Бумеранг - Палий Сергей Викторович - Страница 21

• Предыдущая
• 21/79
• Следующая

Я даже толком не успел оценить ситуацию, рефлексы сработали сами.

Не дойдя до конца моста буквально пары метров, я оттолкнулся и с разворотом отпрыгнул в сторону, больно ударившись о бетонные плитки, которыми был вымощен прилегающий склон. Уже скатываясь вниз, мельком заметил, как пилот Ка-58 открыл огонь по тому месту, где я только что находился, перемалывая в мелкое крошево бетонный парапет и дырявя железную кромку. Несколько пуль угодили в зону действия «трамплина», и аномалия наконец разрядилась. Хлопок был слышен даже сквозь вой турбин и оглушительный грохот пушки. Над полотном взметнулся целый фонтан осколков и грязи, а одна из опор, перерезанная очередью, подломилась, словно тростинка. Предварительно напряженная конструкция моста не выдержала, и целая секция с зубодробительным скрежетом прогнулась под собственной тяжестью.

Но апофеозом всего волшебного представления стало даже не это. Нелепейшая случайность поставила жирную точку в карьере пилота, решившего заработать себе лишний «увал» и благодарность за уничтожение охамевших сталкеров-отщепенцев.

Один из попавших в сработавший «трамплин» снарядов по измененной траектории ушел практически туда же, откуда был выпущен. Да, в Зоне бывает и так: лопушки могут «отзеркалить»…

Крупнокалиберная пуля, которой аномальное гравитационное поле придало чудовищное ускорение, навылет прошибла кабину Ка-58 вместе с приборной панелью и летчиком. Машина мгновенно потеряла управление и пошла в крутой штопор, чиркнув хвостовым оперением по голой верхушке дерева, склонившегося над рекой, но так и не упавшего.

Осознав, что сейчас произойдет, я пополз по влажным плитам, разбивая в кровь пальцы и рискуя повредить мениски коленных суставов. Да плевать! Лучше уж на инвалидную коляску сесть, чем попасть под лопасти падающего вертолета и пополнить идиотский список жертв этого жуткого балагана. Тот факт, что с выбитыми коленками я не доберусь даже до ближайшей сталкерской стоянки, меня в данный момент как-то мало волновал: уж больно жить хотелось, братцы.

Схватившись за стальной поребрик, опоясывающий сверху плиточный склон, я рывком подтянулся и вскочил на ноги. Стиснув зубы от стрельнувшей в лодыжке боли и собрав остатки сил, прыгнул подальше от предполагаемого места падения боевой махины и упал на бок, чуть не напоровшись на «рожок» собственного автомата.

«Черный призрак» врезался в основание моста, и я всерьез обеспокоился за целостность своих барабанных перепонок. Звук удара был похож на выстрел из гаубицы. В голове тут же зазвенело, как в потревоженном царь-колоколе. Земля подо мной ощутимо дрогнула. Убийственный жар из отвалившейся турбины прошелся в опасной близости, оставив полосу вспыхнувшей травы, словно лопнувшая «жарка».

Я вжался дыхательной маской в грязь, больше всего мечтая, чтобы не воспламенилось топливо. Вроде бы у Ка-58 в случае критической аварии баки должны были автоматически отстреливаться, но рассчитывать на везение в такой ситуации не стоило. И так невеличка-интуиция в очередной раз уберегла мою задницу от неминуемой, казалось бы, гибели.

Сквозь шум в ушах я услышал, как покореженный геликоптер с противным скрипом начал съезжать вниз по развороченному склону. Рванет? Или не рванет? Впрочем, что я особенно жижу целую — если жахнет, то меня так и так накроет взрывом, а ударная волна размажет по земле не хуже катка.

Я приподнял голову, поморгал и убрал самые крупные ошметки грязи с внешнего фильтра маски.

«Черный призрак» выглядел неважнецки. В металлических каракулях не осталось ни капельки той грациозности и величия, которыми он мог похвастаться всего лишь несколько минут назад. Сплюснутый фюзеляж плавно уходил под воду, оставляя глубокую борозду в мешанине из суглинка, камышового фарша, раздробленных бетонных плит и вертолетных деталей. Погнутые, местами переломанные лопасти царапали грунт, будто умирающий монстр пытался зацепиться за что-нибудь из последних сил. Но мягкое болотистое дно речки затягивало его, не оставляя никаких шансов.

В конце концов прибрежная трясина не выдержала многотонной тяжести, и вертолет, подняв тучу брызг, с шумным всплеском резко ушел под воду. Река еще долго продолжала бурлить и пузыриться, но вездесущая туманная пелена уже подбиралась к месту погибшего гиганта.

Полчаса — и мгла затянет успокоившуюся маслянистую гладь. Месяц — и о катастрофе будут напоминать лишь разбитые, перепачканные мазутом плиты у основания просевшего моста.

Зона не любит долгих прощаний.

Грозная стальная валькирия в последний раз протянула скрученную лопасть к небу сквозь мутную радиоактивную толщу и исчезла в радужных разводах.

Солнце, коротко погревшее южные окраины Болота, скрылось в темно-серых тучах.

Финита.

— Прощай, братец пилот, — промямлил я, поднимаясь на ноги и хромая к призывно машущему Госту.

Полузатопленная лодочная станция притаилась метрах в ста от моста. От изъеденного ржавчиной понтона с отвесными бортами остался лишь каркас, торчащий над ряской. Деревянная палуба и немудреный такелаж давно сгнили, весельные плоскодонки растащили на стройматериалы и цветмет, телеграфные столбы превратились в тлен — лишь крепкий срубовой дом лодочника выжил в этом слякотном царстве. Тут нередко останавливались на ночь вольные сталкеры, а в добротном погребе можно было и выброс переждать.

— Живой? — осведомился Гост, пристально оглядывая меня с ног до головы. Удовлетворенно кивнул: — Живой. Только грязный, как болотная тварь после случки.

— Валим на север, — сердито сказал я. — В срубе оставаться нельзя. Через четверть часа здесь пол гарнизона будет рыскать. Все-таки не зачуханный «УАЗ» утонул, а боевая единица, в которую они годовой бюджет вбахали. Их дело — табак.

— А нехер летать где попало и в честных бродяг стрелять, — цинично отрезал Гост. Нахмурился. — Скоро ночь, негоже по Болоту в такое время шастать.

— Сам знаю. Но нужно хотя бы на километр уйти, чтобы не пристрелили нас. Согласись, было бы глупо сдохнуть после того, что мы сейчас пережили… И выруби ты свой долбаный ПДА наконец! Спалить нас хочешь?

Гост отключил наладонник и поглядел в мрачный провал просеки, по которой вихляла единственная тропка, ведущая на север, в сторону владений Болотного Доктора.

— Как-то даже не получается сразу выбрать, каким способом лучше богу душу вернуть, — пожал он плечами. — То ли солдафонам сдаться, то ли пойти вот туда без детектора.

— Вояки, брат, нас на опыты определят. Так что я предпочитаю помереть в схватке с кровососом или угодить в аномалию.

— Я тоже, но все ж давай-ка смотреть в оба. А вдруг повезет…

И знаете что? Как ни странно — повезло.

То ли сама судьба решила, что с нас на сегодня хватит, то ли, согласно теории вероятности, после череды смертельных ситуаций полагалась передышка, то ли фортуна в кои-то веке повернулась к нам своей ехидной мордочкой — но в течение получаса нам не встретилось ни одной аномалии, ни единого, даже самого безобидного мутанта. Словно бы вымерли все ползучие, прыгающие и скачущие твари.

Я за многие годы скитания по Зоне привык, что опасность тут подстерегает сталкера на каждом шагу, и приучился внимательно просчитывать любое движение и ни на секунду не терять концентрации. Только так можно было выжить на этой проклятой земле.

А сейчас получалось как-то… неправильно, что ли. Мы протопали добрых пару километров по вполне приличной тропке, и никто не попытался нас сожрать, поджарить, раздавить и даже банально пристрелить. Вдалеке слышался стрекот вертолетного винта, гул турбин, какие-то хлопки, но никому не приспичило отправиться в погоню за двумя нашкодившими бродягами. Лишь дюжина осветительных ракет взмыли ввысь, озаряя весь район призрачно-зеленым сиянием, что ни в коей мере не помешало нам. Точнее — даже помогло не свернуть с твердой стежки.

Просека вскоре расширилась, тропа повернула западнее, а затем лес и вовсе поредел. Впереди показался темный силуэт водонапорной башни на фоне почти погасшего вечернего неба. Мы уперлись в заброшенную деревушку с полуразрушенными, частично затопленными хатами и небольшим двухэтажным зданием конторы или сельпо в центре.

• Предыдущая
• 21/79
• Следующая