Все возможно - Боумен Салли - Страница 64

• Предыдущая
• 64/67
• Следующая

— Не верю! — Кристиан выпрямился в кресле. — Муж скорпионши.

— Нерваль? — Элен сдвинула брови. — Я с ним встречалась. Но мне казалось… был какой-то скандал. Он — акула. Солидной такая фирма быть никак не может…

— Бесспорно, но в настоящий момент они преуспевают, — сухо ответил Шер.

— Но Луиза не вправе это сделать! — Элен гневно встала. — Юридически не вправе. Она не может передать свои акции этому человеку и вообще никому. Они у нее в пожизненном владении и теперь, после смерти Эдуарда, должны от нее перейти прямо к детям.

— А! Не сомневаюсь, она отлично это знает. Просто уловка. Она хочет, чтобы де Бельфор стал членом правления де Шавиньи, и твердо решила протащить его туда. Это ее первый ход. За ним последуют другие. Последнее время она устраивала небольшие званые обеды, вы не слышали, я полагаю? Для Тампля. Для Блока. Чтобы они возобновили знакомство с де Бельфором…

— Возобновили? Но кто он?

Шер уловил властную ноту в голосе Элен и улыбнулся про себя. Он ответил на ее вопрос четко и осмотрительно, а кончив, удовлетворенно откинулся в кресле.

— Это случилось, когда Эдуард в первый раз намеревался купить Ролфсоновские отели. Я тогда был в Америке, но, разумеется, в Париже и Лондоне это было широко известно. Я просмотрел все документы — Эдуард ничего не пропустил. На некоторое время де Бельфор уехал в Южную Америку и вернулся в Европу лет десять назад. С тех пор он ограничивался Испанией и Португалией. И, насколько мне удалось выяснить, все годы поддерживал связь с Луизой, хотя, полагаю, об этом Эдуард не знал.

— Де Бельфор! Кассий компании! Теперь я вспомнил. — Кристиан возбужденно наклонился вперед. — Ну да же! Эдуард всегда говорил…

— Он был на похоронах, — перебила Элен. — Вы не помните? Был дождь, и он подошел ко мне последним.

— Он вернулся во Францию, более или менее насовсем. Обхаживает сотрудников компании вроде Там-пля, которые не знают, какой сделать ход. Коллекции Выспянского всегда встречали определенное сопротивление, но, полагаю, вы убедитесь, что нынешний антагонизм во многом разжигается им. Он всегда был против этого отдела, он умен и умеет быть очень убедительным. Разумеется… — Он скромно опустил взгляд на свои руки и растопырил пальцы. — Разумеется, будет не так уж трудно сделать его положение тут не слишком приятным. И даже весьма неприятным. Среди сведений, собранных о нем Эдуардом, есть много таких, которые очень заинтересуют налоговое управление. И, разумеется, если Элен недвусмысленно объяснит всем членам правления, что де Бельфор даже порога компании не переступит… Если бы мы пересмотрели решение отложить вопрос о коллекции Выспянского и назначили новый срок. Если бы мы заняли твердую позицию и в этом, и во многих других делах…

Он дал своему голосу замереть, но еще некоторое время внимательно разглядывал свои руки, а потом посмотрел прямо в лицо Элен. Он вежливо улыбнулся, и Элен, внутренне посмеиваясь, испытывая нежданный прилив энергии, узнала эту улыбку и вспомнила ее.

— Открытый разгром! — Кристиан вскочил на ноги. — Разгром! Я их просто обожаю. И Эдуард любил их. Если этот субъект как-то связан со скорпионшей или с Луизой, он должен быть омерзительным. Нам необходимо атаковать. Элен, ты обязана атаковать…

Он замолчал. Элен его не слушала. Ее лицо внезапно ожило.

— Я столько времени потратила зря, — сказала она медленно. — Теперь я это вижу. Эдуарда мое поведение возмутило бы. — Она встала. — Саймон. Кристиан. Я очень сожалею.

Она замолчала, и Кристиан, не спускавший с нее глаз, увидел, как изменилось выражение ее лица. Сжатые губы, поворот головы, решительный взгляд — в эту секунду он увидел в ней Эдуарда, словно она родилась де Шавиньи, а не получила эту фамилию в браке. Она повернулась к Саймону Шеру.

— Саймон, когда следующее заседание правления?

— Через три недели. Но, конечно, вы можете назначить его, когда сочтете нужным.

— А сколько потребуется времени, чтобы отделаться от де Бельфора?

— Ну, если бы мы встретились с ним, упомянули бы кое о чем, разъяснили бы, что ему нет доступа даже в вестибюль, не говоря уж о зале заседаний, то немного.

— Неделя?

— Более чем достаточно, на мой взгляд. У этого субъекта инстинкт самосохранения превосходно развит.

— Встретимся с ним через неделю. Заседание правления — через десять дней. И я хочу, чтобы был намечен новый график утверждения коллекции Выспянского.

— Отлично! Ах, отлично! — воскликнул Кристиан. — Мне не терпится узнать, что произойдет. Элен, как только вы с Саймоном поговорите с ним, я приглашаю себя к обеду. Из Лондона прилечу, если понадобится. Я хочу знать все до последней жуткой подробности.

Кристиан, конечно, любил все драматичное. Возможно, он предвкушал великолепное бурное столкновение. В таком случае его ждало разочарование — Элен поняла это, едва увидела де Бельфора.

Разговор происходил в кабинете Эдуарда в управлении де Шавиньи. Там все сохранялось так, как было до его смерти, и, когда де Бельфор вошел обычной своей тяжелой походкой, Элен увидела, что он заметил это с первого взгляда. Он посмотрел на бронзу, на черный письменный стол, на полотно Джексона Поллока. Потом придвинул стул к столу и сел напротив Элен и Саймона Шера, который выбрал место чуть в стороне от нее.

Он смотрел на них светлыми глазами из-под тяжелых век, пока говорил Шер, а потом Элен. На его лице не отражалось ничего, и вид у него был почти скучающий.

Когда они кончили, он слегка улыбнулся, положил крупные бледные руки на стол и царапнул по нему на-маникюренным ногтем.

— Ну, что же. В таком случае я вернусь в Португалию и Испанию. Там вы вряд ли можете помешать моей деятельности. И все это действительно у вас есть? Знаете, Эдуард великолепно преуспел бы, подвизайся он в полицейском государстве…

Он заметил краску гнева на щеках Элен и, видимо, был доволен: бледное тяжелое лицо чуть-чуть оживилось, в глазах вспыхнул блеск, но тут же погас. Де Бельфор слегка пожал плечами.

— Я не особенно разочарован. Луиза слишком оптимистично оценивала мои шансы здесь, но ведь Луиза очень глупая женщина. Был момент, когда я думал, что она, пожалуй, права, когда я думал, что смогу, так сказать, заполнить вакуум. Ну а теперь… — Он помолчал. — В любом случае изюминка куда-то исчезла. Было много забавнее действовать за кулисами, тайком приезжать во Францию, давать советы Луизе, пока был жив Эдуард. К тому же дела у нас идут прекрасно — у нас с Нервалем. Вернуться сюда сейчас… боюсь, это могло бы стеснить мой стиль…

Элен наклонилась над столом.

— Прежде чем вы уйдете, — сказала она, — мне хотелось бы задать вам один вопрос. Почему вы всегда возражали против коллекций Выспянского? Почему вы всегда возражали против этого отдела компании? Вы не глупы. И я не могу поверить, что вы не понимаете всю его важность.

Де Бельфор снова слегка улыбнулся и посмотрел на нее с чуть большим интересом, чем раньше.

— Почему? Полагаю, вы знаете ответ. Да потому, что все это имело такое значение для Эдуарда.

— Но ведь отдел себя более чем оправдывал. Коллекции все были великолепными. И с чисто коммерческой точки зрения они с самого начала приносили прибыль. Неужели ваша неприязнь к Эдуарду была настолько велика, что вы утратили способность принимать объективные деловые решения?

— А они возможны? — Де Бельфор встал. — Вот сейчас вы приняли совершенно объективное решение? И мистер Шер тоже?

— Что касается меня, оно полностью объективно. — Саймон Шер наклонился вперед. — Я ведь с вами не знаком. Но я знаю вашу деловую карьеру, и этого достаточно: я искренне убежден, что места для вас у нас нет.

Де Бельфор обратил на него холодный надменный взгляд. Наступила пауза, и де Бельфор отвел глаза, искривив губы в брезгливой патрицианской гримасе. Он посмотрел в лицо Элен, потом медленно, почти с сожалением обвел взглядом кабинет.

— Я всегда утверждал, что ничто тут Эдуарда не переживет. Однажды я ему так и сказал. Он вам не рассказывал?

• Предыдущая
• 64/67
• Следующая