Том 7. Изборник. Рукописные книги - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 51
- Предыдущая
- 51/59
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
51
«Всё невинно в Божьем мире…»
Всё невинно в Божьем мире,
Нет стыда, и нет греха.
Божья благость в каждой лире,
В каждом трепете стиха,
И в улыбках, и в лобзаньях,
И в кровавом буйстве мук,
И в полуночных свиданьях,
И в томлениях разлук.
Тот, кто знает ярость моря,
Ценит сладостный покой.
Только тот, кто ведал горе,
Стоит радости земной.
Смертный! Страстной полнотою
Каждый день свой оживляй,
Не склоняйся пред судьбою,
Наслаждайся и страдай.
«Эллиптической орбитой…»
Эллиптической орбитой
Мчится вёрткая земля
Всё дорогой неизбитой,
Вечно в новые поля.
Солнце в фокусе сияет,
Но другой же фокус есть,
Чем он землю соблазняет,
Что он здесь заставил цвесть.
Сокровенное светило.
Ты незримо для очей,
И в просторах ты укрыло
Блеск неведомых лучей.
К солнцу голову подъемлет
От земли гелиотроп,
И тревожным слухом внемлет
Коней Феба тяжкий топ.
Но мечты к Иному правит
Вестник тайны, асфодель.
Сердцу верному он ставит
Средь миров иную цель.
«Слепит глаза Дракон жестокий…»
Слепит глаза Дракон жестокий,
Лиловая клубится тьма.
Весь этот мир, такой широкий, –
Одна обширная тюрьма.
Бесстрастный свод бытописаний,
Мечтаний радужных приют
И строй научных созерцаний
Всегда оковы нам куют.
Безвыходна тюрьма строений,
В ней всем начертаны пути,
И в области своих стремлений
Не удается нам уйти.
Под пыльною тюрьмой одежды
Хиреет тело, стынет кровь,
И увядают все надежды.
К покорству душу приготовь.
Под бренною тюрьмою тела
Томится пленная душа.
Она в бессильи охладела,
Освободиться не спеша.
Но будет свергнут Змий жестокий,
Сожжётся новым Солнцем тьма,
И станет этот мир широкий
Свободный дом, а не тюрьма.
«Вот подумай и пойми…»
Вот подумай и пойми:
В мире ты живёшь с людьми, –
Словно в лесе, в тёмном лесе,
Где напихан бес на бесе, –
Зверь с такими же зверьми.
Вот и дом тебе построен.
Он уютен и спокоен,
И живёшь ты в нём с людьми,
Но таятся за дверьми
Хари, годные для боен.
Человек иль злобный бес
В душу, как в карман, залез,
Наплевал там и нагадил,
Всё испортил, всё разладил
И, хихикая, исчез.
Смрадно скучившись у двери,
Над тобой хохочут звери:
«Дождался, дурак, чудес?
Эти чище, чем с небес,
И даются всем по вере». –
«Дурачок, ты всем нам верь, –
Шепчет самый гнусный зверь, –
Хоть блевотину на блюде
Поднесут с поклоном люди,
Ешь и зубы им не щерь».
«Побеждает тот, кто зол…»
Побеждает тот, кто зол.
Добрый малый, ты – осёл!
Не хвались, что ты силён, –
Попадёшься ты в полон.
Тот, кто зол, неутомим,
И не справишься ты с ним.
Не помогут яд и нож, –
Пустит в дело злую ложь.
Лжи поверят, правде – нет,
И сойдётся клином свет.
«Соткался в тучах терем…»
Соткался в тучах терем,
Закатом позлащен,
Но мы ещё не верим
В вечерний тихий сон.
Желаньем нашим мерим
Дорогу пред собой,
И, может быть, поверим
В победу над судьбой.
Но счёта нет потерям,
Дорога всё трудней,
И мы уже не верим
В приход счастливых дней.
«Что дурак я, знаю сам…»
«Что дурак я, знаю сам,
Но ведь это не нарочно.
Что ж нам делать, дуракам?»
Посмеялись: «Это – точно!»
«Отчего же нас бранят,
Всюду ставят нам ловушки?»
«Значит, вам добра хотят!» –
Отвечают мне старушки.
И толкуют старики,
Испуская запах гнили:
«Знать, на то и дураки,
Чтоб их били да бранили».
А за ними ну вопить
И мальчишки, и девчонки:
«Дураков-то как не бить!»
И мелькают кулачонки.
В альбом Зоргенфрея
Любовь сочетает навеки.
В пыланьи безмерной любви
Проплывши чрез смертные реки,
В раю безмятежном живи.
В лирическом светлом покое
Простивши земные грехи,
Душа прозревает иное,
Слова сочетая в стихи.
Какая бы нас ни томила
Земная и злая печаль,
Но песен чудесная сила
Уносит в звенящую даль,
Где ждёт госпожа Дульцинея,
И дивную пряжу прядёт,
Где, вечно пред ней пламенея,
Бессмертная роза цветёт.
51
- Предыдущая
- 51/59
- Следующая
