В режиме бога - Прошкин Евгений Александрович - Страница 29

В углу Сигалов обнаружил вскрытую коробку с подгузниками для взрослых и лишь сейчас окончательно понял, что куратор не шутил – ни единым словом.

Ощущение карнавала мгновенно рассеялось. Не клоунада – работа. Действительно серьезная. Не исключено, опасная.

– Вон там туалет, – Коновалов указал на задернутую шторку. – Там же и душ, если всё-таки понадобится. Хочешь – раздевайся, хочешь – ложись так.

– Я бы советовал раздеться, – сказал врач.

– Мы по особой программе, – ответил куратор, и мужчина в халате опустил глаза, показывая, что больше встревать не намерен.

Виктор обошел каталку, разулся, снял пиджак и улегся поверх одеяла.

– Ну, в общем, я готов, – заявил он, протягивая руку к немулю.

– Секундочку! – Медик дал знак ассистенту, и тот надел Сигалову на оба запястья резиновые манжеты с датчиками.

«Почти как наручники, – отметил Виктор. – Нет. Никакие это не наручники. И хватит уже бредить!»

– Мы будем здесь, с тобой, – сказал Коновалов. – Продержись там как можно дольше. Успехов. Или ни пуха? Не знаю, что пожелать. Валяй, в общем.

Сигалов натянул обруч и показал большой палец:

– Поехали!

Мелодичный звук сообщил, что пирожки готовы. Чайник уже был горячий, оставалось только налить в чашку. Виктор на секунду задумался, что сделать вначале – открыть печку или заняться чаем. Обычные бытовые действия, которые человек повторяет изо дня в день, выстраиваются в ритуал с определенной последовательностью, и ее нарушение вызывает дискомфорт. Должно вызывать, во всяком случае…

Сигалов чертыхнулся. Чай он пил редко, и никаких ритуалов на сей счет у него быть не могло.

Огненные пирожки обожгли руку. Он схватился за мочку уха и заметил на столе пластмассовые щипцы, приготовленные заранее. А также две одинаковых чашки с заваркой.

– Кирилл! – раздалось из комнаты.

Виктор замер, но вскоре переварил первый испуг и выдохнул. Ничего страшного в этом не было, просто оказалось неожиданно.

– Иду! – крикнул он, наливая в чашки кипяток.

В комнате он застал соседку, имени которой не помнил ни в прошлый раз, ни теперь. Столь поверхностное знакомство не мешало ей валяться в постели и болтать ножкой. Ножка, как и всё остальное, была вполне хороша.

Поставив чашки на стол, Сигалов подобрал с пола трусики и бросил девушке:

– Пирожок хочешь? С вишней.

– Не хочу, два раза сказала!

Виктор не помнил, чтобы она что-то говорила, тем более два раза, но это было нормально.

– Что мы планировали дальше? – осведомился он.

– С тобой напланируешь! – капризно протянула соседка. – Подруги приехали, а ты?.. Мы же договаривались!

А вот это Сигалов как раз помнил, потому что договаривались они в тот момент, когда он был здесь впервые. Значит, время в скрипте шло точно так же, как и в реальности. Ну да, если проект многопользовательский, то иначе и быть не могло: никаких пауз, часы тикали постоянно и независимо от количества погруженных участников. Этого Виктор как-то и не учел…

Он посмотрелся в зеркало: сегодня на нем были темно-зеленые брюки и желтая майка. Персонаж одевался приемлемо.

– Если у тебя планов нет, то послушай мои, – мягко произнес Виктор. – Я собираюсь посмотреть телевизор в одиночестве.

– Телевизор?.. А самовар тебе не принести? – съязвила девушка. – Ну ты и скотина, Кирюша! – добавила она через пару секунд, когда наконец уловила ключевую мысль. – Всё, я пошла, да?

– Всё, иди, да, – подтвердил Сигалов. – Спасибо, заходи еще.

– Не смешно! Вот скотина же…

Соседка начала торопливо и зло одеваться, Виктор меланхолично наблюдал за тем, как она прыгает на одной ноге, второй пытаясь попасть в шорты – не попадая, ругаясь, снова прыгая и снова шипя проклятья.

Что-то подсказывало Сигалову – не как мужчине, а как сценаристу: она еще вернется, достаточно будет просто позвать, даже без извинений. Соседке определенно нравилась её роль, хотя сам персонаж осознавать это, конечно, не мог.

Кое-как одевшись, девица вымелась из квартиры, и Виктор с облегчением закрыл за ней дверь. Пирожки успели остыть до нужной кондиции: они всё ещё оставались горячими, но язык уже не обжигали. И их было достаточно много, чтобы вторая чашка чая тоже сгодилась. Всё было хорошо, всё вызывало у Виктора удовлетворение.

Он собрался сесть за стол, но вместо этого приблизился к стене и приложил к ней ладонь. Стена была теплой, Сигалов отчетливо чувствовал все шероховатости и мелкие фракции, не растворившиеся в краске. Фактура была фантастической, такой глубокой проработки он не видел еще никогда. Пятнышки – разного происхождения и размера, прилипший волосок, след от прихлопнутого давным-давно комара, пылинки, ворсинки от ткани… Виктор готов был стоять возле этой стены бесконечно, восхищаясь неизвестным автором и страдая от собственной серости.

Если бы его увидел кто-то посторонний, он мог бы подумать, что Сигалов оценивает качество отделочных работ. Отчасти это было верно, только оценивал он не квартиру, а мир. Виктор понятия не имел, насколько велика локация скрипта, но даже если она ограничивалась одной комнатой, этого уже было достаточно.

На другой стене, напротив телевизора, висела картина без рамки. На ней был изображен телевизор, точно такой же, как и тот, что находился в комнате, и это придавало холсту немного другой смысл. Мазки были крупными и тяжелыми, нарочито небрежными, словно художник не хотел, чтобы кто-то перепутал реальный бытовой прибор и его изображение. Кончиками пальцев Сигалов провел по холсту и убедился, что это не принт, а работа настоящей кисти.

Он шаркнул босой ногой и постучал по плинтусу – деревянный уголок отозвался слабым дребезжанием. На зеркале остались отпечатки, и каждый из них был индивидуален, сделан не под шаблон. Виктор поднял голову к потолку и застонал от зависти.

Это созерцание надо было как-то прекращать, и он заставил себя вернуться к столу, но по пути сделал крюк к телевизору. Возможно, прибор до сих пор не выкинули только потому, что он составлял пару картине. Кнопка, найденная еще в прошлый раз, нажалась с приятным пластмассовым стуком. Экран засветился, но показал сплошное синее поле. Виктор полистал каналы и остановился на говорящей голове. Кажется, это были новости.

Усевшись за стол, Сигалов придвинул к себе пирожки, затем чашку и хрустнул поджаристой корочкой. Еда тоже была отличной, но такого восторга, как стены, не вызывала. Между тем девушка в телевизоре продолжала о чем-то рассказывать.

«Закончился монтаж основных несущих конструкций на орбитальном кольце. Напомним нашим зрителям, что строительство грандиозного сооружения, опоясывающего Землю на высоте семисот километров, началось около десяти лет назад. Потребовались тысячи запусков грузовых кораблей, чтобы поднять на орбиту необходимые элементы и материалы. И вот вчера были состыкованы последние звенья, орбитальное кольцо замкнулось. Каркас полностью собран, теперь необходимо смонтировать на нем инфраструктуру. В первую очередь это лифты, которые позволят поднимать на орбиту, а также возвращать на поверхность Земли любые грузы. Затем на кольце появятся жилые и научные модули, а в недалеком будущем и целые производственные комплексы».

Виктор одобрительно хрустнул вторым пирожком. Рассказ об орбитальном кольце был вполне актуальным, автор взял его не с потолка, а из жизни – видимо, из настоящего выпуска новостей. Сигалов не следил за этой темой, но поневоле был в курсе: о кольце вокруг Земли твердили целыми днями.

«Не столь масштабный, но не менее важный проект готовится к пуску в Красноярском крае. Как мы уже сообщали, на северном берегу реки Нижняя Тунгуска построен крупнейший в мире дата-центр. Гигантское хранилище информации способно вместить, без всякого преувеличения, все накопленные человечеством знания. Для обеспечения его энергией была построена атомная электростанция с проектной мощностью три мегаватта. Оба объекта удалось закончить в рекордные сроки, однако специалисты утверждают, что это не скажется на их надежности и безопасности. Планируется, что со временем вокруг Тунгусского центра возникнет информационный кластер, ну а пока строители заканчивают возводить жилье для работников АЭС и дата-центра».