Скверные девчонки. Книга 1 - Томас Рози - Страница 25

Мэтти вошла. Людей в холле не было, кроме одной девушки, чье скучное лицо выглядывало из маленького окошка кассы. Мэтти подошла к ней.

— Я бы хотела увидеть мистера Дугласа. Я — новый менеджер сцены, — сказала она.

— Сейчас идет второй акт, все заняты. Вам нужно пройти за кулисы или подождать в кабинете. Это на верхнем этаже. Вон туда… — Она указала на дверь, ведущую на лестницу.

— Я могу оставить здесь вещи?

— Конечно.

Мэтти поднималась по ступенькам в полной темноте, не зная толком, куда нужно идти. Вдруг откуда-то послышался голос. Несомненно, это был Дуглас. Она узнала его — директор, как всегда, кричал. Мэтти пошла на шум и попала в коридор. Слева находилась дверь, на которой была надпись «Офис». Дверь открылась, и оттуда вылетела женщина.

— Ты монстр. Хуже монстра. Не человек, а животное! — кричала она. Женщина прошла мимо Мэтти, даже не взглянув на нее.

— Да, да, — слышался голос Дугласа, — расскажи мне что-нибудь новенькое, Вера.

Мэтти вошла.

— Вернулась, чертова дура!

— Она, может быть, и дура, но не я. Меня зовут Мэтти Бэннер.

Джон оглянулся. Наступила пауза.

— Это как-то ко мне относится?

— Да, я ваш новый менеджер сцены.

— О Господи! — рассмеялся он.

— Что же тут смешного?

— Только то, что Виллоубай сказал мне, что направил ко мне своего личного секретаря, и сделал это в качестве одолжения.

— Я… я была его секретарем.

— Да, конечно. Просто я ожидал увидеть леди определенного возраста. Мы переговорили с Фрэнсисом о тебе. Уверен, что у тебя есть талант, но сомневаюсь, чтобы один из них подошел мне для восьми шоу в неделю. Сколько тебе лет?

— Двадцать два.

— Ну да, конечно! Дети, калеки и сумасшедшие составляют нашу компанию! Нам надо за это поднять зарплату. Калека — это я, если тебя интересует. Обычно я говорю хорошеньким девушкам, что это военные раны, но сегодня я не настроен врать. У меня артрит. Я виню в этом мой дурацкий характер.

— Наверно, есть и другие причины? — спросила Мэтт.

Он удивленно взглянул на нее. Переведя разговор на другую тему, спросил:

— Что вы знаете об этой работе?

— Достаточно, чтобы работать.

— Очень хорошо. Значит, вы займетесь отъездом, а я пойду домой спать.

— Отъездом?

— Просто великолепно! — Дуглас грубо засмеялся. — Фрэнсис, видимо, не объяснил тебе, что наш театр находится на гастролях. Этот прекрасный субботний вечер — последний в Лидсе! В понедельник мы начинаем спектакли в Донкастере. У нас их два: Бернарда Шоу «Человек и оружие» и «Добро пожаловать домой». Они состоят из трех актов. Как только занавес опустится, все декорации и костюмы должны быть собраны, упакованы и погружены. Мы должны освободить место для другого театра, который приедет в Лидс показывать свои «шедевры». В понедельник начнется все сначала, только теперь уже мы будем разгружать, распаковывать, разбирать. Мы называем это въезд и отъезд. В этом заключается часть твоей работы. Теперь понятно? Леонард будет помогать тебе.

— Леонард?

— Ассистент. Пойдем за кулисы, сейчас будет антракт, и я представлю его. Веру ты уже видела, она мой заместитель.

— Что с ней произошло?

— Что? Она далека от совершенства? Да, ей всегда не угодишь: на этот раз что-то не так со временем. Все женщины одинаковы, начиная с нашей ведущей актрисы Шейлы Фирс, а закончить можно тобой. Нет, это не совсем так. Предательница Дженифер Эдж была всем довольна.

Через час спектакль закончился. Так как была суббота, зрителей оказалось немного и они быстро разошлись. Актеры разбрелись кто куда: некоторые пошли развлекаться в ночные клубы и бары, некоторые по домам, остались только те, которые хотели побыстрей собрать свои вещи. Никто не обратил внимания на нового менеджера сцены. Джон ушел, а Мэтти оказалась на сцене среди различных декораций.

— Раз уж вы начальница, давайте начнем, — сказал Леонард, невысокий подросток в узких брюках. За его спиной стояли двое рабочих.

Мэтти хотелось заплакать или убежать.

— Я здесь человек новый, а ты уже все знаешь. Поэтому делай то, что обычно, а я посмотрю.

Леонард дал какие-то указания рабочим, и они сразу же занялись разборкой декораций на сцене. Мэтти облегченно вздохнула. Потом она обошла опустевшие гримерные, собирая костюмы и различные аксессуары: зонтики, трости, шляпки — все, что использовалось в спектакле.

Для того чтобы полностью очистить театр, потребовалось больше двух часов. Леонард и Мэтти закрыли все двери и вышли на улицу.

— У тебя есть где остановиться? — спросил Леонард.

— Нет.

— Администрация никогда ни о ком не заботится. Пойдем ко мне. Не могу похвастаться хорошим жильем. Но это лучше, чем ничего.

Он взял ее чемоданы. Мэтти так устала, что не могла ни о чем думать. Она тихо поплелась за Леонардом. В этот вечер она нуждалась в друге, поэтому была благодарна ему за помощь.

— Спасибо, Леонард.

— Зови меня Ленни, если хочешь.

Хозяйка квартиры накрыла на стол и пригласила их ужинать. Она подала яйца, бекон, жареный хлеб и две бутылочки яблочного сока.

— Не очень интересное занятие? — спросила хозяйка у Мэтти после того, как Ленни объяснил, кто она такая.

— Не очень, — ответили они оба.

Всю ночь Мэтти вспоминала маленькую квартиру, вечера, которые она проводила с Джесси, когда Джулии не было дома, вкусную стряпню Феликса и свою любимую подругу.

Следующая неделя показалась самой трудной для Мэтти, но когда подошло время второго отъезда, она почувствовала себя увереннее. Ее первый экзамен прошел успешно, и сейчас Мэтти действительно вошла в роль менеджера театра.

Засиживаясь допоздна и просыпаясь рано утром, когда все еще спали, Мэтти учила сценарии двух спектаклей. Она знала, когда в какой очередности актеры должны выходить на сцену. Теперь Шейла Фирс не будет злиться на нее за то, что она забывала иногда предупредить ее о выходе на сцену. Шейла Фирс исполняла главные роли. Она была темпераментной в «Человеке и оружии», болезненной в «Добро пожаловать домой». Мэтти казалось, что она не подходит ни на одну из этих ролей, но все равно восхищалась ее игрой. Что касалось отношений Шейлы и Дугласа, то их нельзя было назвать напряженными, как у других. Она старалась обходить его стороной, когда у него было отвратительное настроение.

Через некоторое время из Донкастера театр переехал в Скарборо, а оттуда — в Ноттингем. Мэтти окунулась в новую для нее жизнь.

В субботу вечером, после представления, все готовились к отъезду. Декорации и сундуки с костюмами были погружены на два больших грузовика. Театр опустел.

Мэтти побрела домой. Ей выделили хорошую квартирку. Вера взяла ее под свое крыло. Она представила Мэтти всем хозяйкам, у которых труппа снимала квартиры на то время, пока находилась в их городе. Одни из них были бывшими актрисами, другие просто любили театр. Они посещали все спектакли, а актеры всегда выслушивали их суждения и советы.

Среди всего коллектива театра внимание Мэтти привлекали двое: им было за сорок, и работали они в этом театре многие годы. Эти двое всегда останавливались у одних и тех же хозяек. В конце недели они обычно говорили друг другу что-то вроде: «У старушки Нелли еще есть силенки, а вот что у меня осталось — не знаю. Она держится молодцом, а посмотри на меня, на мою кожу. Наверное, мне следует ложиться раньше спать».

У них были красивые имена — Фергас и Элан, но они называли себя Ада и Дорис. Это были первые гомосексуалисты, которых Мэтти когда-либо видела так близко.

По воскресеньям театр переезжал. Имущество отправляли на грузовиках, а актеры путешествовали на поезде. Джон Дуглас всегда ездил на своей машине. В поезде актеры обычно читали вслух отзывы местных газет о спектаклях. Мэтти выбирала укромное местечко и с интересом слушала.

Понедельник всегда был трудным днем. Вера и Мэтти занималась расселением, остальные разгружали вещи. В такой день все были раздражены. Актеры нервничали: у одного костюм пропал, у другого оказался грязным, третий не мог найти свою косметику для грима. Мэтти приходилось их успокаивать и, по возможности, выполнять все требования.