Испытание - Чиркова Вера Андреевна - Страница 55

— Они не умеют быть добрыми, — сердито фыркнул Ительс, — великодушие — это редкая монета, и у нее на обороте печать страдания. Как может делать добро тот, кто никогда сам не страдал от голода и холода? Да ему даже в голову прийти не может, как жизненно необходима может быть другому существу кружка простой горячей воды или кусок сухого хлеба. Поэтому прекрати печалиться о невозможном и попробуй придумать, как нам отсюда выбраться, а то я тебя не узнаю.

— Отсюда выбраться невозможно, — сообщила тень, досадуя на внезапную разговорчивость лекаря.

И хотя не могла не понять, что таким образом Ительс пытается поддержать и успокоить их с Мейсаной, но как раз сейчас совершенно не нуждалась в этом утешении. В этот момент тени нужно было от спутников совсем иное, и она знала только один способ, как достичь нужного ей результата.

— И еще меня почему-то все сильнее трясет… Как, по-вашему, русалы не сочтут нас слишком распутными, если мы сядем кучкой и потеснее прижмемся друг к другу?

— Плевать мне, кем сочтут нас эти павлины с синими хвостами, — яростно рыкнул Хатгерн и на коленях пополз к тени, попутно выбрасывая из одежды остатки льда. — Мейсана! Подвигайся поближе, иначе так и будешь стучать зубами. В походе и в тюрьме не до правил приличия. Ительс! Это и тебя касается!

— Да я и так ползу, только зелье боюсь расплескать…

Ганти первым осознал, какую страшную ошибку они совершили, не отправив сюда первыми герцога с напарницей, едва самая сильная и опытная часть отряда, плюхнувшись в воду, принялась считать и щупать младенцев, чтобы убедиться в их целости. Мастер-тень почти сразу рассмотрел осоловевших от обильной еды пузатеньких русалят и не нашел вблизи ни одного их взрослого сородича. Ему мгновенно стал ясен замысел Лайзрена, и Ганти самым непререкаемым голосом подал остальным команду немедленно выходить на берег. Спорить с этим приказом никто и не подумал, к этому моменту все успели понять, насколько точно была просчитана приготовленная им ловушка.

Они даже не успели выбраться на сушу и немного отжать одежду, как на тропе появились первые русалки, бегавшие, несмотря на широкие ступни, очень проворно.

— Подлец! — прошипела эльфийка, шагнула к ближайшему деревцу и тихонько жалобно заплакала, уткнувшись лицом в его еще не согретую лучами утреннего солнца кору.

— Уатель… — Селайвен рванулся было к ней, но тут же передумал и остановился, понимая, как легко сейчас переступить ту грань, которую он сам установил между ними, и как больно потом будет возвращаться к прежним, полудружеским-полуродственным отношениям.

— Он все очень хорошо продумал, — отстраненно заметил Ганти, и эльф почему-то не услыхал в его голосе обычных бархатистых ноток, — и наверняка теперь смеется над нашей доверчивостью. Но это хитрость глупца, не умеющего ничего видеть дальше собственного самомнения.

Вода в озерце вздулась огромным пузырем и лопнула, окатив их брызгами, давая понять, что оставлять гостей без присмотра хозяева острова и не подумали.

— Детская выходка, — брезгливо отирая с лица капли, пробормотал Алдер, устроившийся прямо на песке, привалившись спиной к камню.

Создавая спонтанный проход, вампир подчистую сжег магический резерв и теперь пополнял силы, торопливо глотая заветное зелье. И от нечего делать вполглаза рассматривал озеро, лежавшую на мелководье кормилицу, похожую на рыбу-свинью, и толпу морянок, бережно и крепко прижимавших к груди спасенных Уателью русалят.

Потому первым и заметил, как одна из счастливых мамаш, уносивших прочь своих малышей, проходя мимо них, вдруг уронила какой-то предмет. Разглядеть подробнее Алдер не успел — прыснул во все стороны мутный, как молоко, туман, на миг утопивший в своей белесой густоте и гостей, и окружающие их предметы, и вампир раздраженно поморщился. О различных фокусах с водой, на которые серебристокожие красавицы были большими мастерицами, по свободным землям ходили сотни баек. Да и об их любвеобильности тоже, хотя Алдер давно знал, насколько эти слухи не соответствовали истине. Еще лет сто назад старинными хозяйскими тайнами под настроение поделилась Линья.

Просто в конце зимы, когда в северных долинах еще везде лежит снег и даже не пахнет оттепелями, на южных островах празднует весенний бал любовь. Все русалки на несколько суток становятся влюбчивыми и страстными, и к концу этого срока мужская половина всячески старается улизнуть от нежности своих возлюбленных. И тогда их обиженные подруги уплывают с островов, в надежде встретить в бескрайних океанских просторах бесшабашных морских романтиков. Но защитный купол никого не пропускает в воды прибрежных герцогств, и приходится разочарованным и усталым морским девам возвращаться на острова, где их уже поджидают разъяренные непостоянством своих подружек русалы.

Вот тогда-то синеволосые красавцы и припоминают морянам былые подвиги их прабабок, то захвативших пиратскую эскадру, то освободивших несколько барок приговоренных к высадке на скалы преступников, то выкупивших у пиратов целый караван судов с рабами. И русалки терпеливо сносят эти упреки, тайком сожалея о прошлых, таких интересных и романтических временах.

Какая-то холодная вещица насильно втиснулась в руку Алдера, а его уха коснулись теплые губы и шепнули пару фраз, добавив секретное слово, которого, по мнению вампира, просто не должны были знать. Однако знали, и лишь потому бывший наблюдатель выполнил полученные указания в точности, проглотив, пока не растаял туман, одну из градинок, лежавших в крохотном флакончике, и спрятал остальные в самый глубокий внутренний карман, прикидывая, каким образом передать подаренное зелье и остальным.

Озеро и тропа проступили из влажной дымки лишь после того, как стихло шлепанье босых ног русалок, безмолвно проскользнувших мимо хмурых гостей и оставивших после себя запах рыбы и лотосов, вплетенных в их голубые волосы.

— Изор, бери его на руки, — снова взял на себя командование Ганти, — пока дойдем до его приюта, немного восстановится…

И, шагнув ближе, сделал условный знак, означающий появление новых сведений. Вампир бледно улыбнулся и в ответ сделал точно такой же знак, в который раз втайне порадовавшись правильности принятого советом решения. Тогда, несколько сотен лет назад, многие представители старших рас очень сомневались в полезности предложения вампиров создать гильдию теней, но дед Алдера сумел всех убедить. И теперь мастера-тени радуют своих создателей и наблюдателей способностью принимать важные решения и поступать как свободные соратники старших рас, а не слуги, какими были созданы когда-то. И для вампиров это особенно ценно как для расы, сумевшей пройти тем же путем и стать старшей.

Оказавшись в мощных лапах огра, вампир несколько минут ехал молча, а когда озеро скрылось, велел Изору на том особом наречии, которым они пользовались лишь в своих пределах, открыть рот, и моментально сунул туда одну из подаренных русалками градинок. А чуть позже заметил, как Ганти точно так же поступил с Шеной, и ехидно усмехнулся — как выясняется, русалки на всякий случай сделали подарок не ему одному. Выходит, не такие уж они покорные и безропотные служанки своих мужчин, как принято считать в свободных землях и как до сегодняшнего дня думал и он сам. В таком случае решение Алдера вступить в отряд Крисдано уже принесло расе вампиров ценные сведения, ведь моряне и гольды хранят свои расовые секреты едва ли не строже, чем драконы.

Лайзрен встречал подходивших к нему гостей неподалеку от приюта. Стоял в окружении пятерки советников и, презрительно кривя широкий рот, ледяным взглядом смотрел на приближающуюся компанию. С предельной откровенностью выказывая недовольство действиями спасателей и презрительное недоумение, как они осмелились снова заявиться туда, откуда их так решительно выкинули? И почему вообще до сих пор еще не сбежали с его острова?

По спине Ганти от этого взгляда словно провели холодной когтистой лапой, но эльфы тотчас встали перед ним, загораживая собой, а соскользнувший с рук Изора вампир занял место замыкающего.