется, и придется нам ее съесть.

— Всем нам отдых не помешает, — отозвался Бран. — Вот мы им и воспользуемся.

Впрочем, ему самому отдыхать не пришлось. Несколько часов он держал Факси в ледяном ручье, затем смазал копыто снадобьем, которое состряпал Скальг. Факси, судя по всему, наслаждался такой заботой, но хромота не исчезала, покуда бледное солнце еще оставалось теплым и ясным. Кольссинир весь остаток дня выразительно точил свой кинжал и громко обсуждал со Скальгом, как лучше приготовить конину, не обращая внимания на возмущенные протесты Пера, что добрый скиплинг скорее сам умрет, чем съест свою лошадь.

К вечеру стали явственно слышны голоса драугов. Всюду вспыхивали короткие схватки, яростные и скорые. Путники уже заседлали других коней, и Кольссинир еще несколько раз любовно провел кинжалом по точилу.

— Нет смысла оставлять его здесь на муки, — объявил он.

— В лучшем случае он попадет на ужин к шайке доккальвов.

Столкнем его в расщелину — там его не найдут и тем более не признают в нем коня скиплинга, то есть твоего коня. Его крапчатая шкура стала чересчур знаменитой с тех пор, как разошлись слухи о драконьем сердце.

Бран уныло погладил по носу старого коня. Он, Факси и Пер были почти что одних лет и, можно сказать, выросли вместе.

— Тогда лучше поторопись, — пробормотал он. — Доккальвы уже начали выбираться из укрытий. Нынче ночью нам придется ехать вдвоем на одном коне, а значит, медленней обычного. — Ему предстояло делить со Скальгом спину крепкого доккальвийского коня и по очереди идти пешком, когда животное утомится нести двойную ношу.

— Может быть, Рибху пошлют нам другого коня, — обескураженно пробормотал Пер. — Если, конечно, ты решишься обеспокоить их такой пустячной просьбой.

Бран на миг закрыл глаза, и надежда, смешанная со страхом, шевельнулась в нем. Он вспомнил, как Факси застрял в туннеле, когда их преследовал Скарнхравн. Это ведь из-за Факси Бран впервые обратился к Рибху за советом, и слова, услышанные им тогда, до сих пор не изгладились из его памяти. Бран начал седлать и взнуздывать коня, не обращая внимания на раздраженные речи Пера о пустой трате времени. Закончив с этим, он отвел хромавшего Факси на несколько шагов в сторону и, притянув вниз крапчатое ухо коня, зашептал в него слова, подсказанные Гулль-Скегги. Факси перестал хлестать себя по бокам от боли и раздражения и прислушался. К тому времени, когда Бран дважды повторил заветные слова, больное копыто уже твердо стояло на земле и то и дело нетерпеливо топало. Бран провел коня туда и назад, но не заметил и следа прежней хромоты. Напротив, старый конь приплясывал и встряхивал головой, точно молодой горячий двухлеток, которому надоело уже стоять на месте и терпеливо сносить потрясенные взгляды двоих магов.

— Говорят, крапчатые звери наиболее восприимчивы к магии, — лукаво хихикнув, заметил наконец Скальг. — И, верно, Рибху проявляют к ним особенный интерес?

Бран в ответ лишь уклончиво пожал плечами и вскочил в седло. Кольссинир, повторив его жест, сунул в ножны кинжал и послал своего усталого коня вослед за Факси. За ними настороженно двинулся Пер, мрачно предсказывая, что старая кляча через час, не больше, все равно захромает, и придется им все же ее бросить.

Неровная дорога понемногу поднималась вверх, и путники все чаще встречали изможденных беглецов. Доккальвы большей частью были слишком обессилены, чтобы посягать на их коней, однако кое-кто все же попытался напасть на них самих. Кольссинир отразил стрелы чарами и молниями, а Пер дважды обнажал меч, чтобы устрашить конокрадов.

С восходом луны путники наконец увидели цель своего путешествия. Хьердисборг был выстроен на склоне крутой скалистой горы; с трех сторон его окружали широкие льдистые ленты ледников, которые в свете луны блистали, точно замерзшие реки. Редкие огоньки и отсветы костров в крепости не слишком гостеприимно мерцали сквозь клубы тумана, опутавшего гору.

Оскальзываясь, путники пересекли ледник, добрались до скалистого подножья горы и начали крутой подъем, не спуская настороженных глаз с недовольных солдат-доккальвов, которые разрозненными группками возвращались в Хьердисборг. Судя по тому, что им удалось подслушать, только страх перед гнавшимся по пятам за ними Миркъяртаном удерживал доккальвов от того, чтобы взбунтоваться против Хьердис и отомстить ей за вероломное бегство с поля боя.

Когда путники подъехали ко главным воротам крепости, Кольссинир велел скиплингам снова принять свои прежние роли пленников, а сам надвинул капюшон пониже на лицо и принял высокомерную позу, положив обнаженный меч на луку седла. Скальг, изображавший бродячего попрошайку, что было для него самой естественной ролью, держался на приличном расстоянии от них и изо всех сил старался выглядеть трусом и оборванцем.

Они подъехали к воротам и остановились. Один из стражников высунул свою голову над воротами и осведомился, кто они такие и что им нужно. Кольссинир нетерпеливо выдвинулся вперед и рявкнул на стражника:

— Где твои глаза, олух немыслимый? Или по этому черно-алому плащу ты не видишь, кто я такой? Немедля открывай ворота и пошли к Хьердис сообщить, что я доставил пленников из Хьялмкнипа. Я хочу сейчас же предъявить их королеве, без всяческих досадных проволочек.

Ворота тотчас отворились, и путников встретил не кто иной, как угрюмый Тюркелль, который сразу же приказал увести коней и поставить в конюшню. Затем он впился горящим взглядом в Кольссинира.

— Кто же ты такой есть? — прорычал он, поднося факел ближе к лицу Кольссинира. — Верно, еще один ее любимчик, иначе бы она так не спешила увидеть тебя и этих скиплингов, оставляя за порогом старых и преданных слуг.

Кольссинир ловким ударом посоха вышиб факел из руки Тюркелля.

— Я сюда не для того явился, чтобы на холоде вести пустые разговоры со всяким сбродом вроде тебя. Сойди с дороги или проведи меня к Хьердис, покуда я не потерял терпения! — И он движением обнаженного клинка указал, куда именно может завести его потеря терпения.

Глаза Тюркелля вспыхнули волчьим огнем, и он, оскалив зубы, подобострастно проворчал:

— Прошу прощенья, погорячился. Иди за мной, я тебя проведу к королеве.

Он повел Кольссинира и скиплингов по узкому, пахнущему сырой землей коридору меж стенами к большому дому, сложенному из торфа — с одной стороны к дому примыкал горный склон, с другой — амбары и конюшни. Фасад и крышу дома украшали носовые фигуры кораблей и прочие военные трофеи, огромные двери главного входа были закрыты наглухо.

Вокруг дома кипела толпа разъяренных доккальвов, которые пытались пробиться внутрь, а другие доккальвы, числом поменьше, но такие же разъяренные, всячески им в этом мешали. Толпа ревела угрожающе, особенно та ее часть, где были беглецы, лишь недавно прибывшие из-под Микльборга.

Кольссинир, крепко зажав в одной руке посох, а в другой меч, решительно проталкивал пленников к дверям, несмотря на их колебания, выглядевшие вполне естественно. Пер, казалось, вот-вот взбунтуется, но Бран украдкой толкнул его вслед за Тюркеллем, расчищавшим проход в толпе с помощью тычков, ругательств и ужасных угроз. Двери приотворились ровно настолько, чтобы пропустить пленников и Кольссинира, который замешкался достаточно надолго, чтобы вслед за ним успел проскользнуть и Скальг — точь-в-точь тощий старый кот в поисках добычи.

• Предыдущая
• 57/79
• Следующая