Опьяненные страстью - Шелдон (Шелвис) Джилл - Страница 18

Харли вынула банку с супом.

– Я знаю, ты намеревался к этому времени быть дома, поэтому еды не захватил. У меня куриный суп с лапшой.

– Я не голоден.

– Ти Джей, я не буду есть, если ты откажешься. И кроме того, я пока еще здесь главная. Так что будешь есть как миленький.

Она порылась в рюкзаке и охнула:

– Что случилось?

– Слишком рано обрадовалась. Не могу найти консервный нож.

Она принялась опустошать рюкзак, вынимая карты, навигатор, бутылку лосьона, щетку, розовые в горошек трусики-бикини, от вида которых у него чуть инфаркт не случился, и книгу в мягком переплете, на обложке которой красовалась скудно одетая женщина в объятиях солдата в расстегнутом кителе.

– Походная книга? – поддел Ти Джей.

– Исторический роман. Скай дала. Сказала, что мне нужно прочитать ее и расширить свой кругозор.

– Тогда читай вслух – мне тоже полезно расширить кругозор.

Она оглядела обложку:

– Только под страхом смерти и закованная в цепи!

Он протянул руку, и Харли, поморщившись, без желания, но все-таки отдала книгу, и Ти Джей принялся читать аннотацию:

– «Его выпустили из тюрьмы, но она только сейчас начала отбывать свое рабство добровольно».

Остановившись, он широко улыбнулся и добавил:

– Похоже, цепи – превосходный аксессуар для этого романа.

– Ха!

Она с пылающим лицом выхватила у него потрепанный томик и сунула на самое дно рюкзака:

– Уверена, что консервный нож где-то здесь.

Ти Джей вытащил универсальный нож со множеством устройств, открыл банку и поставил на огонь греть.

– Ты молодец.

– Просто практичный.

Харли с завистью оглядела рюкзак:

– Какие еще волшебные принадлежности у тебя имеются?

«Презервативы», – едва не вырвалось у него, но он был уверен, что это магической принадлежностью она не посчитает. Он вытащил яблоко, и они заели им суп.

Ти Джей провел миллион подобных ночей, под открытым небом, у огня, под шум ветра в древесных ветвях, и это всегда приносило ему покой, но сегодня он не назвал бы свое настроение умиротворенным. Скорее наоборот – был возбужден и взбудоражен сверх меры.

– Ты согрелась?

– Да, и теперь меня клонит ко сну. Я знаю, еще рано, но все же, пожалуй, лягу.

Он встал и подкинул хвороста в огонь. Она тем временем расстегнула спальный мешок и расстелила на земле.

– Собираешься спать? Это чтобы не пришлось со мной разговаривать?

– И это тоже.

Ти Джей молча наблюдал, как она забирается в спальный мешок, потом открыл свой и расстелил по другую сторону костра. Он как раз улегся, когда Харли спросила:

– Каким образом у тебя оказался спальный мешок, если ты собирался в однодневный поход?

– Люблю ко всему быть готовым.

– Да уж, вот это действительно подготовка! На все случаи жизни.

– Я говорил тебе о Сэм. Знаешь, в горах может случиться все, что угодно. Даже растянутая связка может привести к тому, что придется здесь застрять на ночь. А вдруг случится оползень или потребуется кого-то спасать…

– Или, например, школьная подружка отправится в горы одна, и ты сразу почувствуешь, что должен приглядывать за ней.

Он ничего не ответил, и она съязвила:

– Полагаю, ты все видел и слышал и спас половину населения.

– Возможно.

Харли молчала целую минуту, прежде чем начала чем-то шуршать, словно сражалась с собой, и он поинтересовался:

– Все в порядке?

– В полном.

На этот раз тишина длилась не больше пары секунд, после чего послышались тихие ругательства.

– Проблема?

– Да.

Из мешка высунулась голая рука с рубашкой.

– Это нужно просушить.

Она швырнула рубашку на бревно, с которого только что встала, за рубашкой последовали брюки, и Ти Джей обнаружил, что почти не дышит в надежде, что далее наступит очередь белья, молясь об этом.

Но удача была не на его стороне.

Наконец она успокоилась, и следующие несколько минут он представлял ее в спальном мешке в одном лифчике и трусиках.

Интересно, они шелковые?

Или кружевные?

Может, на ней стринги…

Боже… Нужно немедленно прекратить пытку, которой сам себя подверг.

– Теперь все нормально? – на всякий случай решил он уточнить и услышал хриплые нотки в собственном голосе.

– Да.

В ее голосе тоже звучала хрипотца, словно она знала, что делает с ним, а может быть, может быть… представляла, что делает с ней он…

– Хорошо. Рад, что ты в порядке.

Только вот сам он был не в порядке, далеко не в порядке.

В горах никогда не было безмолвия, и эта ночь не стала исключением: ветер свистел в ветвях, слышалось какое-то шуршание, трещали светлячки, – и только женщина, лежавшая по другую сторону костра, не издавала ни звука.

Через долгую-долгую минуту он выдохнул и сказал себе, что она не заберется в его спальный мешок так, как когда-то, много лет назад, забралась к нему в грузовик.

Потому что подобное случается только раз в жизни.

Харли ворочалась и металась, но, что бы ни делала, согреться никак не могла.

– Черт возьми!

– Что-то не так?

– Ничего, все нормально…

– Тебе холодно?

Он знает!

Она вздохнула. Что же делать? Если поднять голову и взглянуть на него в отблесках костра, ничем хорошим это не кончится, потому что ей с собой не совладать. Невозможно просто смотреть, как перекатывались мышцы на его плечах и руках, когда он бросал в огонь дрова, когда заворачивал ее в свой плащ, когда разрезал яблоко и протягивал ей кусочки…

Да черт возьми, он выглядел роскошно, даже когда дышал!

И они здесь, на вершине мира, одни…

Услышав шорох, она подняла голову, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как он поднимается на ноги. Вот он снял рубашку и остался в потертых джинсах, сидевших на бедрах соблазнительно низко.

Она молча наблюдала, как он перепрыгивает через костер. Его тело, казалось, с каждым движением излучало тестостерон и секс.

– Это поможет, – пообещал он, вороша угли большой палкой.

При этом мышцы его играли в отблесках костра, так что у нее едва не потекли слюнки. Она была готова его съесть. Он способен подарить оргазм даже мертвой, а она далеко не такова…

Он подбросил в костер дров и уселся на корточки с палкой в руках, глядя на огонь. Волосы падали ему на лоб, а на затылке завивались. Утром он не брился, а возможно, и вчера тоже, и выглядел при этом восхитительно.

– Так лучше?

– Э… что? – не поняла Харли.

– Ты все еще льдинка?

– Да, ты прав: я все еще льдинка.

– А я нет.

О боже!

– Иди сюда, и я поделюсь с тобой теплом.

Ну да, и это будет далеко не все, что они разделят, при такой-то химии между ними…

А под ее бедром – здоровый камень, и она уже не чувствует пальцев ног.

Свернувшись клубочком, Харли приказала себе игнорировать и озноб, и камень.

И это ей удавалось по меньшей мере полчаса, после того как она услышала, как Ти Джей скользнул в свой спальный мешок. Но тут раздался вой, долгий и жуткий, и она дернулась. Всего лишь койот. Возможно даже, один из ее койотов, а они не нападают на людей.

Как правило.

Снова вой: теперь похоже на горного кота. Как произошло дальнейшее, Харли вряд ли могла бы объяснить: ахнув, она выскочила из спального мешка в чем была, то есть в лифчике и трусиках, и нырнула в мешок к Ти Джею. Как она и предполагала, его мешок оказался гораздо лучшего качества, чем ее: мягче, больше и теплее.

Ти Джей со свистом выдохнул, когда она прижала ледяные ступни к его ногам, но не сказал ни слова: только обнял ее и прижал к себе.

В одних трусах он был таким восхитительно теплым!

– Замерзла? – спросил он тихо. – Или испугалась?

Подняв глаза, она встретила его взгляд и увидела, что волосы у него все так же падали на лоб, почти закрывая глаза, словно приглашая Харли убрать их.

Ей пришлось сжать ладони в кулаки, чтобы удержаться, но это оказалось безумно сложно: Ти Джей был похож на кикбоксера: упругий, жесткий и стройный, само совершенство.