Кто убил? (ЛП) - Флетчер Джозеф Смит - Страница 2

Бренсон первый пришел в себя и проговорил:

— Не трогайте ничего... Нужно сейчас же позвать полицию... Я сам пойду и приведу их сюда...

Он побежал, оставив Стэнсби одного, и Стэнсби вдруг храбро вошел в комнату и приблизился к мертвому телу.

Выйдя на улицу, Бренсон не ускорил шага и вообще не обнаружил никаких признаков беспокойства, что было весьма характерно для его выдержанного характера. В то время, как он проходил короткое расстояние до Главного Полицейского Управления, он встретил много знакомых, которые не заметили в нем никаких признаков волнения. Он прошел около полицейского, стоявшего на посту, и не сказал ему ни слова обо всем случившемся. Когда же он вошел в кабинет полицейского надзирателя Крофта и увидел, что тот разговаривает с одним из своих подчиненных, он терпеливо дождался пока Крофт сам ни обратился к нему. Крофт, типичный чиновник и вообще довольно недоступный человек, с любопытством посмотрел на своего посетителя и заговорил первый:

— Чем могу быть вам полезным, господин Бренсон?

Хотя он хорошо знал Бренсона в лицо, однако впервые видел его в полицейском управлении и его приход очень поразил Крофта.

— Что-нибудь случилось? — спросил он Бренсона.

— Я бы попросил вас пойти со мной в нашу контору, господин надзиратель, — спокойно ответил Бренсон. — Когда я только что открыл контору, то увидел, что мой стол был взломан сегодня ночью и что исчезла известная сумма денег. Войдя в кабинет господина Постлетуайта, я нашел там взломанными все ящики. А в рабочей комнат позади — вы, вероятно, знаете, что мой хозяин любил резьбу по дереву — около камина лежит распростертым сам господин Постлетуайт и, по всей видимости, он мертв.

Крофт вскочил на ноги и уставился на клерка.

— Боже мой! — воскликнул он. — Как же вы говорите, что вы не знаете?... Вы хотите сказать...

— Я нашел, что лучше всего тотчас же пойти за вами, — ответил Бренсон. — Насколько я мог разглядеть...

— Пойдемте! — резко сказал Крофт. — Если были грабители, которые застали там бедного старика.... — он сделал выразительный жест и повлек Бренсона за собой на улицу.

У входа они встретили пожилого господина военной выправки, который только что вышел из своего автомобиля и направлялся к двери. Крофт остановился.

— Это главный констебль, — прошептал он. — Расскажите ему все.

Он подошел к пожилому господину, отдал честь и быстро прошептал ему несколько слов.

Главный констебль, лицо которого обычно выражало необыкновенное добродушие, обернулся к Бренсону и окинул его вопросительным взглядом, в котором сквозило глубокое участие.

— Вы думаете, что господин Постлетуайт скончался? — быстро спросил он.

— Насколько я мог разглядеть, да, — ответил Бренсон. — Но я тотчас же пришел сюда, не осматривая его... тела. Ведь я неопытен в этих делах, — прибавил он, увидев, что оба с некоторым удивлением смотрят на него. — Я всегда слышал, что в таких делах ничего не нужно трогать до прибытия полиции.

— Я пойду с вами, — сказал главный констебль, обращаясь к Крофту.

И он пошел рядом с полицейским надзирателем. Несколько ярдов он шел молча, над чем-то раздумывая. Если здесь имело место убийство, то это было первое за все время его пребывания во главе полицейского контроля — в этом чисто земледельческом округе, где случались лишь менее значительные преступления.

— Вы предполагаете, что грабеж произведен был ночью? — спросил он вдруг, обращаясь к Бренсону.

— По-видимому, господин майор Фиппс, — ответил Бренсон, называя своего собеседника по фамилии и по его чину в армии. — Я обнаружил это, как только вошел в контору.

— Ключи, по всей вероятности, всегда у вас? — спросил Фиппс.

— У меня один из ключей, — сказал Бренсон. — Но, конечно, у господина Постлетуайта был свой ключ. Однако, обычно, он никогда не приходил в контору раньше одиннадцати часов.

— Что же он делал там ночью? — спросил Фиппс.

— Он часто оставался в конторе поздно вечером, — ответил Бренсон. Вы знаете, что у него была страсть к токарному ремеслу и к резьбе по дереву. У него была целая оборудованная мастерская около кабинета. Часто после обеда он приходил обратно в контору и проводил вечер за токарным станком. Вы знаете, что он был холостой и почти всегда завтракал и обедал вне дома, в гостинице «Митры». Я предполагаю, что он вчера вечером после обеда вернулся в контору и занялся своим любимым делом.

— Это доказывает, что грабители хорошо знали его привычки, — заметил Крофт.

Бренсон бросил острый взгляд на полицейского надзирателя.

— Нет, — спокойно возразил он. — Это, наоборот, доказывает, что грабители не знали его привычек и не знали, что он находится в конторе. Вероятно, он помешал грабителям и за это заплатил жизнью.

— Да, я нахожу, что это более правдоподобно, — согласился Фиппс.

Он остановился, указывая на господина, который только что собирался сесть в автомобиль на противоположной стороне улицы.

— Вот доктор Медлэ, — заметил он. — Так как придется все равно посылать за ним, не лучше ли попросить его пойти с нами.

Крофт побежал  через улицу по направлению к полицейскому врачу и вернулся вместе с ним. Все четверо быстрым шагом направились к Палланту и вошли в старинный дом. Около двери комнаты господина Постлетуайта стояли Стенсби и рассыльный мальчик. На лице мальчика написано было живейшее любопытство, Стэнсби же, наоборот, был совершенно спокоен и отлично владел собой.

— Никто не приходил, господин Бренсон, — сказал он, открывая дверь. Он оглядел спутников Бренсона, которых отлично знал в лицо и прибавил: — Никого не впускать, пока вы будете заняты, сэр?

Крофт ответил на этот вопрос:

— Встаньте у этой двери, мой друг. Никого не впускайте. И не выпускайте мальчика... Вы поняли?

Все четверо вошли в кабинет Постлетуайта и, на минуту остановились, осматривая разгромленную комнату. Затем они направились в мастерскую. До того, как покойный ее хозяин превратил ее в токарную мастерскую, здесь помещалась гостиная этого старинного дома. Это была большая и красивая комната с лепными панелями и живописью на потолке.

Теперь одна часть комнаты была занята токарным станком, и вся остальная часть мастерской носила следы любимого занятия ее хозяина. Около большего камина, однако, стояло несколько вещей, свидетельствовавших о том, что хозяин мастерской любил комфорт: большие мягкие кресла, стол, а на полу лежал перед камином большой ковер. И на этом ковре распростерт был сам господин Постлетуайт — тщедушного вида старичок, седые волосы которого запачканы были кровью.

Никто из четырех мужчин, наклонившихся над ним, не сомневался в том, что он умер и умер много часов тому назад.

Полицейские чиновники и клерк стояли безмолвно, пока доктор, опустившись на колени, осматривал тело. Ему понадобилось на это не больше нескольких минут.

— Он убит ударом или ударами чего-то тяжелого, — пробормотала доктор, глядя на Фиппса. — Это совершенно очевидно. Посмотрите... Каждый удар был бы достаточным, чтобы причинить смерть... Но, обратите также внимание, что он был сильно схвачен за горло... Да, здесь имело место форменное нападение.

— Как вы думаете, сколько времени тому назад он скончался? — спросил Фиппс.

— Во всяком случае, несколько часов тому назад, — ответил доктор. — Я затрудняюсь сказать вам в точности, но, думаю, что раньше полуночи... Зверское убийство!.. Бедный старичок!...

Он остановился, огляделся кругом и вдруг  вскрикнул:

— Вот оно, — орудие преступления!.. Молоток... и на нем два или три седых волоса в запекшееся крови...

Крофт взял молоток из рук доктора и, осмотрев его, осторожно положил его на большую каминную доску. Затем, он также нагнулся над покойником.

— Часы и цепочка исчезли, — заметил он. — И кольцо также... Мне кажется, что он носил кольцо, на пальца осталась отметка. Не знаете ли вы, господин Бренсон, носил ли ваш покойный хозяин кольцо ?