Возвращение танцмейстера - Манкелль Хеннинг - Страница 10

• Предыдущая
• 10/92
• Следующая

Во второй половине дня он пошел в больницу, чтобы сдать последние анализы. Врач уже назначила ему срок, когда надо вернуться в Бурос и начать лучевую терапию. Он записал его в ежедневнике своим угловатым почерком, точно так же, как записал бы начало отпуска или чей-то день рождения. Пятница 19 ноября, 8.15.

Придя домой, он собрал чемодан. Включил телетекст и отыскал страничку погоды. Завтра в Эстерсунде от пяти до десяти тепла. Наверняка большой разницы между Эстерсундом и Свегом не будет. Ложась в постель, он подумал, что надо бы позвонить Елене и сказать, что он уезжает. Она опять будет волноваться, что он исчезает без предупреждения. Но он отложил звонок на потом. В конце концов, у него мобильный телефон, она знает номер. А может быть, ему просто приятно сознавать, что кто-то о нем беспокоится? Словно бы ему хотелось кому-то отомстить за свою болезнь.

На следующий день, в пятницу 29 октября, он встал рано и выехал из Буроса, когда еще не было восьми. Но по пути заехал на Бремхультсвеген – там стоял дом, где когда-то жил Герберт Молин, иногда один, иногда с женой, и отсюда же навсегда уехал на север, как только вышел на пенсию.

Он вспомнил прощальный ужин в полиции – в столовой, на верхнем этаже. Молин пил совсем немного, он, наверное, был трезвее всех. Старший следователь Нюлунд, ушедший на пенсию через год после Малина, произнес речь, из которой Стефан не помнил ни слова. Вечеринка быстро выдохлась и закончилась рано. И потом Молин так и не пригласил, как велит обычай, коллег к себе домой, чтобы поблагодарить за то, что они устроили для него праздник. Он просто ушел домой и через несколько недель уехал из города.

Я повторяю путь Молина, подумал Стефан. Иду по его следу, не имея ни малейшего представления, по какой причине Молин уехал или, может быть, убежал в Норланд.

К вечеру он доехал до Орсы: съел сочный бифштекс в кафе для дальнобойщиков и свернулся на заднем сиденье. Он настолько устал, что заснул мгновенно, не обращая внимания на зуд в заклеенном пластырем локтевом сгибе. Во сне он бежал через бесконечную анфиладу темных комнат.

Он проснулся еще до рассвета с пульсирующей головной болью. Все тело затекло. Он с трудом вылез из машины. На парковке никого не было. Он помочился и обратил внимание, что изо рта идет пар. Гравий под ногами хрустел. Наверное, сейчас около нуля, если не ниже. Накануне вечером он залил в термос кофе. Сев за руль, он выпил чашку. Грузовик, ночевавший рядом с ним, вдруг зафырчал и исчез в темноте. Он включил радио и послушал утренние новости. Вдруг ему стало не по себе. Если он умрет, то никогда уже не будет слушать утренние новости. Смерть имеет много ипостасей. Например, умолкнувшее радио.

Он положил термос на заднее сиденье и завел мотор. До Свега оставалось около сотни километров, через всю длиннющую Орсу-Финнмарк. Он выехал на дорогу, напомнив себе, что надо быть начеку – здесь много лосей.

Постепенно светало. Стефан думал о Герберте Молине. Он пытался вспомнить о нем как можно больше: встречи, разговоры, ничего не значащие события. Какие у него были привычки? Да и были ли у него вообще какие-то привычки? Когда он смеялся? Когда злился? Он почти ничего не мог припомнить. Облик Герберта Молина все время ускользал. Единственное, в чем он был абсолютно уверен, – тот чего-то боялся.

Лес расступился. Стефан переехал Юснан и оказался в Свеге. Городок был таким маленьким, что он едва его не проскочил. Свернув у церкви, он тут же увидел гостиницу. Еще в Буросе он почему-то решил, что заранее заказывать номер ни к чему, но ошибся – девушка-администратор сказала, что ему просто повезло. У них был всего один свободный номер, и то только потому, что кто-то снял заказ.

– А кто же живет в гостинице в Свеге? – удивился Стефан.

– Водители-испытатели, – ответила девушка. – Испытывают новые машины. А потом еще компьютерщики.

– Компьютерщики?

– Теперь везде полно этого народу, – сказала девушка. – Организовали новую фирму, а квартир нет. Руководство коммуны только собирается построить бараки.

Потом она спросила, надолго ли он.

– Неделя. Может быть, чуть больше. Если можно.

Она полистала журнал:

– Попробуем, хотя… Все время полно гостей.

Стефан забросил в номер чемодан и спустился в ресторан, где был накрыт шведский стол. За столиками сидели в основном молодые люди, многие в одежде, напоминающей летные комбинезоны. Позавтракав, он снова поднялся в номер, разделся, содрал пластырь и принял душ. Потом забрался в постель. Что я здесь делаю, подумал он. Мог бы поехать на Майорку, а оказался в Свеге. Вместо того чтобы гулять по берегу, наслаждаясь голубым морем, попал в тайгу.

Проснувшись, Стефан не сразу сообразил, где он. Лежа в постели, он попытался разработать хоть какой-то план. Но никакого плана не получалось. И не получится, во всяком случае, пока он не увидит место, где был убит Герберт Молин. Проще всего, конечно, поговорить со следователем из Эстерсунда Джузеппе Ларссоном. Но почему-то хотелось все посмотреть самому, так чтобы об этом никто не знал. Потом он может поговорить с этим Джузеппе, может быть, даже съездить в Эстерсунд. Кстати, он всю дорогу недоумевал – неужели в Свеге нет своих полицейских? Неужели надо всякий раз наматывать по сто девяносто километров из Эстерсунда из-за каждого, к примеру, взлома сарая?

Он встал. Вопросов накопилось много. Но самое главное теперь – съездить на место преступления.

Он оделся и спустился в вестибюль. Утренняя девушка-администратор говорила по телефону. Он развернул карту и ждал. Она говорила с ребенком, скорее всего, своим собственным – скоро ее сменят, и она придет домой.

– Понравился номер? – спросила она, положив трубку.

– Все нормально, – ответил Стефан, – но у меня есть вопрос. Я приехал сюда не испытывать машины. И не рыбачить. Я приехал потому, что здесь у вас на прошлой неделе убили моего близкого друга.

Она посерьезнела.

– Это тот, который жил недалеко от Линселля? Бывший полицейский?

– Он самый.

Стефан показал ей удостоверение и протянул карту:

– Не покажешь, как туда проехать?

Она повернула к себе карту, стала рассматривать. Потом ткнула пальцем.

– Едешь до Линселля, – сказала она. – Потом повернешь на Лёфсдален, переедешь Юснан. Дальше поезжай до указателя на Линкварнен. Туда сворачивать не надо, проедешь еще километров десять. Там будет поворот налево к его дому, но на карте он не обозначен.

Она внимательно поглядела на него.

– Сама я не особенно любопытна, – сказала она. – Но многие ездили туда поглядеть. Здесь сейчас несколько полицейских из Эстерсунда, и я слышала, как один из них объяснял дорогу кому-то, кто должен прилететь на вертолете.

– Я думаю, у вас тут не каждый день убийства, – сказал Стефан.

– Никогда не слыхала. А я ведь родилась здесь. Еще когда здесь был родильный дом.

Стефан тщетно пытался сложить карту.

– Давай помогу, – предложила она, разгладила карту и сложила в один миг.

Он вышел во двор гостиницы. Погода переменилась. Небо было высоким и ясным, от утренних облаков не осталось и следа. Он глубоко вдохнул свежий морозный воздух.

Потом представил, что он уже умер.

Интересно, кто придет на его похороны?

В начале третьего он был в Линселле. К своему удивлению, он обнаружил кондитерскую с вывеской «ИТ-кафе» – надо думать, интернет-кафе. В деревне были еще продуктовый магазин и заправка. Он свернул налево и переехал мост. По дороге от Свега до Линселля он насчитал всего три встречных машины. Он ехал медленно. Километров десять, сказала она. Через семь километров он увидел справа почти незаметный съезд на исчезающий в лесу проселок. Примерно через полкилометра ухабистая дорога кончилась. Несколько написанных от руки указателей свидетельствовали о том, что расходящиеся в разные стороны тропинки предназначены для снегоходов. Он развернулся и снова выехал на главную дорогу. Через километр обнаружился еще один проселок, приведший его к лесоповалу. Он несколько раз проскреб днищем по камням на дороге, которую, похоже, никто и никогда не ремонтировал.

• Предыдущая
• 10/92
• Следующая